— Не понял?!
— А ты посмотри на площадку у каньона.
Машин там не было.
— И что? — спросил Грачев. — Свалили духи, что мешает нам отойти?
Власов протянул ему бинокль:
— Посмотри на валун, что в двадцати метрах дальше места стоянки «Тойоты» Хатима.
Грачев взял бинокль. Присмотревшись, он заметил за валуном одного боевика, который через оптику американской винтовки смотрел на высоту.
— Твою мать, контролер.
— И не один. Теперь глянь ближе к высоте.
Второй боевик находился в канаве между двух камней.
— Еще дух. И машина у них за соседним холмом, передний бампер виден.
— В итоге что? Незамеченными нам не выйти на противоположный склон. Снять духов отсюда не получится. Мы в капкане, вот только он не захлопнулся, но малейшее движение влево, вправо, вниз, вверх, и духи завалят нас.
— И что делать?
— Ждать!
— Чего ждать?
— Когда уйдут духи.
— А может, нас вычислили? И к этим духам подойдет еще пара десятков?
Власов отрицательно покачал головой:
— Нет! Нас не вычислили, иначе уничтожили бы из гранатометов или из тех же винтовок. Да и окружили бы высоту талибы. Сил для этого у них было достаточно. С Хатимом двое, с Абдаллой в двух машинах не менее пяти-шести. Они не ушли бы, оставив нас.
— Тогда на хрена выставили посты?
— Абдалла перестраховался. Умный, черт.
Голос подал Шахри:
— Он очень хитрый, хитрее всех, даже Джемала, просто держится в его тени.
— И сколько эти посты будут пасти высоту?
Власов аккуратно лег за куст:
— А все это знает один Абдалла.
— Но Седой же ждет сеанса связи!
— Чего ты дергаешься, Грач? Ты еще перед этими духами засветись. Тогда точно сюда прибудет целая группа ликвидации. Всем успокоиться, по-тихому, удобнее улечься. Начнем отход, как уйдут духи. Все. Это приказ! Выполнять!
В 3.0 °Cедов зашел в отсек к Лерою:
— Влас выходил на связь?
— Нет, командир.
— Почему?
— Странный вопрос.
— У каньона все должно было уже закончиться.
— Может, гости Хатима запоздали? Или старый Абдурахман попутал.
— А ну-ка сам вызови Власова.
— Рискованно, если «Вега» не переведена в режим вибровызова, то звуковой сигнал могут услышать боевики.
— Дай один короткий сигнал вызова. Влас поймет и выйдет на связь.
— Есть.
Лерой нажал клавишу на пульте аппаратуры и тут же отпустил ее.
— Молчание, командир.
— Станция должна быть рядом с Власом или Грачем, сигнал вызова не мог быть не услышан.
— Они молчат. Повторить?
— Повторяй!
Лерой повторил вызов, результат тот же.
— Что произошло? — посмотрел Седов на Лероя.
— Не знаю. Попробую просканировать станцию через спутник, может быть, она вышла из строя?
— С чего бы ей выходить из строя?
— Люди умирают, а тут техника.
— Сканируй.
Лерой минут двадцать колдовал над своей аппаратурой. После чего поднял на Седова глаза, в которых читалось недоумение:
— Ничего не понимаю. Спутник не видит станцию Власа.
— Как это — не видит?
— Не видит, и все, а значит, связаться с Власом мы не можем.
— Что же там произошло? Неужели духи вычислили разведгруппу?
Лерой вздохнул:
— Духи могли вычислить Власа, Грача, Шахри, могли завалить их, но станция бы не пропала из зоны видимости спутника. Даже если ее сбросили бы в каньон.
— Тоже верно. Можешь осмотреть участок каньона?
— Уже пытаюсь. Есть картинка. Так, что мы имеем? На дне три трупа. О, два живых человека, один за валуном, другой в углублении, за ближним к ним холмом — внедорожник.
— А наших-то видишь?
— Нет! Наших не вижу. Возможно, из-за того, что они продолжают находиться… хотя… секунду… большая часть навеса над террасой разрушена.
— Значит, по высоте ударили из гранатомета?
— Да. И били под плиту, вызывая обрушение.
— Черт. Неужели Власа, Грача и Шахри придавило этой плитой?
— По крайней мере это объясняет, почему спутник не видит станции.
Седов схватил Лероя за плечо:
— Ты мне это брось, слышишь? Брось паниковать.
— Да я не паникую, но вы сами видите… духи есть, машина есть, а наших нет нигде. И нет станции.
— Господи. Опять как в Норвегии?
Валерий присел на стул, достал пачку сигарет:
— Но этого не может быть. Ладно Шахри, даже Влас, но Грач? Он-то не из таких ситуаций выбирался.
Лерой тихо проговорил:
— Я, конечно, извиняюсь, возможно, не следует этого говорить, но ведь и в Норвегии погибли ребята, которые до этого, казалось, прошли все: и огни, и воду.
— Помолчи. И смотри в монитор. Не могли парни погибнуть, понял? Не могли.
А спутник не увидел живых и здоровых, только на время лишенных возможности перемещаться капитанов Власова и Грачева, а также проводника Бакира Шахри, потому что они находились под оставшейся после выстрела частью навеса.
До 8 утра воскресенья капитан Лерой не отрывался от монитора. От него не отходил и подполковник Седов. И надежды уже не было, но офицеры продолжали ждать. Валерий выкурил всю пачку. И когда открыл вторую, Лерой воскликнул:
— Духи уходят от каньона.
Седов отложил пачку, присел на стул рядом с компьютером:
— И что? Они-то уходят, а вот…
— Духи сели в машину, — продолжал доклад Лерой, — поехали, а на высоте… есть, командир, — закричал французский капитан так, что разбудил Аппеля в соседней комнате. — Есть!
— Что есть? — нагнулся к монитору Седов.
— Смотрите, вот они!
На экране появились три фигуры, начавшие отход от высоты. Лерой приблизил картинку:
— Ну вот они, Влас, Грач, Шахри. Я понял, они находились под уцелевшей частью навеса, поэтому спутник не видел их. Однако спутник до сих пор не видит станцию. Может, она попала под обвал. Но парни живы.
— А я чего тебе говорил? Живы они.
В отсек заглянул старший лейтенант Аппель:
— Что произошло? В Кабуле военный переворот? Или американцы прекратили эвакуацию?
— Влас, Грач и Шахри живы, — воскликнул Лерой.
— А что, они должны были погибнуть?
Седов ответил ничего не понимающему Аппелю:
— В том-то и дело, Ганс, они не могли погибнуть. И гляди, вон они.
— Ну и что?
— Э-э, Ганс, иди спать.
— Да какой спать, уже девятый час.
— Да? Ну и ладно. Хакер, сильно устал?
— Нормально, я прослежу за ребятами. У них теперь один выход, идти к Ак-Табазу и в зоне действия радиостанции «Призрак» попытаться связаться с Беком, чтобы тот сбросил информацию нам.
— Давай. Я выйду, подышу свежим воздухом. Накурено здесь до невозможности, хоть бы кто-нибудь окно открыл, что ли?
— Так кто накурил-то? — посмотрел на Седова Лерой.
Валерий улыбнулся:
— А это теперь совершенно неважно. — И он вышел из отсека.
Аппель поинтересовался у Лероя:
— Что произошло-то?
— Потом расскажу, а сейчас приготовь, пожалуйста, кофе. Побольше и покрепче. Я не могу отойти от аппаратуры.
— Памперсы не принести?
— Неси, если есть!
— Значит, кофе. Сделаю. Только потом все расскажешь мне.
— Договорились.
Седов, куря во внутреннем дворе, прикинул:
«От каньона до Ак-Табаза чуть более сорока километров. Это час езды на внедорожнике по ущелью и горным дорогам. В зону же действия портативной станции Озбека Власов и Грачев войдут еще раньше, минут через пятьдесят. Да, сбросить запись разговоров они не смогут. Сразу не смогут, но ситуацию прояснят. Расскажут, что видели у каньона. А там, судя по гранатометному обстрелу, происходило нечто неординарное. Ну, что ж, час не так уж много времени по сравнению с ночью ожидания, которая, к счастью, уже позади».
Но не все происходит так, как мы планируем.
В 8.30 подгруппа Власова вышла к машине.
— К Ак-Табазу? — спросил Бакир Шахри:
— Да, — ответил Власов, — необходимо как можно быстрее войти в зону действия радиостанций Р.10, а это значит, сблизиться с позициями первой разведгруппы до десяти километров, чтобы связь был устойчивой.
— Нам потребуется от силы час, — заверил Шахри.
Офицеры отряда «Z» и их афганский проводник сели в «Ниссан», и Шахри поехал к выезду из оврага. По плато автомобиль благополучно прошел чуть более километра. И тут произошло то, чего предвидеть никто не мог. Увеличив до возможной скорость автомобиля, Шахри не заметил камень в кустах. «Ниссан» налетел на него. Автомобиль бросило вправо, и он угодил в небольшую, но глубокую яму. От удара и водителя, и спецназовцев бросило вперед. «Ниссан», накренившись корпусом, встал.
— Что такое? — спросил Власов.
— Ай, шайтан, я видел яму, но не видел камня. Прижался левее, чтобы обойти эту проклятую канаву, но… угодил прямо в нее.
— Надо вытащить автомобиль и продолжить движение. Все к машине.
