Продрав глаза, Данилова отдышалась и села на кровать. Посмотрела на часы – половина восьмого.
– О! Очень скоро должен прийти капитан. Интересно, принесет он цветы или нет? Принесет ли вообще что-нибудь?
Настраивая себя на отличное времяпрепровождение, Дарья и не заметила, как ей начинает нравиться этот человек, что на добрых пятнадцать лет старше ее и у кого совершенно, по ее понятиям, нет денег. Но в те минуты она неспособна была оценить случившуюся в ней перемену и занималась лишь своим туалетом.
Рысаков снова проследил за Дарьей и убедился в том, что она приехала к себе домой. Он очень быстро вернулся к Пальцу и без стука вошел к нему в кабинет. Игорь Франкович, увидев широко раскрытые, перепуганные глаза Рысакова, предложил ему немедленно высказаться.
– Я видел эту девку.
– Какую? – не понял Палец. – Ты можешь говорить нормально?
– Однажды к Вере ни с того ни с сего пришла молодая женщина. Она завела с ней разговор по поводу ее работы у Иванова. Потом ушла. Затем появилась вновь. На этот раз она уже представилась сотрудником налоговой полиции и попросила Веру объяснить, откуда у нее шмотки и мебель. Дима, естественно, вышел и послал ее подальше. Я стал следить за ней. Точнее, я следил за ней уже и до этого. Она имеет какое-то отношение к ментам.
Палец только что стал обладателем неплохой фирмы, и ему очень не хотелось, чтобы вся эта сказка так быстро закончилась. Он пожал плечами и задал тот самый вопрос, которого Алексей подсознательно ожидал.
– Ты знаешь, где она живет?
Химик молча кивнул головой и сказал, что этот вопрос он уже давно выяснил.
– Сейчас, кстати, она дома, – добавил он, – я проехал следом за ней.
– Неужели она подошла к нам так близко? – прищурив глаз, произнес Игорь Франкович. – Говоришь, молодая и красивая? В этом случае мы могли бы вначале ее попользовать.
Палец улыбнулся, затем его лицо стало каменным, и он попросил Рысакова выйти для того, чтобы он спокойно мог сделать один звонок.
Вадим Андреевич снял трубку и услышал от новенькой секретарши, что его спрашивает некто Палец. Мирской попросил соединить его и как только услышал, как с ним здоровается Игорь, тут же предложил ему, кроме «здравствуйте», больше ничего не говорить. Палец сообщил, что необходимо посоветоваться, но долговязый ответил, что все решения он принимать должен сам, без советов со стороны.
Палец тихо произнес:
– Я не уверен.
– Неуверенные ходят в тряпках и кушают помои, а уверенные живут нормально. Так что не надо мне говорить, что ты, Игорь, не уверен. Действуй по ситуации. Я тебя не просто так прикрываю, понял меня? Вот и работай.
Палец, ковыряясь в ногтях, снова позвал к себе Рысакова. Алексей сказал, что подумывал о лаборатории, о том, что какая-то девчонка мешает ему получать финансы для проведения собственных исследований, о том, что у него может никогда больше не быть такой возможности заработать и встать на ноги, что двадцать шесть лет – это возраст, когда человек должен проявлять себя и заявлять о себе миру, и если не сейчас, то когда?
– В принципе я бы мог, – произнес Алексей, – правда, слишком много работы в один день.
– Хорошо, – согласился Палец, – сделаешь дело и уедешь из города на пару месяцев, забудешь обо всем и обо всех. Если она действительно повязана с ментами, следует ожидать большой бучи. Достанется всем. Но все меня не интересуют, главное, чтобы нас не коснулось.
– Я понял, – заверил покровителя Рысаков, – попытаюсь сегодня же.
Выйдя от Пальца, Алексей поехал в гараж, где у него не только стояла машина, но в подвале также была оборудована небольшая лаборатория, в которой он и ставил все свои опыты. Ему нужен был какой-нибудь яд, способный очень быстро убить человека. Ему совсем не хотелось, чтобы эта сучка кричала на весь дом о том, что ее убивают. Он решил остановиться на цианидах. Цианисто-водородная кислота, известная как синильная, – что может быть лучше? Смертельная доза – одна сотая грамма. Но Рысаков решил не жадничать и, получив чистую синильную кислоту, приготовил для Дарьи дозу в один грамм, чтобы долго не мучилась. Хватит одной минуты. Потеряет сознание, судороги, одышка и смерть. Ничего страшного, все очень быстро.
Для себя Рысаков решил, что агонию жертвы он наблюдать не будет. Введет яд и быстренько скроется.
* * *
Лиховцев нашел Маргариту Анатольевну Ракитову на своем рабочем месте. Она с некоторой опаской ожидала визита сыщика и думала-гадала, в чем же таком она провинилась перед законом. К ее невероятному облегчению, Сергей Петрович говорил с ней спокойно. Да и людей с ним больше не было, а значит, арестовывать ее не собирались.
Вообще, типичный российский гражданин, который сам о себе знает, что ничего предосудительного не совершал, все равно при столкновении с органами правосудия начинает вспоминать за собой грехи и грешки, думая о том, что как хорошо, что, когда он совершал то-то и то-то, рядом не было милиционера, способного остановить его и схватить за руку. А сейчас, после того как прошло много времени, размахивать руками поздно, никто ничего не знает, и все забыто. Поскольку в России воруют все, то, соответственно, за каждым числится какая-нибудь мелочь, а иногда и не мелочь, которую человек совершил, но после этого всю оставшуюся жизнь открещивается и хочет забыть постыдный эпизод.
Маргарита Анатольевна не была исключением. Она помнила, как по молодости, работая на конвейере по производству маргарина, тихо таскала по нескольку пачек в месяц себе домой. Впрочем, так делали все. Раз все, то и она. Кроме воровства нескольких пачек жира, больше грехов она за собой не знала. А спокойный тон капитана обнадежил ее, и она уверяла сама себя, что ничего страшного. Умер директор фирмы, и милиция ведет расследование так, как ей и положено.
Они не стали сидеть в комнате, где, кроме Маргариты Анатольевны, были еще две женщины, которые что-то набирали на компьютерах. Они вышли в коридор, затем прошли мимо охранника и спустились с третьего этажа вниз. Лиховцев предложил Маргарите Анатольевне немного прогуляться. Он по собственному опыту знал, что во время прогулки – из-за того, что дыхание становится более частым, нежели во время спокойного сидения перед монитором компьютера, кровь насыщается кислородом – человек становится более восприимчивым к любого рода предложениям, которые Лиховцеву по работе приходилось делать чуть ли не каждый день.
– Маргарита Анатольевна, – начал он, – мне было бы интересно знать, вы за время работы в фирме у Иванова свой кругозор, касающийся коммерческих сделок, пытались расширять каким-либо образом?
Ракитова была несколько удивлена таким экзотичным вопросом и поспешила сообщить, что у нее высшее экономическое образование и, кроме того, она действительно время от времени знакомилась с документами, с договорами и даже одно время выписывала специальный журнал для бухгалтеров, где содержались все последние нормативные документы, касающиеся делопроизводства.
Узнав об этом, Лиховцев отметил, что именно такой человек, как Маргарита Анатольевна, весьма интересует его. Женщина остановилась, вытаращила на него глаза и спросила: не в шпионки ли он ее вербует.
– Я бы не назвал это шпионажем, – серьезно ответил капитан, – но подобного рода предложение у меня к вам все же есть.
– Вы знаете, – поспешила откреститься Ракитова, – вряд ли я соглашусь… Меня вообще не привлекает работа, связанная с риском для собственного здоровья.
Капитан не собирался быстро сдаваться и сообщил, что в состоянии неплохо заплатить. Как только речь коснулась гонорара, Маргарита Анатольевна замахала руками.
– Даже не надо начинать. Если мне кто-нибудь в подворотне отвернет голову, мне все ваши деньги будут абсолютно не нужны. Поэтому, пожалуйста, больше со мной на эту тему не разговаривайте.
Капитан, по роду своей деятельности, завербовал в свое время больше двух десятков стукачей, которые снабжают его достоверной информацией и по сей день. Эта же женщина не хотела идти на контакт с ним, но в принципе он мог ее понять. Кроме того, притянуть Маргариту Анатольевну было не за что. Она была образцовым работником и не хотела терять ни свое место, ни свое здоровье ради каких-то непонятных целей пришлого капитана милиции.
– Все, что вы сейчас делаете, это ведь противозаконно, – заметила она, – я могу пожаловаться на вас.
– Да, но откуда вы знаете, о чем идет речь? Может быть, я собрался пригласить вас поужинать.
Тут он вспомнил про Дарью и стал мучительно соображать, в какой же ресторан ее отвести, потом снова вернулся к разговору с Ракитовой и сообщил ей полушутя, что она зря, очень зря воспринимает все так близко к сердцу, не разузнав подробности.
– Не исключено, что я помогу вам открыть свое собственное дело, и вы после того, как вся эта история закончится или даже не закончится, сможете безбедно существовать.
