– Молодцы! А у нас больше ждут, чтобы им на блюдечке принесли.
– У нас жизнь такая – без мостов нельзя.
– У нас тоже без мостов нельзя.
– Вот сейчас придется речку переезжать, – капитан указал рукой вперед, – мост смыло. Старый был мост, еще до революции построен. Сюда люди еще не добрались, ближе ремонтируют, но тоже доберутся, восстановят. Или новый построят.
– А как без моста проезжать будем? – спросил Литовченко. – «Уазик» – не вертолет. Мне почему-то так кажется... Если я не прав, прошу у общества прощения...
– Нормально проедем, через реку проскочим. Вода уже три дня как сошла, – уверенно сказал Гергиев.
В самом деле, скоро дорога, после очередного крутого поворота, стала резко уходить вниз, а еще через пару минут и мост стало видно. Вернее, не мост, а то, что от него осталось. Издали чудилось, что мощное каменное сооружение должно было бы выдержать любой напор воды и устоять. Однако, когда машина приблизилась, впечатление изменилось, и стало казаться, что от ветра останки моста готовы были рассыпаться. Но проезжающих мимо это касалось мало, поскольку «уазик» съехал на каменистый берег и, неторопливо переваливаясь с камня на камень, переехал через реку, глубина которой в самом глубоком месте не достигала полуметра.
– Здесь все реки такие мелкие? – спросил Максим Васильевич.
– Если бы так, – усмехнулся капитан. – Тогда и мосты не нужны бы были.
Машина тем временем выбралась на дорогу, и капитан, обернувшись, показал карту.
– Где будем останавливаться?
– Вы меня спрашиваете? Я рассчитывал, что вы подскажете, где лучше встать, чтобы и спрятаться можно было, и к кабелю подобраться по кратчайшим маршрутам.
– Понял. Тогда я знаю, где. На старую дорогу сворачивай, – приказал Саукыдзэ молодому водителю, пока еще не сказавшему ни слова по-русски. Но, если приказ был отдан по-русски, значит, водитель язык понимал.
Но и в этот раз сидевший за рулем мужчина что-то ответил по-осетински. И никто, кроме капитана, его слов не понял, а Гергиев разразился довольно резкой тирадой.
– Что-то не так, капитан? – спросил Литовченко.
– Водитель говорит, что здесь видели грузинских коммандос... Я говорю, если попадутся, пусть давит их сразу, потому что сейчас здесь ходят только бандиты и мародеры.
– Логичное решение, – согласился Литовченко. – И патроны тратить не нужно. А что здесь может привлечь бандитов?
– Рядом небольшое село. Наполовину грузинское, наполовину осетинское. Туда ходят барашков воровать. Больше здесь ничего нет. Чуть в стороне, в поселке, российская РЛС стоит. Там территория охраняется. Туда бандиты не сунутся. Они обычно не из храбрецов.
Машина свернула в густой ельник. Дорога здесь была заброшенной. Тем не менее проехать по ней можно было без труда, если учесть проходимость такой машины, как «УАЗ».
1
– Мне кажется, они просто на какой-то пикничок вышли, – сказал майор Литовченко, опуская большой тяжелый бинокль. – Пройтись, свежим воздухом подышать, развеяться... Или просто собака их погулять вывела. Но это едва ли пограннаряд. По логике, наряд так не ходит. По крайней мере, не должен.
Вдоль границы леса шли три грузинских пограничника. Они оживленно болтали, но слов с такого расстояния разобрать было нельзя, и время от времени то один, то другой прикладывался к большой бутылке с мутной полупрозрачной жидкостью. Пили чачу. Один из пограничников вел на поводке крупную кавказскую овчарку в наморднике. Если в наморднике, значит, она двоих других не слишком хорошо знает. Овчарка иногда бросала взгляды в ту сторону, где спрятались на опушке леса российские военные разведчики. Похоже было, что-то слышала. Но ветер дул со стороны собаки, и учуять спецназовцев она не могла, поэтому явной обеспокоенности не проявляла.
– Это наряд, – уверенно сказал Саукыдзэ.
– У них что, наряд по три человека?
– По два ходят. Сейчас проводника с собакой взяли.
– Зачем?
– Спросите у них. Может, за компанию... Или это хозяин бутылки.
– Собаку хороший хозяин должен выгуливать, – пресек ленивый спор майора и осетинского капитана Сакратов. – А может, самому хозяину выпить захотелось. Потому и пошел с нарядом.
– Скорее всего, так, – согласился капитан Гергиев.
– Допускаю, но все же сомнения у меня есть, – стоял на своем Литовченко, не желая верить неподтвержденным предположениям, и не без серьезной причины. Ему вместе с капитаном Агаревым предстояло идти на поиски места, где пролегает кабель, и майор хотел быть уверенным в своей безопасности.
– Что спорить и гадать... – решил наконец Максим Васильевич. – Муравей!
Старший лейтенант Муравьев уже свыкся с «подснежником», хотя сначала вздрагивал, когда в ухе у него вдруг раздавался голос, и тут же отозвался.
– Я на правом фланге, товарищ подполковник.
– В эфире меня зовут Сократ, – поправил Максим Васильевич. – А ты в эфире – Муравей.
– Понял, това... Понял, Сократ.
– Что там у нас с опытным образцом? Можем мы сейчас со спутником связаться?
– Нет проблем. Ноутбук у меня за плечами...
– Разворачивай и запускай.
У старшего лейтенанта оказалось два ноутбука: его собственный и полученный от майора Самохина. И если свой Муравьев носил в сумке и в руках, считая, что так надежнее, то второй, казенный, устроил в рюкзаке. Впрочем, вытащить его оттуда тоже недолго.
– Сократ, я загрузился. Что будем смотреть?
– Окрестности. Это патруль прошел или простые пьяницы, а сам патруль идет следом? Ближайший участок границы по обе стороны от нас, подробно. На какой протяженности мы сможем увидеть?
– В подробностях в пределах трех километров. Можно и больше, но там будет много путаницы, не все сможем понять. А три километра дадут хорошую видимость. Особенно в инфракрасном режиме. Заметны будут все биологические объекты, излучающие тепло. То есть живые организмы.
– И деревья тоже, и кустарники? – не удержался и съехидничал Литовченко.
– Обязательно, – серьезно ответил Муравей. – Но объектив сейчас настроен так, что их тепло будет фиксироваться только при усиленном режиме теплоприема. Нам это нужно? Я могу подстроить...
– Нам это не нужно, – сказал Сакратов. – Просмотри границу.
– Могу даже показать, – отозвался Муравьев слегка рассеянно. – Я иду к вам. Сейчас, собака отвернется.
– Собака с такого расстояния не увидит, – пообещал Литовченко. – Но можешь не ходить, мы тебе верим.
– Есть что показать, – настаивал на своем Муравьев, и Сакратов услышал его торопливые приближающиеся шаги.
Ходить, как настоящий спецназовец, старший лейтенант, естественно, не умел. Спецназовца обычно не слышно даже после того, как увидишь его, но этой особенности поступи учатся не один год. И этот шум заставил подполковника посмотреть не на старшего лейтенанта, а снова в бинокль, чтобы проверить реакцию собаки, ушедшей уже довольно далеко. Купированные уши кавказской овчарки оказались очень чуткими к любым далеким звукам. Пес настороженно остановился и повернул голову. Но зрение собак в остроте своей многократно уступает и слуху, и нюху. Проводнику вообще было не до того, чтобы смотреть в сторону Осетии, он дернул поводок, прикрепленный, видимо, к «строгому ошейнику»<$F«Строгий ошейник» – ошейник с шипами внутрь. При резком рывке шипы болезненно впиваются в шею, заставляя собаку слушаться проводника.>, и собака, несмотря на свой характерный для породы упрямый и недоверчивый нрав, послушно пошла за ним. Напряжение разрядилось. Пограничники, к счастью, оказались не такими восприимчивыми к опасности, как собака.
– Тебе ходить надо учиться, Муравей, – сказал Максим Васильевич. – Не так, как тебя мама с папой в детстве учили, а по-нашему – тихо.
– Я старался, но торопился, – оправдываясь, ответил старший лейтенант, он устроил рядом с командиром раскрытый ноутбук и сам присел на камень. – Тут у нас за спиной кто-то есть.
– За спиной у нас машина, в ней водитель и старший лейтенант Шарапов, – сказал майор Литовченко. – Неужели и их видишь?
– В сторону машины движется группа из четырех человек...
– Показывай, – сразу среагировал Сакратов и повернулся на бок, чтобы видеть монитор.
– Вот мы... – Палец старшего лейтенанта Муравьева только показывал, но монитора не касался. – Вот машина, рядом с ней Шарапов и водитель. Сбоку сидят или стоят, здесь толком не разберешь. Не в машине...
– Это что, космическая съемка такая? – спросил Литовченко, разглядывая карту.
– Это совмещенный режим. Объекты поиска инфракрасного объектива накладываются на обычную крупномасштабную карту. Или лучше включить спутниковую карту? На ней хуже видно.
– Оставь так, – сказал Сакратов. – А это...
Палец подполковника, в отличие от пальца старшего лейтенанта, все-таки ткнул в монитор, показывая четыре движущиеся зеленовато-синие точки.
– А это четыре объекта, которые движутся в сторону границы и никак не смогут пройти мимо машины, не заметив ее. И находятся, кстати, уже совсем недалеко. Не более ста метров. Через пятьдесят метров выйдут из леска и сразу увидят машину. Будут иметь возможность подобраться к ней почти вплотную.
