— Здравствуй, Дима, — произнес он, подходя. — Каким ветром?
— Здравствуй, Манила. Поговорить нужно.
Манила несколько секунд смотрел на него, затем кивнул;
— Ну, раз нужно, пойдем поговорим.
Они пересекли холл, вызвали лифт.
— А отец где?
— По делам уехал.
— Я бы на его месте поостерегся, — пробормотал Манила. — Чревато.
— Ему виднее, — ответил Дима.
Они поднялись на третий этаж, вошли в «штабной» номер. Манила указал на кресло.
— Садись. Заказать что-нибудь?
Дима покачал головой.
— Не стоит. Я ненадолго.
— Как скажешь. — Манила присел, достал сигарету, закурил.
— С чем приехал, Дима?
— Я знаю, кто слил Ляпу.
Манила настороженно взглянул на него, затем принялся чертить на столе абстрактные узоры.
— Кто?
— Седой, — твердо ответил Дима.
— Хм, — Манила затянулся, стряхнул пепел. — Ответить за базар сможешь?
— Отвечу, — кивнул Дима. — Я только что был у него.
— И что?
— Седой не живет дома. Там пыль повсюду. Ее вытирают изредка, но без особого старания. На стуле стопка газет — среди них одна повторяется дважды и еще одна трижды. Очки в подходящей оправе, но уменьшающие, а у Седого дальнозоркость, его линзы увеличивают. Часы на стене сломаны. Механизм работает, но минутная стрелка не двигается. Седой там не живет, хотя и пытается делать вид. Чайник горячий принес, поставил на скатерть, а она пластиковая, китайская, «поплыла» сразу. Седой к собственному дому даже не привык. У ворот следы машины, совсем свежие. Дождь недавно прошел, они в грязи отпечатались хорошо.
— Положим, Седой там действительно не живет. И что с того? — спросил Манила. — Как это связано с Ляпой?
— Это никак. Но Седой — лжет. У одного из твоих людей есть «девятка» цвета «мокрый асфальт» с металлическим отливом.
Манила пожал плечами.
— Наверное, есть, раз ты говоришь. У меня полно забот и без того, чтобы следить, кто из моих пехотинцев на какой машине ездит.
— На такой машине сегодня утром какие-то люди похитили Катю.
— Кто такая эта Катя?
— Моя невеста.
— Погоди, Дима, — Манила поднял руку. Глаза его сразу стали холодными и острыми. — Это что, предъява?
— Нет, — покачал головой Дима. — Если бы я собирался выкатывать предъяву, явился бы не один, а с толпой пехотинцев. А вот Седой и люди, которые за ним стоят, рассчитывали именно на это. На то, что я выкачу тебе предъяву и мы сцепимся, как дикие псы, перегрызем друг другу глотки, а они добьют тех, кто уцелеет.
— Насчет Седого ты пока еще ничего не доказал.
— Я знаю. Но Седой сказал мне, что видел эту самую «девятку» у «Царь-града» совсем недавно, — произнес Дима, глядя Маниле в глаза. — Он назвал модель, хотя я об этом не говорил никому, кроме Вадима. Седой тебя подставляет.
Манила поднялся.
— Подожди здесь.
Он вышел из номера. Дима понимал, что это демонстративное прерывание разговора имеет скорее негативный подтекст. Манила не стал запирать дверь, и теоретически Дима мог бы встать и уйти, но в таком случае его слова были бы приняты за вранье. Да и вряд ли ему удалось бы покинуть мотель. У Манилы была хорошая служба безопасности.
Манила же открыл дверь соседнего номера. С виду дверь ничем не отличалась от других. Те же ручки, те же латунные номера. Отличие скрывалось в замке. Дверь открывалась специальным магнитным ключом. Хотя врезной замок в ней имелся, но он был бутафорией для особо любопытных.
Самое же интересное скрывалось внутри. Номер снизу доверху был начинен мониторами, магнитофонами, детекторами, датчиками и компьютерами. Сюда стекались сигналы с сотен скрытых камер и микрофонов, которыми был напичкан мотель. Здесь данные обрабатывались, архивировались и в случае необходимости распечатывались.
Все это техническое оснащение Манила установил исключительно по настоянию своего советника — Левы-Кона. Будучи достаточно молодым человеком, тот не отличался консерватизмом и ратовал за внедрение и широкое использование технологических новинок. Практическую пользу приобретения Манила оценил позднее, когда получил несколько отличных записей фривольных сцен с участием кое-кого из местных чиновников, сумел благодаря полиграфу уличить главного бухгалтера мотеля, воровавшего крупные суммы. Именно благодаря новоприобретениям он вовремя поймал на враках кое-кого из «коллег» и не совершил шагов, которые вполне могли закончиться весьма плачевно как для него самого, так и для всей структуры. Словом, он не жалел о потраченных деньгах.
В любое время суток в номере царил полумрак, нарушаемый лишь светом неярких настольных ламп. И в любое же время суток в этом полумраке за широкой консолью трудились трое операторов, два компьютерщика и один профессиональный психолог.
Сейчас в номере присутствовал и сам Лева-Кон. Худенький паренек в тонких золотых очках, идеально сидящей тройке, он был похож на комсомольского вожака. Разве что значка на лацкане не хватало, да еще костюм был дороговат. Посторонним Лева мог бы показаться слишком молодым для занимаемой должности советника, но Манила доверял ему, как самому себе.
Когда он вошел в номер, Лева-Кон, скрестив руки на груди, наблюдал за монитором, на котором было выведено изображение Димы. Советник чутко ловил каждое слово Димы, мельчайший жест, движение головы, мимику, смену интонации, прокручивая их в голове, расшифровывая и интерпретируя не хуже любого из стоящих здесь же компьютеров.
Манила остановился рядом с советником, вперился взглядом в монитор. Изображение поступало с камеры, вмонтированной в датчик противопожарной безопасности, который был установлен под потолком соседнего номера, в углу, за хозяйским креслом. Таким образом, камера без труда могла «взять» лица гостей.
Дима оставался спокоен, сидел не ерзая, разглядывая узор на спинке Манилиного кресла.
— Что скажешь?
— Я не понимаю, зачем он приехал, — спокойно ответил Лева.
— Ты не допускаешь, что парень просто хочет предотвратить войну?
— Кроха приехал бы сам. Дима не при делах, ему никто не доверил бы вести переговоры такого уровня.
— Так мы вроде и не воюем пока.
Лева пожал плечами.
— Обрати внимание, Дима выдвигает против Седого обвинения, не подкрепляя их конкретными доказательствами. История насчет «девятки» слишком уж мутная. Может быть, его невесту действительно похищали, а может, он просто разводит тебя на жалость. Предположим, Дима двигает стрелки на Седого и тем самым выгораживает отца. Он парень неглупый и четко понимает: мы не рискнем вызывать смотрящего на чистый базар, не имея серьезных доказательств. Не знаю, как ты, я лично подобного варианта не исключаю.
— Кстати, а у нас и правда есть такая машина? — покосился на него Манила.
Лева ответил, почти не раздумывая:
— Есть, у одного из десятников. Но это ничего не доказывает.
— Этот десятник… он приезжал сюда?
— Насколько мне известно, ни разу. Десятники получают указания только через лейтенантов, лейтенанты — от Бишкека. Встречи проходят в «Индусе» или на «Поле». Короче, на нейтральной территории. Сюда их не возят.
— А что показывает детектор? — спросил Манила, снова поворачиваясь к монитору.
— Никаких серьезных отклонений, — ответил Лева. — На протяжении разговора дважды менялся тембр, но оба раза незначительно. Остальные показатели в пределах нормы.
— И все-таки ты ему не веришь?
— Скажем так, не вижу причин доверять.
Манила кивнул, давая понять, что ответ его вполне удовлетворил, и тут же повернулся к психологу.
— А вы что скажете?
— Мальчишка отлично владеет собой, хотя легкое волнение определенно присутствует. С другой стороны, оно может быть вызвано вполне объективными причинами.
— Мне не нужны заумные разговоры, — пресек Манила. — Я хочу услышать конкретный ответ на конкретный вопрос: он врет или нет?
— Определенные внешние признаки, указывающие на то, что ваш гость лжет, отсутствуют, но стопроцентной гарантии дать не могу. — Манила досадливо поморщился. — Когда вы закончите, мы еще раз прогоним запись через полиграф, может быть, что-нибудь всплывет.
— Лева, — позвал Манила. — Я хочу знать, зачем он приходил. Это очень важно.
— Конечно, папа. Я распоряжусь насчет «жучков» и прочего.
Манила, не сказав больше ни слова, вышел из номера. Дверь мягко закрылась, пискнул, запираясь, магнитный замок.
Когда он вошел в «штабной» номер, Дима сидел, как и прежде, заложив ногу на ногу и разглядывая стоящее напротив кресло.
— Я готов поверить тебе, если ты объяснишь мне, какая выгода Седому нас стравливать, — сказал Манила, опускаясь в кресло. — Своей структуры у него нет, лавэ с кусков он не стрижет. За войну с него первого спросят. Итак?..
