— Дайс. Какого хрена?
— «Каких-то дерьмовых помойках»?!
— Дайс! КАКОГО ХРЕНА?! Ты его застрелил!
— Я застрелил?! Я выстрелил в плечо!
— Ты...
Но он прав.
— Ты спровоцировал его, — говоришь ты. — Он потянулся за оружием.
Дайс подходит и пинает руку трупа. Из ладони валится плоская фляжка. Дайс поднимает ее и отвинчивает крышку. Принюхивается.
— Стимулятор, — понимающе киваешь ты, воздев указательный палец и призывая небеса в свидетели.
— Обезболивающее, — издевательски поправляет Дайс и бросает фляжку тебе. — На, выпей от нервов.
— Кто бы говорил...
— Тот, кто не стрелял этому мужику в лицо! — Дайс пытается возмущаться, но быстро сбивается на хихиканье. — С-серьезно!.. Серьезно, Джинн, я думал, эти Термиты преувеличивали!
Тебе нечем крыть, но фляжку ты все равно выкидываешь.
— Я так понимаю...
Амелия появляется на мусорном холме над вами, разглядывает тело.
— ...договориться не получилось?
— Нет. В следующий раз я просто возьму белую тряпку и буду махать ею, пока Триада сама меня не заберет.
По крайней мере, Амелия не выглядит недовольной или расстроенной. Разве что малость задумчивой.
— Тогда тебе нужна форма Креста... — Она рассеянно дергает собственную белую рубашку и пожимает плечами. — Что? Один раз это даже сработало.
Амелия переглядывается с более чем довольным Дайсом. Ты плетешься обратно к фургонам, внутренне признавая, что дипломат из тебя так себе.
15. Передышка
На въезде в город вы прощаетесь с раннерами и Марком, и спустя час фургоны заезжают в старую оранжерею. Насколько ты знаешь, около десяти лет назад она была построена, но так и не открыта — заказавшая постройку «Ровена» передумала переносить корпоративный квартал на север и отдала территорию под социальное жилье для младших работников. Пропала необходимость облагораживать местность, а вместе с ней — половина пластиковых панелей в едва достроенном здании. Парк вокруг, впрочем, пострадал меньше, хотя и порядочно зарос, а на его территории поселилось несколько семейств бомжей.
С появлением Креста, очевидно, последние решили перебраться в места поприятнее — вам не встретилось ни одного аборигена.
— Как вам удается оставаться незамеченными здесь? — спрашиваешь ты, выпрыгивая из фургона.
Внутри разруха, но все-таки приятная. Может, тем, что это одно из немногих мест Аркадии, где природа еще жива — полудохлые плющи упрямо цепляются за остов оранжереи, растения из разбитых горшков и ящиков медленно перебираются на земляные дорожки.
— С трудом, — отвечает Света. — Помогает, что это все еще зона влияния «Ровены», а «Ровена» не любит несанкционированные рейды мафии в своих владениях.
— Но года два назад они все-таки нашли нас здесь и напали. — Скорпион оглядывается и указывает на дыру в стеклопластике. — О! Вон там Бо ударился головой, когда появился тот модификант!
— С тех пор мы редко сюда заскакиваем. И ненадолго.
— Я подумала, нам всем нужно немного кислорода, — говорит Амелия и взмахивает руками, делая глубокий вдох. — И чистая одежда.
Под одним из садовых ящиков — схрон. Бо достает контейнер, где сложенные белые рубашки и черные пиджаки в пакетах соседствуют с оружием и коробками патронов. Света берет один из пакетов и протягивает тебе. Ты мотаешь головой. Было бы здорово переодеться во что-то чистое, но тебе не хочется связывать себя с Крестом еще больше — а их одинаковые рубашки с галстуками и пиджаки выглядят как подпись, знак принадлежности к группировке. Света понимает твое замешательство и усмехается:
— Расслабься, никто не заставляет нас носить форму постоянно. И без обид, но ты воняешь потом. И «Затмением».
— Вообще-то Амелия именно что заставляет нас носить форму. — Бо уже застегивает бронежилет поверх свежей белой рубашки. — Только на операциях, да, но в последнее время одна операция просто сменяет другую...
Амелия в это время возится с высоким пластиковым экраном и подставкой под уцелевшим куском крыши, но на словах Бо отвлекается, чтобы не оборачиваясь поднять к небесам указательный палец.
— Я говорила, что мы вступаем в финальную фазу и будет трудно! Но все равно не понимаю, чем вам не нравится форма — это просто и стильно! И нас узнают благодаря ей.
— Мне очень нравится форма, — откликается Скорпион, заработав недовольные гримасы от Светы и Бо. — Несмотря даже на все те разы, когда меня пытались задушить моим же галстуком.
Рут как обычно не реагирует на их болтовню, молча меняет рубашку и пиджак, но закатывает рукава до плеч и убирает в карман галстук. Света с наслаждением отбрасывает пиджак в сторону, хотя ее одежда, в отличие от одежды остальных, в более-менее хорошем состоянии. Вместо пиджака она натягивает черную толстовку на молнии и обезоруживающе улыбается в ответ на недовольный взгляд Амелии. Бо и Скорпион меняют одежду полностью — только на первом вместе с пиджаком, рубашкой и галстуком теперь черные спортивные штаны, а на втором художественно рваные синие джинсы. Сменная одежда находится и для тебя — штаны и рубашка. Рубашка белая, но Света права, с ней ты хотя бы не пахнешь ночным клубом.
Спустя пару минут Амелия ставит, наконец, экран и быстро переодевается, пальцами расчесывает волосы и бросает на Свету вопросительный взгляд. Та в ответ кивает и с чувством говорит:
— Как с картинки, босс!
— Влад будет в восторге, — добавляет Скорпион с неприкрытой издевкой.
Насмешка оставляет Амелию безучастной — она с невозмутимым видом встает перед экраном и расправляет плечи, в последний раз пробегается взглядом по собственному костюму.
— Это не ради Влада, дорогой Скорпион. — Ее голос меняется, теперь она говорит тоньше и манернее, и если бы не полуразрушенная оранжерея вокруг, то Амелия сошла бы за выступающего на совете директоров. — Это для меня. Чувство собственного достоинства, уверенность и спокойствие — во всем этом может помочь один хороший костюм. И будет невежливо с моей стороны показаться на переговорах в мятой одежде.
— Что за Влад и что за переговоры? — спрашиваешь ты.
— Влад — представитель низшего звена в иерархической системе Триады, — отвечает Амелия.
— Представитель кучки дерьма, — поясняет Бо.
— Один из тех мелких бизнесменов, которые работают под ее крылом, — говорит Света.
— Это... крот?
— О, нет, Влад более чем предан Триаде. — Амелия качает головой и тонко улыбается. — Мы познакомились благодаря этому — он с поразительным упорством поднимал и поднимал свой бизнес после того, как Крест его разваливал. Он даже попросил нас больше не нападать на его цветочные магазины — человек редкой смелости и редкого слабоумия.
— Он отказался переходить под опеку Креста, — добавляет Бо. — Но мы с тех пор, кажется, и не трогали его больше?
— Я все еще в шоке от его действий, — признается Амелия в свое оправдание. — И смысл всего этого в том, что с Владом, как оказалось, можно говорить. А через него — говорить с другими представителями...
— Кучки дерьма.
— ...как Бо любезно поясняет каждый раз. И так как мы только что украли их деньги, они точно захотят с нами разговаривать. Света?
Света встает напротив Амелии и экрана, разворачивает панель наладонника, возится с настройками, потом кивает. Спустя несколько секунд наладонник передает видеозвонок — на панели показывается лицо мужчины средних лет. Его подбородок в щетине, светлые глаза утопают в темных кругах, скулы резко выделяются. Увидев Амелию, Влад откидывает со лба длинные пряди волос. Его губы сжимаются в тонкую линию. Он подается вперед, но ничего не произносит, продолжая просто сверлить Амелию взглядом.
— Спокойнее, Влад, — вежливо улыбается Амелия, — подобное напряжение вредно для здоровья.
— Подобные кражи вредны для здоровья, — в тон ей отвечает Влад, — но когда тебя это останавливало?
— Но эта операция — особенная, ты должен признать. — Амелия приглаживает лацканы пиджака, лучась самодовольством. — Общая утрата — она объединяет, разве нет? Со сколькими своими знакомыми ты уже успел связаться? Может, я отвлекла тебя от массовых рыданий на плечах друг у друга?
