В салоне из четырех динамиков звучала непривычная для этих мест классическая музыка. Ее звуки словно напоминали о том, что где-то далеко есть страны, где люди не боятся выходить ночью на улицу, где население не ломает себе голову над мучительным вопросом: чем накормить завтра ребенка? Рулил, как обычно, Никита, а на заднем сиденье, под хмельком, о чем-то задумавшись, сидел Сытин. Смакуя европейское бренди, он смотрел по сторонам и насвистывал, поддерживая мотив.
— Тропический континентальный воздух, — наконец заговорил он.
— Уж больно много пыли в этом континентальном воздухе, — недовольным тоном тут же высказался Краевский.
— А что ж ты хотел? Он связан с сухим и пыльным ветром гарматан, дующим из Сахары, — проявил свои знания по географии Сытин и пригубил свое питье.
Водитель, прочищая горло, хотел что-то сказать. Но, посмотрев в зеркало на увлеченного собеседника, он лишь кивнул головой, демонстрируя свое внимание. Босса иногда, особенно под легким хмельком, заносило в дебри науки. И тогда от него можно было услышать массу познавательного.
— Климат здесь делится на два сезона — сухой и влажный. Влажный связан, соответственно, с влагонесущими ветрами. А что из них лучше? Кто его знает. Каждому нравятся свои климатические условия, где он родился на свет божий и вырос, а всем не угодишь, — продолжал философствовать Сытин с мутным блеском в глазах.
Краевский знал, что сейчас спутник немного пьян и думает о чем-то своем, поэтому не перебивал его.
— Да, жара здесь изнуряющая. — На этом пассажир закончил свои рассуждения о климате и, достав платок, протер взмокшую шею.
Оставив позади места беспорядков, машина пересекала зону Лагоса, контролируемую правительственными войсками и полицейским спецназом. Обстановка выглядела весьма серьезной. На дороге издали виднелись ограждения, напоминающие противотанковые ежи и надолбы. В этом месте улицы полицейские установили контрольно-пропускной пункт, чтобы не допустить в контролируемую зону города поставок оружия. Все было, как положено: вышка, шлагбаум, несколько бронетранспортеров и большое количество вооруженных африканцев.
— Похоже, что правительственные войска смогут дать отпор, а то и утихомирить повстанцев, — все тем же спокойным, тихим голосом говорил Сытин.
Краевский замедлил ход машины и, переключившись на ближний свет, продолжил разговор:
— Да, теперь у них есть чем надрать задницу этим недоумкам.
— Вижу, что ты хорошо справился со своей задачей, — довольным тоном загадочно произнес собеседник.
— На то ведь мы и профессионалы, — ухмыльнулся Никита. — Уж если делать что-то, то делать хорошо, а если не делать, то не делать вовсе.
— Философ! — насмешливо произнес Сытин. — Ты мне еще Конфуция процитируй.
— Твоя школа, — отозвался водитель.
Машина приблизилась к блокпосту. Джип остановили вооруженные полицейские с собаками. Уж они-то явно были верны действующему правительству. Собак, видимо, кормили слабо, так как они просто рвались с поводков и захлебывались в слюне и лае.
— Небось положенное мясо съели конвоиры? — хохотнул Краевский. — То-то я смотрю — ишь, морды наели.
С вышки упал сноп света, мощным прожектором осветив бронированный автомобиль. Водитель джипа остановил машину и приоткрыл окно. Продолжая спокойно сидеть, он ожидал, когда к нему подойдет служитель закона. Полицейский, недовольный тем что водитель не вышел сам, как это принято в Лагосе, передернул затвор автомата и не очень дружелюбным голосом скомандовал:
— Выйти из машины! — сам отойдя на всякий случай на расстояние.
Еще несколько спецназовцев, присев на колено, держали автоматы на изготовку, целясь в дерзкого белого водителя. Собаки, оскалив зубы, царапали когтями асфальт и рычали. Стрелок, сидевший в бронетранспортере, положил палец на спусковой крючок пулемета и внимательно следил за действиями подъехавших иностранцев. Все говорило о том, что шутить эти ребята не собираются.
— Похоже, что нас собираются арестовать, — допивая из бокала бренди, с ухмылкой сказал Сытин и, не торопясь, вышел из джипа.
— Да, эти ребята знают свое дело, но и место тоже, — с этими словами Краевский набрал какой-то номер, открыл дверь машины, и тоже выбрался наружу с кейсом спутникового телефона в руках.
Полицейский с явным пренебрежением к белому продолжал в том же духе:
— Брось на землю ящик, руки за голову! Буду стрелять!
Краевский, не реагируя на угрозу, протянул трубку одному из полицейских и спокойным голосом произнес:
— Я думаю, это вас.
Старший по званию африканец, не ожидая такой наглости, от возмущения скривил физиономию, но все же подошел к странному белому. Лениво махнув своим подчиненным, полицейский небрежно взял трубку у водителя.
— С кем имею честь разговаривать? — не дожидаясь слов собеседника на другом конце связи, сказал сердито, но все же по уставу, африканец.
— С вами разговаривает министр внутренних дел, — послышался там явно недовольный голос.
Полицейский вытянулся в струнку и тут же доложил:
— За время моего дежурства на контрольно-пропускном пункте происшествий не произошло! Сержант…
— Я думаю, что вам следует перед ними извиниться, — перебил министр доклад подчиненного и продолжил: — Дать сопровождение и доставить, куда они вам скажут. Вы поняли меня?
На этом министр завершил свой лаконичный разговор и, не дожидаясь ответа, отключил связь.
— Так точно! Будет сделано! — продолжал полицейский, не обращая внимания на гудки.
Теперь он уже мило улыбался белому водителю от неописуемой радости, что разговаривал с самим министром внутренних дел. Полицейский вернул трубку и пожал руку белому, как лучшему другу.
— Приносим свои извинения за причиненные вам неудобства, — раскланиваясь, лебезил африканец.
Водитель с презрительной миной повернулся спиной, идя к машине.
— Служба у нас такая, — все не умолкал полицейский. — Сами понимаете, какое опасное нынче время. Если не быть начеку, эти оборванцы сотрут нас в порошок.
Хлопнула дверца.
— Поднять шлагбаум! Пропустить! — Африканец отдал приказ по громкоговорителю и тут же, связавшись по рации, дал распоряжение на эскорт для охраны.
Полицейские зашевелились, быстро исполняя приказ начальника.
— Счастливого пути! — пожелал сержант, отдал честь и, пристукнув сапогом, удалился.
Сытин провел пальцем по панели и спокойно прокомментировал:
— Правительственным войскам я поставил БТРы и противопехотные мины, поэтому и они с нами так же ласковы, как и повстанцы.
— Ну, эти уже получили все, что хотели, — согласился блондин.
Они немного подождали, пока африканцы освободят дорогу, и под ту же классическую музыку тронулись дальше. Сытин плеснул в бокал еще немного бренди и спокойно, однако, интригуя, произнес:
— Приедем, и я покажу тебе первый транш оплаты Онигминде, ты такого еще не видел!
Водитель пошевелился:
— Всегда приятно удивляться, особенно если причина стоит того!
— Будь уверен, — ухмыльнулся Сытин. — Она того стоит.
Джип с эскортом мотоциклистов мчался по ночному Лагосу.
Тем временем в аэропорту повстанцы дожидались посадки самолета с оружием. Однако с самолета не поступало никаких сигналов. Это было странно, но ничего другого, как ждать, не оставалось. Тем более что недавно так распорядился сам Онигминде. Все оставалось без изменений. В диспетчерской все так же сидел бритоголовый африканец, закинув ноги на стол, и те же несколько автоматчиков продолжали маячить за спинами служащих. Диспетчеры по-прежнему старались не делать лишних движений, чтобы не вызвать агрессию у мятежников.
Бритоголовый, недовольно подергивая губами, дрожащими руками забивал очередной косячок. Ему очень не нравилось, что приземлились эти белые и тем более что им оказывают помощь. С каким удовольствием он изрешетил бы все, что его раздражало! Где запропастился самолет — неизвестно. Тут у кого хочешь нервы сдадут! Свой автомат он сознательно положил рядом с пультом управления, подальше от себя, чтобы случайно не пристрелить кого-нибудь в очередном приступе гнева.
Один из автоматчиков внимательно наблюдал за каждым действием своего бритоголового начальника, чтобы вовремя угодить или успокоить его. Он то подносил ему в стакане питьевую воду, то, намочив платок, протирал мокрый от пота лоб и затылок. На этот раз «ординарец» поднес ему огоньку и, довольный тем, что бритоголовый расслабился, дал несколько подзатыльников напряженным диспетчерам.
— Сидеть и слушать внимательно! Смотрите мне, чтобы не пропустили ни одного сигнала, иначе отправлю вас туда же, где сейчас этот самолет! — Довольный своей шуткой, солдат расхохотался.
