Внезапно всё прекратилось. Валькери замерла, выжидательно глядя на членов Ордена. С места поднялся высокий эльф.
— Магистр Аэлаин. Могу я предложить свою помощь в обучении? Я известен как неплохой стрелок из лука.
Пэнтекуин кивнула ему, пряча улыбку — всё шло так, как она и задумала.
— Архимагистр Сехишшиас, — раздался тихий голос седоволосого получеловека-полузмея, однако все услышали его. — Алхимия тоже может пригодиться Алас’сарам. Я готов дать им несколько уроков.
Затем поднялся Баалтазар, заметивший, что не стоит гнушаться такой важной вещью, как некромантия, потом предложил свои услуги ещё кто-то… ещё… Валькери уже открыто улыбалась, с радостью принимая все предложения о помощи — и не только в наставничестве: кое-кто предложил помочь в выборе оружия, другие — особых талисманов, помогающих концентрировать волшебную энергию…
Наконец, Совет был окончен, и в зале остались лишь Валькери и Алас’сары. Вольдеморт задумчиво посмотрел на всё ещё улыбающуюся сестру.
— И с чего это мы такие радостные? — поинтересовался он.
И тут Пэнтекуин весело рассмеялась и порывисто обняла его, взъерошив ему волосы.
— Вольдик, ты тупой! Я не могу поверить, что у тебя в жилах течёт моя кровь! Ну разве ты ещё не понял?
— Чего не понял? — раздражённо спросил он.
— Они же взяли вас в ученики! — выдохнула она. — А ни один учитель не бросит своего ученика! Они будут вместе с нами бороться против Уничтожителей!
Вольдеморт изумлённо уставился на неё и выдохнул:
— Вал, ты гений!
— А то, — самодовольно усмехнулась она. — Учись, студент!
Тот изогнул бровь.
— «Приключения Шурика»? — уточнил он.
Глаза Пэнтекуин расширились в недоумении.
— А ты откуда знаешь?! Это же маггловский фильм! Да ещё и русский! — Она нахмурилась. — Постой-ка…
Внезапно Вольдеморт издал странный звук и, согнувшись, обхватил виски ладонями. Хищно ухмыльнувшись, Валькери пропела:
— Сладенький мой… ещё раз поймаю тебя на чтении моих мыслей — и то, что от тебя останется, сможет уместиться в спичечном коробке. Понял меня, Вольдинька?
Тем временем Реддль уже сумел справиться с жутким приступом головной боли. Он выпрямился с видом оскорблённого достоинства.
— Не хочешь, чтобы я считывал твои мысли — ставь блоки! — прошипел он. — И не зови меня Вольдинька! Ненавижу!
Валькери лучезарно улыбнулась.
— Хорошо, не буду… Вольдичка.
Тёмный Лорд взвыл.
— О боги Хаоса! — театрально закатил он глаза. — За что такая кара?! Коверкать моё имя столь похабно…
— …могу я вечно! — подхватила Валькери. — Так что помолчи, презренный, и пошли обедать!
— Какой обед, миледи?! — поразился Вольдеморт, впрочем, продолжая говорить речитативом. — Ведь был ужин! Мне кажется, отстали вы от жизни!
— Увы, мой друг, склероз — удел великих, — пожала она плечами. — Но к счастью, тебе это не грозит. Окончим спор наш и пойдём на кухню, пошарим мы там в поисках съестного. Авось что и найдём…
— Я сомневаюсь, — задумчиво протянул Вольдеморт. — Оттуда нас пинком с тобой прогонят.
— А мы тихонько, — заговорщически подмигнула девушка. — Нас и не заметят!
Она обернулась к остальным.
— Кто хочет есть?
— Я бы, пожалуй, отказался, — задумчиво пробормотал Дамблдор. — Но остальные, наверное, хотят. Не так ли?
Драко кивнул, а Гарри просто пожал плечами.
— Тогда вперёд! На штурм кухни! — воинственно воскликнула она.
Плотно поужинав и выдержав настоящий бой с Шиларой на тему: «Настоящие лорды и леди не должны шастать по кухням, точно простые слуги», закончившийся ничьей, ибо они ретировались с поля боя, сдавленно хихикая, оставив леди Шилару в одиночестве кипеть от праведного гнева, они разошлись по комнатам, ибо ни у кого не было ни сил, ни настроения заниматься. Валькери недовольно нахмурилась, но, в честь праздника, согласилась отменить их уроки.
— Но завтра, мои дорогие, вам не удастся меня разжалобить, — злорадно сказала она. — Мы будем работать целый день. И чтобы я не слышала ни одного протестующего писка!
Все трое сникли. Вольдеморт посмотрел на Валькери с такой жалобной миной, что она невольно расхохоталась.
— И тебе нас ни капельки не жалко? — прошептал Реддль, и его губы печально дрогнули.
— Не-а, — с жестокой ухмылкой ответила Пэнтекуин.
Тёмно-карие, почти чёрные глаза Вольда взглянули на неё с грустной укоризной.
— Ты злобная, гадкая и противная, — обиженно протянул он, насупившись.
— И ещё очень жестокая, изворотливая, хитрая и умная, — добавила она. — Ой, Вольд, ты бы сейчас видел себя! Ты надуваешь губки точь-в-точь как Адель! Не строй из себя обиженного мальчика — этим меня не разжалобишь.
Вольдеморт вновь принял безразличное выражение. Казалось удивительным, как он умел управлять своим лицом — секунду назад он казался таким маленьким и беззащитным, а сейчас он вновь был закован в свою обычную броню ледяного спокойствия.
— Ну, стоило попытаться, — пожал он плечами.
— Человеку свойственно мечтать, — в голосе Валькери звучал неприкрытый сарказм.
— Увы, — печально вздохнул Вольдеморт. — Тогда я, пожалуй, пойду.
В ту же секунду Гарри, весело улыбающийся при виде их очередной пикировки (на этот раз, к сожалению, не поэтической), услышал у себя в голове голос Реддля:
«…Поттер, советую побыстрее уйти и тебе. Мы уже возле комнаты Малфоя.»
«…Ну и?» — не понял Гарри.
«…Ты что, вуайерист?» — мысль Вольдеморта была полна веселья.
«…Кто… о-о-о!..» — внезапно Гарри сообразил, и почувствовал, как краска заливает его щёки. Он пробормотал нечто вроде «мне тоже пора» и быстро зашагал в сторону своей комнаты (он уже более-менее ориентировался в замке). Вольдеморт шёл чуть впереди; его походка была настолько плавной, что казалось, будто он не идёт, а плывёт по воздуху, не касаясь земли.
— А с чего ты взял, что они… ну… — Гарри замялся.
Тёмный Лорд остановился, и Гарри, не успевший вовремя затормозить, чуть не налетел на него. Вольдеморт без слов поманил его за собой и подошёл к ближайшему окну. Поттер приблизился, и тот указал на мраморный наличник, выступающий далеко вперёд, на улицу. На его поверхности были царапины, маленький уголок был отколот.
— Град, — пояснил Реддль.
Затем он жестом показал на деревья, растущие во дворе замка. Их ветви были поломаны.
— Ветер, — прокомментировал Вольдеморт. — Необученный Алас’сар не может контролировать свою энергию, и если он испытывает сильные эмоции, то…
Он сделал неопределённое движение рукой, но Гарри его понял.
— …То его Сила разносит всё вокруг, — закончил он фразу. — Ну что ж, это их дело… Ладно, я пошёл.
— Доброй ночи, — машинально откликнулся Вольдеморт.
Он смотрел в окно не отрываясь, и на его лице застыла маска отрешённости. Волнистые пряди его чёрных блестящих волос слегка шевелились от ветра — из окна ощутимо сквозило. Однако Реддль этого не замечал, полностью погружённый в свои думы. Гарри, заметив его состояние, неслышно удалился, оставив его в одиночестве.
Вольдеморт стоял так ещё несколько минут, затем, опомнившись, встрепенулся, огляделся вокруг и, печально улыбнувшись, ушёл в свою комнату.
Валькери проводила уходящих Гарри и Вольдеморта взглядом, затем посмотрела на Драко с хитрой улыбкой.
— Я тут подумала… ты же ещё не открывал свои подарки?
— Я совсем о них забыл, — ответил он. — Надеюсь, ты не оставишь меня в одиночестве с ворохом свёртков и поможешь мне их распаковать?
— У меня есть идея получше, — заявила Пэнтекуин. — Лучше ты поможешь мне. Мой ворох будет побольше твоего.
Драко пожал плечами.
— Идёт.
— Так чего же мы ждём? Открывай дверь! Я только что приказала перенести мои подарки к тебе.
Малфой приподнял бровь.
— Зачем?
— Потому что в мою комнату кроме меня войти не может никто. На ней какое-то особое заклятье отца. А одной мне скучно, — протянула она. — И ты уже согласился, — напомнила она.
— Я и не отказываюсь от своих слов, — ответил Драко и открыл дверь.
Его взору предстала невероятная картина. Вся комната была завалена свёртками, коробками, подарочными пакетами и сумками. Их было больше тысячи. Малфой почувствовал, как его челюсть медленно ползёт вниз.
— Я же сказала, что мой ворох больше, — усмехнулась Валькери, глядя на его изумление.
— Распаковать их займёт несколько часов, — заметил Драко, справившийся с удивлением.
— Часов?! Ты хотел сказать дней! — поправила его Пэнтекуин. — Ну что, приступим?
Он обречённо вздохнул, с тоской обводя взглядом завалы в комнате.
