Зомбированный тонтон-макут, не отвлекаясь на шум за спиной, четко выполнял установку, данную Бокором. Неторопливой походкой он вышел к центру лаборатории, где стоял металлический кофр средних размеров. Сбоку от него возвышался стол, напоминающий верстак. Зомби уверенно принялся открывать кофр. Тот заключал в себе достаточно простецкого вида аппарат. На первый взгляд, его можно было принять за некую разновидность ксерокса или копира. Заколдованный негр вынул данный прибор и поставил на верстак. Под неумелыми пальцами клацнула кнопка. Чертова машинка, привнесшая в Россию нестабильность и панику, заработала. Звук, раздавшийся после включения, походил на визг поросенка. Тонтон-макут поднял кейс, открыл его и быстро выложил пачки с мелкой российской наличностью на стол. Опустевший кейс он оставил открытым у подножия верстака.
Дальнейшее действо растянулось едва ли не на целый час. Зомби методично распаковывал пачки с деньгами и отправлял в жерло облучающей установки одну купюру за другой. Проходя через ее адское чрево, денежные знаки подвергались воздействию радиоактивного препарата, а затем выходили наружу. Тонтон-макут подхватывал каждую обработанную купюру и укладывал на верстак, формируя пачки соответствующих номиналов. Казалось, что в случае надобности он запросто смог бы справиться с целым вагоном бумажной наличности.
Пьер Бокор и Эрнесто Кипитильо некоторое время наблюдали за работой обреченного на смерть негра через небольшое окно с несколькими слоями толстого стекла. Видимость была не слишком хорошей, а работа зомби чрезвычайно рутинной. Поэтому зрелище невольным союзникам весьма скоро наскучило. Они отошли в сторону и молча закурили, как настоящие приятели, коротающие время вместе за сигареткой. Однако ни тот ни другой не произнес и единого слова о дальнейших делах. Оба прекрасно знали, что продолжение ночи не обещало быть безмятежным. И лишь телохранителю Жерару ожидание пришлось по вкусу: он подошел к окошку и завороженно смотрел на бедолагу, безропотно выполнявшего смертельную работу. Именно за умение превращать людей в зомби он больше всего и уважал унгана.
Пересадка с автомобиля на катер заняла достаточно большое количество времени. По крайней мере, его хватило на то, чтобы траулер с колдуном и компанией ушел далеко в море. Однако ни Полундра, ни Пингвин не позволяли себе отчаиваться. Они имели твердую убежденность в том, что траулер держал курс на остров с виллой «Мирабелла». Сергей завел катер и, не используя навигационной карты, по памяти направил его по необходимому маршруту.
Интуиция напарников не подвела. В нескольких километрах от острова им пришлось сбавить скорость и заглушить мотор, так как у причала, которым завершалась мраморная лестница, были отчетливо видны бортовые огни до боли знакомого судна. Приближаться к острову, оставаясь незамеченными, представлялось невозможным.
Павлов достал ноутбук и попытался наладить связь с аппаратурой наблюдения за стенами виллы «Мирабелла». Несколько попыток кряду оказались совершенно безрезультатными. Русский сразу же убрал портативный компьютер, так как понял, что жучки и видеокамеры на вилле были обнаружены и демонтированы. Получение дополнительной информации со злосчастного острова оказалось задачей из числа невыполнимых. Но даже отсутствие свежих разведданных не снимало самую актуальную задачу: проникнуть на виллу и найти облучающую установку. А в том, что она спрятана именно на вилле, ни у русского, ни у кубинца сомнений не оставалось.
Андре навел прибор ночного видения на траулер. На его борту были различимы силуэты нескольких людей. Наведя прибор на остров, мулат обшарил всю его поверхность, видимую с катера.
— Что-то следов пребывания охраны незаметно, — вслух удивился он.
— А ты функцию термографа включи, — посоветовал Сергей.
— Да я уже включил, — сказал мулат. — Похоже, что с этой стороны на острове нет ничего крупнее ящерицы.
— По-моему ты преувеличиваешь, — недоверчиво промолвил русский и направил на остров аналогичный прибор, чтобы спустя нескольких мгновений согласиться с выводом напарника.
— Это все неспроста. Никто бы без умысла не стал отпускать охрану, да еще и опасаясь при этом вражеского вторжения, — высказал свое мнение Пингвин.
— А может, у них там вечеринка и вся охрана сейчас у бухты? — не без иронии попытался предположить Полундра. — Там очень живописная местность.
— Серега, ну какая еще вечеринка?! Зачем для вечеринки может понадобиться зомби? Ты музыку слышишь? — вопрошал Андре, не заметив в словах напарника и доли иронии.
— Я шучу, — мгновенно посерьезнел русский. — В любом случае я уверен, что на этом проклятом острове сейчас происходит нечто такое, во что нам следовало бы активно вмешаться.
— Но ведь туда просто так не подойдешь. С траулера нас обязательно заметят и откроют огонь на поражение. Ты же сам знаешь, с какими ребятами нам приходится иметь дело.
— Неужели какой-то сраный траулер в состоянии нам помешать?! — возмутился Полундра.
— Ты собираешься взять его на абордаж? — с явным сомнением в голосе спросил мулат.
— Обойдемся как-нибудь без таких крайностей. Я тут кое-что придумал, — торопливо стал объяснять Полундра. — Ты остаешься здесь и следишь за этой дьявольской посудиной. А я подводным путем рвану к острову.
Не дав напарнику и слово сказать, он принялся одевать гидрокостюм. Спустя две минуты старлей был готов к погружению.
— Я не прощаюсь, — сказал он Андре и живо бросился в воду.
Андриан Власов вдохновенно рассказывал жене какой-то совершенно несмешной анекдот, услышанный в колонии. Анна весьма умело имитировала задорный смех. Это ей давалось гораздо проще, чем имитация оргазмов в прошлую ночь, проведенную с супругом. Впрочем, экс-олигарх, упоенный свободой и любимой клюквенной водкой, ничего подозрительного в поведении своей дражайшей половины не замечал.
— Куда это твой секретарь запропастился? — поинтересовался Власов у жены. — Вроде пошел охрану проверять, а как будто в воду канул.
— Кто-то же должен следить за обеспечением нашей безопасности, — уклончиво ответила Анна Сергеевна. — Пускай охрана не дремлет.
— Ты хочешь сказать, что Эрнесто делает обход по всему периметру острова и проверяет, не спят ли часовые на посту?! — заливаясь глуповатым смехом, спросил Андриан.
— Скорее всего, так оно и есть, — серьезно сказала хозяйка виллы. — Если хочешь узнать точно, возьми трубку и позвони.
— Да ладно, Аннушка, успокойся. Доверяю я ему, доверяю, — прекратил смеяться бывший олигарх.
Внезапно дверь распахнулась. В гостиную вошли Пьер Бокор с кейсом, телохранитель Жерар со стальным взглядом и Эрнесто Кипитильо со странной улыбкой на лице. Присутствие облученного зомби в интерьерах дворца показалось колдуну излишним, поэтому он наказал тому оставаться на террасе.
— О! — радостно воскликнул Андриан Евсеевич. — Уходил один, а вернулись трое! Есть повод поднять бокал. А в чемоданчике-то что?
— Новая партия обработанной рублевой наличности, — абсолютно серьезно ответил унган.
— Отлично! Вы быстро управились. Теперь мы утрем Москве нос, и русские спецслужбы не будут диктовать нам свои гребаные манифесты. Мы по-прежнему сильны и независимы, — с надменным пафосом говорил Власов. Он улыбался и приветливо смотрел на всех присутствующих. Не возникало даже малейшего подозрения, что никто вокруг в его слова не верит. Однако это было именно так. И когда громила Жерар двинулся к Андриану, тот сразу и не понял, что происходит. Негр несколькими грубыми движениями скрутил Власова и стал крепко удерживать. Власов недоуменно уставился на Бокора и прокричал тому почти прямо в лицо:
— Гнусный предатель!
— Да какой же я предатель? — колдун примерял свою любимую улыбочку. — Разве ж я не исполнил того, что обещал? По-моему, исполнил. Вот Анне Сергеевне я дал обещание, что вытащу тебя из-за решетки. И слово свое, как видишь, сдержал. Несмотря на русские пули, которые свистели у моих висков. Тебе лично я обещал лишь то, что займусь обработкой новой партии купюр, отправлю их в Россию и наделаю там шороху. И я это, безусловно, сделаю. Но я никогда и нигде не говорил, что собираюсь оставлять тебя в живых.
— Аня, что за шутки?! — вскричал Андриан, обращаясь к жене. — Это новый способ развлечения или как?
Анна Сергеевна уклонилась от ответа и отвела взгляд от мужа.
— Понимаешь, — отвратительным распевом продолжал говорить Пьер Бокор, — ты ведь сам себе смертный приговор подписал тогда, когда отказался сделать мне маленькое одолжение: отдать аппарат для облучения купюр. А вот госпожа Власова на это согласилась, сделав лишь маленькую оговорку. И эта оговорка, как ты можешь догадаться, касается твоей персоны.
