– Следуйте за мной.
– Назовитесь, пожалуйста.
– Малышева Анна Ивановна.
Полковник только на первый взгляд был таким хмурым. Предложил чайку с вареньем, включил обогреватель на всю катушку, теперь же сидел и задавал вопросы, делая отметки в какой-то ведомости, не то бланке. Малышева понемногу отогрелась, отвечала на вопросы, но мыслями все еще находилась «там», до конца не веря, что удалось вернуться живой. Перед глазами все еще стояли злобные рожи похитителей, вспоминалась незаконченная работа над своим проектом, грязная и вонючая камера, застоявшийся воздух подвала, отчаяние и слезы. Потом какими-то обрывками начал вспоминаться, словно дурной сон, переход. Ну и наконец осталась только мысль о том, как побыстрее добраться домой, залезть в горячую ванну и никуда не выходить из квартиры целый месяц. А то и два.
Полковник к этому моменту удовлетворил свое служебное любопытство. Развернул заполняемый бланк, протянул ручку:
– Распишитесь. Здесь и здесь.
– А что это?
– Это ваш будущий паспорт, Анна Ивановна.
– Ах, понимаю…
Она расписалась, полицейский проверил. Попросил подождать в коридоре, пока остальных не расспросит.
После подобной беседы с остальными членами экспедиции в Анголу всех ученых развезли на служебной машине полковника по домам.
* * *Когда все трое начали входить в кабинет, стоявший у окна главком ВДВ развернулся.
– А, пропавшие, отыскались, – проговорил он. – Ну, заходите, заходите.
Батяня невозмутимо смотрел в глаза начальству. Прекрасно знал, что генерал может хмуриться, ругаться, грозить чем-нибудь, не раз уже бывало подобное. Да и, если подумать, генерал просто не мог сам по себе быть равнодушным и спокойным, должность обязывала время от времени хмурить брови и грозить кулаком. Вот как сейчас… Ну похмурится, погрозит, пусть, все равно без этого не может, главное, что задание выполнено, все живы, злодеи свое получили.
Привычно отрапортовал:
– Товарищ главком Воздушно-десантных войск. Группа поставленную задачу выполнила. Ученые освобождены из плена и доставлены в Москву. Потерь нет.
Генерал оглядел невозмутимых десантников и поинтересовался:
– Где пропадали две недели? И почему не выходили на связь?
Батяня и рад был бы выйти, пешком топать по сельве кому хочется, но группу могли запросто обнаружить по спутниковому сигналу, и тогда вряд ли пришлось бы здесь стоять, да и ученых бы не всех сохранили.
– Согласно полученным сведениям от захваченного местного, стало известно, что ангольские власти отдали приказ открывать огонь на поражение, если не удастся арестовать нас мирным путем. – Батяня давно уже заготовил ответы, времени для этого было предостаточно во время авиаперелета. – Мною, как командиром спецгруппы, было принято решение самостоятельно уходить в соседнюю страну и сохранять режим радиомолчания. Имелась вероятность, что группа может быть обнаружена по спутниковому сигналу, поэтому и молчали до самой границы.
Генерал прошел к столу. Вытащил из ящика черную папку, потряс ею в воздухе:
– Сто двадцать четыре трупа, майор! И это только предварительная цифра, еще часть завалов не разгребли. Куда такое годится? Аккуратнее нельзя было?
Батяня расширил глаза. Семенов со своими погулял на славу, вот это да, оторвался, как мог.
Переглянулся с капитаном и старлеем, которые тоже были ошарашены. Неуверенно пожал плечами:
– Да мы только шестерых, товарищ генерал…
– А остальные что, самострелом себя угробили?
– Не могу знать, товарищ генерал. Скорее всего – самострел. От досады.
– Ну-ну…
Главком бросил папку на стол. Принялся ходить туда-сюда.
– Нет, я, конечно, понимаю, что это не ваша работа, но коллеги вообще молчат и потолок увлеченно рассматривают, даже более-менее прямых ответов не удалось услышать. Ангольские власти в ужасе, официальную ноту протеста высказали, президент весь день матом ругался, потом неделю доказывал, что никаких русских спецназовцев там быть не могло, а были лишь разборки между криминальными структурами. А это, дескать, ихние дела, государственные интересы тут ни при чем. Мафия якобы сама по себе и частенько подобные акции устраивают.
Он остановился. Позволил себе легкую улыбку:
– Молодцы, ничего не скажешь. Но в следующий раз будьте скромнее, международные скандалы никому не нужны.
Свешников, поняв, что официальная часть закончена и можно вставить чего-нибудь, поспешил заверить:
– Мы и так аккуратно, товарищ генерал. Даже ни одной гранаты не взорвали.
Главком прищурился, глядя на капитана:
– А виллу Барона кто раздолбал и сжег? Сама сгорела?
– Вероятно, было замыкание электропроводки, товарищ генерал. Электрики из африканцев – не ахти какие.
– Все шуточки, капитан?
– Виноват, товарищ генерал! – Свешников вытянулся, субординация дело серьезное. – Исправлюсь!
Главком отмахнулся, смягчил тон:
– Не тянись, знаю, что разрушение виллы не ваших рук дело. – Посмотрел на Лаврова: – Как добрались? Ученые не слишком пострадали во время перехода?
Батяня припомнил бледные и усталые лица пятерых бедолаг, их прилет в Москву, встречу с родными и коллегами, улыбнулся:
– Мы же привыкшие, товарищ генерал. С учеными обращались бережно, за каждым шагом следили, от хищников оберегали. Не прогулка по сельве, почитай, а туристический неспешный и комфортный поход. Правда, теперь они зареклись вообще из Москвы нос высовывать несколько десятков лет, думаю, что это из-за плохих условий плена. Иных причин не вижу.
– А этот, гений зловредный, как он?
Батяня припомнил разговор с Меньшиковым. Поведал:
– Думаю, он исправится. Открытая им формула дает возможность производить какие-то новые и хорошие лекарства, получается, что не только вредить может. Его бы пристроить куда-нибудь в один из секретных институтов, обеспечить все условия для работы, он бы ощутимо помог медицине. В родном институте, рассказывал, условий таких нет, постоянно профессора свою точку зрения навязывают, в общем, развернуться не может, стесняют его… Так-то парень умный, не злой сам по себе, есть добро в душе. Просто наша экономика не всегда предоставляет все, что нужно перспективным людям.
Генерал прошелся туда-сюда.
– А как его коллеги встретили после плена?
– Мы им объяснили, что к чему, как смогли, этого оказалось достаточно, чтобы все прекрасно поняли и не стали мстить. Да и помог Меньшиков очень ощутимо, за что его критиковать? Благодаря его новому наркотику этот самый Барон засветил практически весь наркотрафик, коллегам осталось только перекрыть поток поганого зелья, ну и взяться уже за поставщиков и распространителей.
Генерал указал на папку и усмехнулся:
– Хорошо перекрыли, ничего не скажешь…
Батяня мельком вспомнил зарево пожара, стрельбу и крики убиваемых наемников.
– Эту заразу надо под корень истреблять, товарищ генерал. Это не люди, а сволочи, для которых деньги важнее всего. Им плевать на чужие страдания, выгода застила глаза, плевать на горе в семьях наркоманов, на результаты разрушающего действия наркотиков. Вот и пусть получают по заслугам. Они знали, на что шли.
– Ты прав, майор, – генерал кивнул. – Как всегда, впрочем.
Батяня вспомнил про фирму-однодневку. Решил выяснить про нее до конца:
– А эта контора фиктивная, которая экспедицию ученых организовала, что с ней? Нашли хоть кого-нибудь?
Генерал поморщился, нехотя ответил:
– Кого там искать? Документы оформлены через десятые руки, не подкопаешься ни в какую, владелец оказался простым бомжем из Пензы, секретарь – вовсе помер несколько лет назад, ну а бухгалтер – тот разыскивается ФСБ за десяток подобных делишек. Все концы спрятаны, никого не достать… Единственная надежда – что выданный Бароном наркотрафик приведет к самому главному подонку. Пусть и его тоже спалят нечаянно, устроят что-то вроде несчастного случая или замаскируют под криминальные разборки.
– Хорошо бы, – Батяня был согласен с генералом. – А то этот гений опасается, что его опять заставят работать над наркотиком, даже уехать хочет за Урал.
– Пусть не переживает, защитим как-нибудь. В секретный НИИ определим, а там он как за каменной стеной будет, не дело это – наркотики производить, лекарства важнее.
Андронова, до этого молчавшая, спросила:
– Товарищ генерал, а что будет с этим скандалом? Ангола теперь, поди, вообще из наших никого к себе не впустит?
Главком пожал плечами:
– А наших кто удержит? Как летали, так и будем. Больно много в тех краях мерзавцев расплодилось, их численность сокращать надо постоянно.
Десантники заулыбались. Сколько уже было таких международных скандалов, не перечесть и за целый день. Однако же спецназу никакие границы не страшны, работу свою делать будут всегда, и пусть хоть в той же Анголе на границе пятиметровый забор установят, спецназ это не удержит.
