Важанин вновь взглянул на Запрелова:
– И все же вы решили выцепить женщину из этого гадюшника?
– Да!
– Правильно! Уважаю! Да я с самого начала зауважал вас, потому что вы настоящий мужик! И поймите, это не подхалимство!
– Я понимаю! Так едем?
– Конечно, едем! А с дядькой и его дружками разберемся! Решим, при необходимости, проблему! Как раз я что-то давно с местными не сталкивался. Так они вновь борзеть начнут!
– А что, было дело?
– Было! Возле почты! Я там с телефонисткой одной, да знаете вы ее, маленькая такая, как кукла, Викой зовут, завязался. А на нее чурбан один давно глаз положил. Узнал про наши дела, собрал братьев своих и устроил мне засаду. Я к ней ночью приезжал. Вика менялась с подругой, и мы к реке укатывали помиловаться. Короче, подкараулили меня! Я из машины, а они ко мне. Слово за слово, хреном по столу, поговорили! Больше я их там не видел. Правда, и с Викой расстался. Оказалось, не один я у нее был, оттого чурбан и бесился!
– Так ты что, разогнал засаду?
– Ясный палец!
– Молодец, ничего не скажешь. Но сегодня тебе ни во что не впрягаться. Я сам все решу.
– Даже если к дому толпа обкуренных дятлов местных подвалит?
Капитан бросил одобрительный взгляд на своего бесстрашного взводного, который таковым открылся ему только сейчас:
– Ну если толпа, то тогда по обстановке!
До селения долетели за какие-то минуты. Выехав на перекресток у рынка и свернув направо, Важанин замедлил ход «Жигулей», спросил:
– К самому бараку подъезжаем?
– Нет! Загони тачку за клуб. Дальше я пойду пешком. Ты будешь меня видеть, если что, прикроешь.
– Какой разговор, командир! Не сомневайтесь!
Хмель еще играл в голове Запрелова, когда он подошел к квартире № 2, имеющей отдельный выход из барака. Разглядел кнопку звонка, нажал на нее.
Внутри раздалось противное, однотонное дребезжание. И вскоре женский голос:
– Кого там леший принес?
– Деда Мороза!
– Кого?
– Гостя!
– Мы никого не ждем!
– Зато я очень жду встречи с вами, вернее, с Ириной Кручинской!
В помещении наступила тишина. Видимо, женщина, мать Ирины прошла в комнаты, сообщив находящимся там жителям о появлении незваного настырного гостя. По идее должна была выйти Ирина, но дверь открыл довольно крепкий неопрятный мужик в зеленой майке и поношенных штанах. По наколкам, которые покрывали свободные от одежды участки тела, Илья понял, что перед ним дядюшка Ирины, Саша, так не любящий людей в форме. Синяк, увидев человека военного, выразил удивление, смешанное с возмущением:
– Офицер? Какого хрена тебе здесь надо?
Запрелов старался выглядеть спокойным:
– Я уже объяснил женщине, что говорила через дверь, мне нужно увидеть Ирину.
– Да? А больше тебе ничего не надо? А то, может, коньячку налить, да подать на блюдечке с лимоном?
– Больше ничего не надо!
Спокойствие капитана подействовало на дядюшку. Бывший зэк знал, что подобным образом ведут себя люди, уверенные в себе. Уверенность придает сила, а силу дядя Саша уважал и боялся, хотя на воле трусом не слыл. В зоне другое дело, там он все больше обретался в шестерках, несмотря на возраст, здесь же зарекомендовал себя если не крутым, то борзым. Он, прищурив глаза, сказал:
– Ирины нет дома. У родных она. И сегодня не вернется. Так что шел бы ты, офицер, в обратку.
– Нет дома, говоришь? А вот мы сейчас это проверим!
Отстранив человека в майке, Запрелов прошел по коридору и вошел в комнату, от которой отходили еще две. Убожество обстановки сразу бросилось в глаза. В комнате, кроме Ирины, испуганно сложившей руки на груди, сидевшей на диване рядом с ребенком, большими черными глазами настороженно смотрящего на внезапно появившегося чужого дядю, находились еще два человека. Мать Ирины, некрасивая женщина неопределенного возраста с хитрыми, бегающими глазками, и прилично одетый туркмен. Мальчик был похож на этого туркмена. Стало ясно, что он сын этого человека. Капитан оглядел присутствующих, остановив взгляд на учительнице:
– Я за тобой, Ирина! Собирайся и поедем отсюда.
Сзади появился дядюшка:
– Да кто ты такой, чтобы командовать здесь?
Держа родственника Ирины в зоне внимания, Илья ответил:
– Я жених Иры! Она будет жить со мной! Это решено! Не так ли, Ирина?
Женщина замялась, зато взвизгнула ее мать:
– Какой жених? Моя дочь замужем за почтенным человеком.
Туркмен ухмыльнулся:
– Вы слышали это, капитан? Конечно, старуха говорит не совсем правду, а выдает желаемое за действительное. Ирина не жена мне. Моя семья в Ашхабаде. Но Эльдар, мальчик, сидящий на диване, приходится мне сыном, родным сыном, и он останется таковым независимо от того, есть ли у меня другая семья! И будет жить с матерью, покуда та не откажется жить со мной как сожительница. Таков закон. И не вам его нарушать!
Запрелов почувствовал, как в нем внутри закипает ярость. Бай тоже нашелся! Он подошел к туркмену:
– Слушай, ты, ишак отвязанный! В свое время ты, сука, обманом взял беззащитную русскую девушку, заставив ее спать с тобой. Родить ребенка. Ты отвел ей роль бессловесной рабыни, которая обязана исполнять все твои прихоти! Только хер ты, браток, угадал, что и дальше тебе удастся насиловать Ирину! Она не будет жить с тобой! Ты понял меня?
Туркмен побледнел, но удержал натянутую улыбку на лице:
– Зачем ты оскорбляешь меня, офицер? Ты не в России, ты в Туркмении, а здесь всегда главенствовали собственные законы. Ты говоришь, что Ирина не будет жить со мной? Уйдет к тебе? Яхши! Пусть уходит. Но… одна, без сына. Эльдара ей не видать. Я заберу мальчика с собой! А ты забирай эту грязную, продажную бабу. Она обманула меня, умолчав о тебе, она же обманет и тебя, скрыв своего следующего любовника. Если русская баба начинает гулять, ее уже не остановить! Забирай Ирину, я разрешаю!
Запрелов хотел было ответить туркмену. По-своему, по-спецназовски ответить, но вновь драной кошкой завизжала мать учительницы:
– Кого забирай? Дочь забирай? Ты что, Дурда? Она твоя жена, а этот офицер никто. Мы с Сашкой и видим-то его в первый раз!
Она, обернувшись, пошла на Запрелова:
– Откуда ты взялся, урод? Кто тебя звал сюда? Дочь мою захотел? А вот это, – она сложила кукиш, – видел? Ты, что ли, будешь всех нас кормить? Ребенка воспитывать? Давай, проваливай отсюда. Никакой Ирины тебе не видать! Никогда!
Туркмен презрительно усмехался. Желваки его играли, в глазах светилась злоба. Всем своим видом он показывал, кто тут является истинным хозяином.
Запрелов взглянул на женщину:
– Вы что, так и рассчитываете всю жизнь на подачки этого, – он указал на туркмена, – урода прожить?
Дурда рассмеялся:
– А иначе они с голоду сдохнут! Они не хотят работать. За них их дочь отрабатывает! Уйдет дочь, уеду и я с сыном! Их путь только на бахчи, за корку хлеба дыни таскать! В этом доме нет мужчины. Иначе тебя бы, капитан, здесь уже не было.
– Как это нет мужчины? – взревел дядюшка Ирины. – А я? Да мы сейчас этого мусора…
Мужик двинулся на Запрелова. Илья дождался, пока тот выбросит ногу вперед для удара в промежность, отбил ее и врезал бывшему зэку в переносицу. Опрокинув стул, тот растянулся перед диваном. Ирина с ребенком вскрикнули, хозяйка дома бросилась на выход. Встал и туркмен. Поняв, видимо, что напрасно задел офицера, он попятился вслед за «тещей» по стене к двери.
Но Запрелов даже не смотрел на этого Мурада. Он повернулся к учительнице:
– Ира! Я серьезно приехал за тобой! Собирайся, поедем в городок! Обещаю, я не оставлю ни тебя, ни твоего сына. Будем жить семьей, как люди!
Но Ирина вдруг закрыла лицо руками, прошептав:
– Что ты наделал, Илья! Что ты наделал?
Говорила она тихо, но Запрелов понял смысл сказанного, чему искренне удивился:
– А что я наделал? Приехал за тобой, вот и все!
Она подняла на него повлажневшие глаза:
– Ну почему ты не дождался субботы? Тогда бы все решили и обговорили, зачем было вот так-то?
– Да что ты причитаешь? Что произошло-то? Ну, отшил твоего туркмена, успокоил дядюшку, притом что он первый пытался начать драку! Ты свободна, ребенок тоже. Возле клуба – машина. Бери вещи, а можешь вообще ничего не брать, и едем в городок. Завтра же подадим заявление. Через три дня распишут!
Ирина отрицательно покачала головой:
– Нет! Никуда я не поеду!
– Не поедешь?
– Нет! Ты не знаешь Дурды. С ним надо было по-другому, а ты попер напролом. Теперь, если я уйду от него, он и сына отберет или, в конце концов, выкрадет, мать с дядей погубит. Он мстительный!
Запрелов возразил:
– Да ни хрена не сделает твой Дурда! Мы его прессанем так, что он до конца дней своих забудет дорогу в Меджер! А дядька вполне работать может, как и мать твоя. А то, ты извини, конечно, привыкли на чужом… сами-то только бухают, наверное? А ты пашешь на них. Да еще этот чурбан подачки скидывает. Сыну своему. А ты стелешься перед ним подстилкой грязной!
