«Черное золото», «стратегическое сырье», «источник обогащения и процветания». «Н-да, – невесело подумал бывший морской пехотинец, наблюдая, как серый силуэт боевого корабля растворяется на фоне горизонта, – если раньше пели «люди гибнут за металл» и имели в виду золото, то теперь наверняка сутки уйдут на перечисление всех этих металлов, жидкостей, рынков сбыта, дешевой рабочей силы и политических влияний, всего того, за что нынче гибнет народ. И это еще не считая конкретной уголовщины…»
В голове Виктора царил полнейший сумбур, он пытался как-то упорядочить свои мысли, рассортировать, разложить «по полочкам», но ничего не выходило. Попав на яхту «Аграба», пленник сперва боролся за жизнь, теперь вот выполнял непонятный приказ Христофорова и, находясь на комфортабельной крейсерской яхте, направлялся в крошечное мусульманское государство султанат Буктар, от которого в каких-то двухстах километрах полыхает партизанская война иракских повстанцев с «новым мировым порядком». Что-то подсказывало бывшему разведчику морской пехоты о вероятности лично обжечься огнем этой войны.
Танкер был уже совсем близко, даже невооруженным взглядом можно было разглядеть широкий тупой нос, гонящий перед собой волну. Гигантский наливник напоминал сказочную чудо-юдо рыбу кит, а вокруг то и дело мелькали изогнутые акульи плавники. Морские хищницы также стали жертвами цивилизации, они отказались от свободной охоты и сопровождали танкер, в надежде поживиться объедками из судового камбуза.
– Будет шторм, – неожиданно мысли Виктора прервал голос Махмуда Аббаса. Полковник редко выходил на палубу, почти все время проводил в своей каюте, у персонального компьютера.
Савченко взглянул в том направлении, куда смотрел ливиец. Где-то далеко на горизонте стали стремительно сгущаться тучи, превращая прозрачный небосвод в пепельно-свинцовый фон, над которым то и дело сверкали молнии, издалека казавшиеся вспышками зажигалки. Морская вода из изумрудной стала темно-зеленой. Акульи плавники исчезли с поверхности моря, морские хищницы ушли на глубину. Раскаленный воздух сменился живительной прохладой. Танкер, прогнав искусственную волну, прошел мимо яхты, за ним простиралось ровное поле морской целины.
Свинцовый фон неба плотно оккупировали черные тучи, похожие на фантастических бизонов.
– Действительно, шторма не избежать, – вглядываясь в сгустившиеся тучи, пробормотал Виктор…
– Цель вашего визита? – каким-то безжизненным, бесстрастным тоном на английском языке спросил немолодой таможенник в светло-серой форме пограничной службы султаната Буктар.
– Туризм, – коротко ответил Владимир Христофоров.
– Ясно, – понимающе кивнул пограничник и опустил на паспорт печать.
Проход через таможню занял совсем немного времени. Самые суровые законы в странах Среднего Востока защитили султанат от контрабанды наркотиков и тому подобных вещей. Султанат нещадно карал криминальный элемент.
Пройдя все необходимые формальности, Владимир наконец смог попасть в пассажирскую часть аэропорта. Огромная сфера из дымчатого стекла надежно защищала посетителей аэропорта от пронзительных лучей светила. Сотни кондиционеров гнали прохладный воздух, создавая для пассажиров и гостей максимально комфортный климат.
Прежде чем лететь в султанат, полковник запросил подробную информацию по Буктару. Изучение данных, полученных из центра ФСБ, заняло полторы недели, но зато теперь Владимир ориентировался на территории Буктара не хуже, чем в родной Москве. Для начала следовало устроиться, и Владимир сразу же отметил гостиницу «Хилтон», отель, где останавливаются все приезжие и иностранцы, да и до яхт-клуба всего лишь два квартала. Появление возле него легко можно объяснить прогулкой по набережной.
– Владимир Николаевич, – окликнул Христофорова молодой человек. Полковник остановился и застыл в изумлении. Навстречу ему неторопливо шел высокий парень в яркой гавайской рубашке и сиреневых бриджах до колен.
– Кирилл? – удивленно спросил Христофоров, узнав в юноше своего подчиненного капитана Лялькина, который в это время должен быть в отпуске после ранения. – А ты-то здесь чего?
– Производственная необходимость, – не проявляя никаких эмоций, негромко пояснил Кирилл и указал рукой на автоматические стеклянные двери. – Я на машине вас отвезу.
Обменявшись крепким рукопожатием, мужчины быстро покинули здание аэровокзала и, миновав узкую полоску асфальта, занятую желтыми «Мерседесами-TAXI», прошли на стоянку машин.
Увидев, что Лялькин подошел к серебристому, «БМВ» с дипломатическими номерами Российского консульства, Владимир недовольно поморщился. Начало предстоящей операции ему нравилось все меньше и меньше, уж слишком много факторов и улик, указывавших на россиян.
– Ну, и какая же необходимость тебя забросила в это пекло? – поинтересовался Христофоров, наблюдая, как его помощник лавирует на улицах Буктара. Судя по сноровке и ориентировке на местных дорогах, капитан госбезопасности тренировался явно не на компьютере, а вживую колесил, и не раз. Из чего следовало, что Лялькин попал в султанат на несколько дней раньше своего непосредственного начальника.
– Честно говоря, я и сам не знаю, – пожал плечами Кирилл, не отрывая взгляда от дороги. – Вызвали к высокому начальству и заявили: «Летишь на юг, помогать своему шефу. Что делать? А все, что прикажет твой непосредственный начальник». Вот такое я получил первоначальное задание. В общем, три дня назад я прилетел и первым делом занялся изучением местных автомагистралей. Мало ли что.
– Действительно, – согласился Христофоров, разглядывая сквозь боковое стекло особенности местной архитектуры. Архитектура сочетала в себе все самое лучшее от западной и восточной цивилизаций. Богатейшие нефтяные месторождения султаната позволяли нанятым зодчим создавать строительные шедевры, впитавшие в себя экстравагантность и модернизм стекла и железобетона Запада в сочетании с золотой роскошью Востока.
Местные жители в основной своей массе были чужды западным новшествам, и уклад их жизни был таким же, как и много лет назад. Они носили длинные белые одежды, отражающие безжалостные солнечные лучи, кожаные сандалии на толстой подошве. Хотя что касалось транспорта, то исконных ослов постепенно вытесняли малолитражные автомобили.
Владимир Христофоров невольно задумался над последними словами Кирилла. Наверное, капитан был прав, что, едва приехав на новое место, он подробно изучил дорожную географию. Полуторамиллионный город имеет сложную трассовую схему, где в случае необходимости вряд ли за просто так сможешь сориентироваться. Но учитывая абсолютное незнание языка, местных обычаев и явно не арабскую внешность обоих чекистов, а также тот факт, что султанат раскинулся на острове в тридцати километрах от Аравийского полуострова, связь с которым осуществляется лишь при помощи паромной переправы, все потуги Лялькина можно было назвать не более чем пустой тратой времени.
Тем временем «БМВ» миновал центральную часть города и выехал в пригород, застроенный дорогими многоэтажными виллами. Здесь, на берегу Персидского залива, проживала местная знать, а также размещались иностранные дипломатические и коммерческие представительства. Северная сторона острова была менее подвержена набегам пустынных муссонов, за что и ценилась особо дорого.
Кирилл лихо вывернул руль, и послушный «БМВ» легко вписался в поворот не слишком широкого переулка, упирающегося в высокие металлические ворота. По мере приближения автомобиля створки ворот стали автоматически раздвигаться.
Автомобиль беспрепятственно въехал на территорию большой усадьбы и медленно покатил по длинной широкой аллее, ведущей к трехэтажному особняку, выстроенному в допотопном колонизаторском стиле с невысокими колоннами и ажурными оконными арками. По обе стороны аллея была засажена вечнозеленой живой изгородью, из-за которой проглядывали декоративные клумбы с розами, поражающими взгляд и воображение.
– И что это за сады Семирамиды? – угрюмо поинтересовался Христофоров.
– Здесь находится наше представительство по внешнеторговым связям. Вернее сказать, само представительство находится на противоположной стороне. А это, так сказать, здешний двор, здесь «проживает» глава этой конторы Илья Сергеевич Титов, которому и было поручено нас приютить. На вид он стопроцентный барыга, хотя хозяин хлебосольный.
Остромордый автомобиль с легким визгом шин по мраморным плитам грациозно затормозил перед широкой лестницей, ведущей в особняк.
– Прошу вас, – Кирилл легко выскочил из салона немецкого автомобиля и на ленинский манер указал правой рукой в направлении лестницы.
Изнутри особняк оказался не менее помпезным, чем снаружи, мраморные статуи под антику, картины в массивных позолоченных рамах, огромные гобелены, на которых были запечатлены средневековые развлечения: сражения, охота и пиры.
