— Не дури, Сэм, — попросил он. — Подумай и о нас. Как мы сможем поймать убийцу Майлза, если ты не расскажешь нам то, что знаешь?
— Вам нечего об этом беспокоиться, — сказал ему Спейд. — Я сам похороню своего мертвеца.
Лейтенант Данди сел и снова уперся руками в колени.
— Я в этом и не сомневался, — сказал он и улыбнулся с мрачным удовольствием. — Именно поэтому мы и пришли к тебе. Верно я говорю. Том?
Том проворчал что-то нечленораздельное.
Спейд настороженно наблюдал за Данди.
— Именно это я и сказал Тому, — продолжал лейтенант. — Я сказал: «Том, мне кажется, Сэм Спейд не из тех, кто позволит посторонним копаться в своих семейных делах». В точности так я ему и сказал.
Настороженность во взгляде Спейда сменилась скукой. Он повернулся к Тому и спросил с деланным безразличием:
— Что теперь беспокоит твоего приятеля?
Данди вскочил и постучал по груди Спейда костяшками двух согнутых пальцев.
— А вот что, — начал он медленно, после каждого слова прикасаясь костяшками пальцев к груди Спейда, — Терзби застрелили рядом с его отелем через тридцать пять минут после того, как ты ушел с Барритт-стрит.
Спейд выговаривал слова с не меньшей тщательностью:
— Убери свои поганые лапы.
Данди убрал руку, но голос его нисколько не изменился:
— Том говорит, ты так спешил, что даже не захотел посмотреть на своего убитого компаньона.
Том, как бы извиняясь, проворчал:
— Сэм, черт возьми, ты действительно убежал как ошпаренный.
— И домой к Арчеру, чтобы сообщить его жене, ты тоже не пошел, — сказал лейтенант. — Мы позвонили туда, там была девчонка из твоей конторы, и она сказала, что послал ее ты.
Спейд кивнул с выражением глуповатого спокойствия. Лейтенант Данди поднял было два согнутых пальца к груди Спейда, но быстро отдернул руку.
— Десять минут у тебя ушло на то, чтобы добраться до телефона и позвонить своей девчонке, — сказал он, — еще десяти минут, ну в крайнем случае пятнадцати, хватило, чтобы добраться до отеля Терзби — он жил в «Джиари» около Ливенуорта. Так что тебе пришлось даже ждать его минут десять — пятнадцать.
— Значит, я знал, где он живет? — спросил Спейд. — И, кроме того, я знал, что, убив Майлза, он не сразу пойдет к себе?
— Тебе лучше знать, что ты знал, — упрямо ответил Данди. — Когда ты вернулся домой?
— Без двадцати четыре. Я бродил по улицам, обдумывая случившееся.
Лейтенант качнул своей круглой головой.
— Мы знаем, что в полчетвертого тебя дома еще не было. Мы звонили тебе. Так где ты гулял?
— По Буш-стрит — туда и обратно.
— Ты не заметил кого-нибудь, кто мог бы…
— Нет, свидетелей нет, — сказал Спейд и добродушно рассмеялся. — Садись, Данди. Ты не допил ром. Давай твою посудину, Том.
Том сказал:
— Не хочу, спасибо, Сэм.
Данди сел, но на стакан с ромом даже не посмотрел.
Спейд налил себе, выпил и снова сел на кровать.
— Теперь я хоть понимаю, в чем дело, — сказал он, переводя добродушный взгляд с одного полицейского на другого. — Прошу прощения, что встал на дыбы, но посудите сами — вы вламываетесь среди ночи и пытаетесь пришить мне убийство — есть от чего занервничать. Смерть Майлза и без того выбила меня из колеи, а тут еще вы со своими штучками. Теперь, когда я знаю, что вас привело ко мне, все в порядке, зла я на вас не держу.
Том сказал:
— Забудь об этом.
Лейтенант ничего не сказал.
Спейд спросил:
— Терзби убит?
Пока лейтенант колебался, Том сказал:
— Да.
Тут лейтенант сказал раздраженно:
— Не мешает тебе также знать — если, конечно, ты до сих пор не знаешь, — что он умер, не успев никому ничего сказать.
Спейд сворачивал сигарету. Он спросил, не поднимая глаз:
— Что ты имеешь в виду? Ты думаешь, что я знал это?
— Я имею в виду то, что сказал, — резко ответил Данди.
Держа свернутую сигарету в одной руке, а зажигалку — в другой, Спейд взглянул на него и улыбнулся.
— Ты ведь еще не можешь посадить меня в кутузку, Данди, — я правильно понял? — спросил он.
Данди холодно взглянул на него своими зелеными глазами и ничего не ответил.
— Тогда, — сказал Спейд, — я могу наплевать на то, что ты думаешь, ведь правда, Данди?
Том сказал:
— Не дури, Сэм.
Спейд сунул сигарету в рот, прикурил и засмеялся, выпустив клуб дыма.
— Я постараюсь не дурить. Том, — пообещал он. — Только скажите, как я убил Терзби? Совсем память отшибло.
Том заскрипел зубами. Лейтенант Данди сказал:
— Ему влепили четыре пули в спину из сорок четвертого или сорок пятого калибра с противоположной стороны улицы, когда он входил в свой отель. Свидетелей нет, но именно такая получается картина после осмотра.
— И в кобуре у него нашли «люгер», — добавил Том, — из которого не стреляли.
— Что вы узнали о нем в отеле? — спросил Спейд.
— Только то, что он прожил там неделю.
— Один?
— Один.
— Нашли что-нибудь? У него или в номере?
Данди втянул губы и спросил:
— А что, по-твоему, мы должны были найти?
Спейд беззаботно описал круг горящей сигаретой.
— Что-нибудь, что рассказало бы о нем самом или о его занятиях. Так нашли?
— Мы думали, ты нам сам об этом расскажешь.
Когда Спейд поднял на лейтенанта свои желтовато-серые глаза, в его взгляде мелькнуло почти неправдоподобное доброжелательство.
— Я никогда в жизни не видел Терзби, ни живого, ни мертвого.
Лейтенант Данди встал с недовольным видом. Том поднялся, зевая и потягиваясь.
— Мы задали все вопросы, ради которых пришли сюда, — сказал Данди хмуро, сверкая иглами зеленых глаз. Он поджал верхнюю губу и выталкивал слова одной нижней. — Мы рассказали тебе больше, чем ты нам. Пусть. Ты знаешь меня, Спейд. Убивал ты или не убивал, не сомневайся, я докопаюсь до истины. И уж если я окажусь прав, то не обессудь — от тюрьмы тебе не отвертеться.
— Ясное дело, — спокойно ответил Спейд. — Но мне будет спокойнее, если ты допьешь свой ром.
Лейтенант Данди повернулся к столу, взял стакан и медленно выпил его до конца. Потом сказал: «Спокойной ночи» — и протянул руку. Спейд церемонно пожал ее. Затем обменялся церемонным рукопожатием с Томом. Проводив полицейских до двери, Спейд разделся, потушил свет и лег спать.
Когда на следующий день в десять часов утра Спейд пришел в контору, Эффи Перин разбирала за своим столом утреннюю почту. Бледность ее мальчишеского лица не мог скрыть даже загар. Увидев Спейда, она положила пачку конвертов и медный нож для резки бумаги на стол и сказала тихим предупреждающим голосом:
— Она там, у тебя в кабинете.
— Я же просил тебя не пускать ее в контору, — укоряюще, но тоже шепотом отозвался Спейд.
Вытаращив карие глаза, Эффи Перин раздраженно ответила.
— Просил, только забыл сказать, как это сделать! — Глаза ее приняли обычное выражение, плечи ссутулились. — Не трепли мне нервы, Сэм, — сказала она устало. — Я с ней всю ночь промучилась.
Спейд подошел к девушке, положил руку ей на голову и пригладил растрепавшиеся волосы.
— Прости, ангел мой, я… — Он осекся, заметив, что дверь его кабинета открывается. — Привет, Ива, — сказал он женщине, открывшей дверь.
— О, Сэм! — простонала она.
Это была блондинка тридцати с небольшим лет. На красивом лице уже были заметны следы увядания. Фигура ее, несмотря на некоторую полноту, отличалась великолепными пропорциями и изяществом. Вся она, с головы до пят, была одета в черное. Правда, траурный наряд ее выглядел чуточку игриво. Произнеся его имя, она отступила на шаг и остановилась в ожидании.
Спейд снял руку с головы Эффи Перин и вошел в кабинет, притворив за собой дверь. Ива быстро подошла к нему и подставила свое печальное лицо для поцелуя. Она обвила его руками еще до того, как он успел обнять ее. После поцелуя он попытался осторожно высвободиться, но она уткнулась ему лицом в грудь и зарыдала.
Он гладил ее по круглой спине, приговаривая «бедняжка» В голосе его была нежность. В глазах, скосившихся на стол компаньона, сквозило раздражение.
— Ты сообщила брату Майлза? — спросил он.
— Да, он приходил сегодня утром.
Спейд с трудом разобрал слова, которые она произносила сквозь рыдания, уткнувшись в его пальто. Он снова скорчил гримасу и попытался незаметно взглянуть на свои наручные часы. Часы показывали десять минут одиннадцатого.
Женщина пошевелилась в его объятиях и снова подняла к нему лицо.
— О, Сэм, — простонала она, — это ты убил его?
Спейд смотрел на нее, вытаращив глаза. Его длинная челюсть отвисла. Он высвободился из ее объятий и отступил. Нахмурился, откашлялся.
Руки ее застыли в таком положении, словно она еще продолжала обнимать его. В глазах, чуть прикрытых из-за вздернутых над переносицей бровей, стояла боль. Ее мягкие влажные красные губы дрожали.
Спейд выдавил из себя хриплое «Ха!» и отошел к занавешенному окну. Повернувшись к ней спиной, он смотрел сквозь занавеси во двор. Как только она двинулась к нему, он быстро повернулся и почти отбежал к столу. Сел, поставил локти на стол, подпер подбородок кулаками.
