– А если бы я его убил? – не выдержал Череп.
– Мучился бы меньше, – пожал плечами Канташ, задумчиво глядя куда-то мимо Костиного плеча.
Воцарилась тишина. О чем-то вполголоса переговариваясь, двое бандитов стучали нардами. Костя вновь вернулся во двор. Солнце зависло над горизонтом, сделавшись бордовым. Дул холодный, пронизывающий до костей ветерок. Костя поежился. Взвешенное состояние между неволей и свободой, неопределенность не давали покоя. Сзади скрипнули двери. Он обернулся. На крыльцо вышел Канташ. Окинув взглядом горизонт, он посмотрел на Костю:
– Пойдем со мной, – и быстро сбежал к калитке.
Пройдя с полкилометра в сторону речки, он остановился и вынул пистолет.
– Ты собрался меня пристрелить? – безрадостно пошутил Череп, заранее видя, что это не так.
– Видишь вон тот камень, – пропустив его вопрос мимо ушей, указал чеченец стволом в направлении большого серого валуна.
– Ну, – проследив за его взглядом, подтвердил Костя.
– Иди поставь на него четыре вот таких, – он пнул носком ботинка голыш размером со страусиное яйцо.
Костя выполнил просьбу и вернулся обратно.
Вскинув руку, Канташ дважды выстрелил. Два камня, поставленные Костей, слетели.
– Сможешь? – Он хитро посмотрел на Черепанова.
– Не знаю, – откровенно признался Костя, беря из его рук оружие.
Повторить результаты не удалось, даже разрядив оставшиеся шесть патронов. Лишь одна из пуль слегка задела голыш, развернув его вокруг оси.
– Ничего, – подбодряюще улыбнулся чеченец, пряча пистолет. – Еще научишься.
– Мы долго будем здесь сидеть? – осторожно поинтересовался Костя.
– Не знаю, – пожал плечами боевик, разворачиваясь в сторону домов. – Нам нужен проводник, чтобы идти дальше. Он сейчас в Грузии. Должен давно вернуться.
– Мы идем в Грузию?! – опешил Костя.
Известие его шокировало. Он надеялся, что, отдохнув, боевики направятся обратно. Туда, откуда легче бежать.
– Почему удивляешься? – насторожился Канташ.
– Далеко. – Костя отвел взгляд в сторону, испугавшись, что тот угадает, о чем он подумал.
– А ты смелый, – зачем-то сказал Канташ. – Я много видел людей в твоем положении. Так себя еще никто не вел.
– Почему ты не испугался доверить мне оружие? – осторожно спросил Костя.
– Если бы ты захотел меня убить, то не успел, – спокойно ответил он.
Рихард Корриган был доставлен в Грозный таким же способом, как и вывезен из него, а именно: с мешком на голове, не увидев лиц своих похитителей. Его высадили недалеко от гостиницы, где жили сотрудники ОБСЕ. За время разговора правозащитник несколько раз призывал Вахида снять маску, но тот категорически отказывался, мотивируя это тем, что, пока англичанин на деле не подтвердит искренность своих слов, он этого делать не будет.
Большую помощь в беспрепятственном возвращении Корригана оказал Серов. К тому времени известие о похищении сотрудника миссии поставило все силовые структуры на уши. Комдив «случайно» оказался на въезде в город. Он же продиктовал названия улиц, по которым Вахид смог беспрепятственно проехать. При этом все было сделано таким образом, что, кроме Серова, никто не знал, кого провезли на армейском «уазике» без номеров.
На следующий день Корриган нагло врал журналистам, что его никто не похищал. Исчезновение было вызвано конфиденциальностью разговора с представителями оппозиции, которые передали ему материалы, касающиеся грубейшего нарушения прав человека в республике. Информация на данный момент проверяется и после установления достоверности будет обнародована.
В это время Волков уже летел в Москву, везя оригиналы записи встречи, где новоявленный борец за права человека агитирует неизвестного террориста работать на него, рисуя радужные перспективы и ставя в пример Мациева. Снят Корриган был с двух точек. Подавленным не выглядел, а даже наоборот. Скудное освещение переделанного в съемочную площадку схрона скрыло легкое покраснение век после использования слезоточивого газа.
– Попал, сволочь, по полной! – злорадствовал Дрон, шагая из угла в угол комнаты после возвращения на следующий день в комендатуру. – Теперь что бы ни случилось, однозначно не зря съездили.
– Не мельтеши, – поморщился Атон, не отрывая взгляда от карты.
С утра он занимался проработкой возможных маршрутов в Грузию. Рядом стоял включенный ноутбук.
Заработал спутниковый телефон. Беря трубку, Антон многозначительно посмотрел на Дрона.
– Приветствую, это я, – с металлическим отзвуком, который появлялся, когда работали по закрытым каналам связи, заговорил генерал. – Добро на твой запрос получено. Сразу предупреждаю, что решение вопроса далось с большим трудом и, как всегда, с огромным количеством оговорок. Ты понимаешь, каких.
– Конечно! – Антон подмигнул застывшему посередине комнаты Дорофееву и показал большой палец. – Не волнуйтесь, все будет хорошо.
– Я знаю, – не дал ему договорить Федор Павлович. – Ты решил, как туда переправишься?
– Да, – подтвердил Антон, вспомнив обещание Серова. – За это не беспокойтесь. Кстати, сегодня у вас будет Волков. Встречайте.
– Не понял! – В голосе генерала появились нотки растерянности. – С какой целью?
– Везет донесение и мое решение, – уклончиво ответил Антон.
Несмотря на то что расшифровать разговор по используемой линии связи было невозможно, Антон не решился доверять технике «бомбу» в лице Рихарда Корригана. С другой стороны, он был уверен: теперь до прилета прапорщика в Москву Родимов будет на взводе. Отправка любого материала нарочным уже сама за себя говорит о чрезвычайности информации.
– Хорошо. – Выдержав паузу, Федор Павлович вздохнул: – До связи.
Антон отключил компьютер, свернул карту.
– Рязань, со мной. – Он оглядел расположившихся на кроватях офицеров. – Остальным готовиться к маршу. Дорофеев – старший.
– Ты же сказал, что Серов обещал подкинуть? – осторожно напомнил Мишенев.
– Я на память не жалуюсь. – Антон надел разгрузку. – Только ты имей в виду, что с утра дождь идет. Не будет погоды, пойдем ножками.
Проехав через село, они оставили позади милицейский блокпост. За рулем был Рязанцев. Дождь был не сильный, но встречные машины поднимали над шоссе брызги грязной воды, и «дворники» с ней не справлялись. Промозглая погода окрасила все в уныло-серые цвета. Незаметно подкрался вечер. Шоссе быстро пустело. Уже в Гелдагене двигатель начал чихать, а машина дергаться.
Антон настороженно посмотрел на Вадима:
– Что это?
– Бензин дрянь! – отмахнулся тот, не отрывая взгляда от дороги.
Скользнув взглядом по приборной доске, Антон успокоился.
Миновали очередной блокпост. Вдалеке, за водяной взвесью, появились редкие огни Цоцен-Юрта. Вдоль дороги замелькали деревья и кустарник. Зеленых листьев уже почти не осталось. Сделавшись бурыми, они скрючились на ветках, словно их полили кислотой. Теперь заросли напоминали сказочный лес, в котором живут злые духи. Проведя аналогию, Филиппов повеселел. Действительно, духи здесь есть, только в отличие от тех, которые всплыли в памяти из далекого детства, намного злее и чрезвычайно опасные. Может, от этого и природа в этих краях не радует осенью глаз веселыми цветами, сразу из зеленого перекрашиваясь в буро-коричневые тона? Чисто националистический окрас. Даже местность в республике располагает к таким мыслям.
За размышлениями он не обратил внимания на ехавший сзади легковой автомобиль. Лишь когда Рязань чертыхнулся, ослепленный его фарами в зеркале заднего вида, Антон глянул назад. За ними пристроился старенький «Москвич». Из-за густых сумерек и моросившего дождя цвет невозможно было разобрать, но, судя по всему, он был темный.
– Пропусти ты его! – не удержался Антон.
– Так ведь уже пробовал, – хмыкнул Рязань. – Он как на привязи. Теперь до упора тащиться так будет.
Но Вадим ошибался, приняв водителя и пассажиров этой машины за загостившихся людей, опасающихся ездить по ночным трассам в одиночку. Это стало ясно буквально в тот момент, как он закрыл рот. В салоне стало светло от фар неожиданно вплотную приблизившегося «Москвича», и в тот же момент чавкнуло лобовое стекло, задернувшись паутиной трещин. Машина вильнула, и Антон, схватившийся было за лежащий на коленях автомат, почувствовал, как Рязань наваливается на него плечом.
– Черт! – Ухватив левой рукой руль, он грубо оттолкнул Вадима. – Ты чего?!
Вместо ответа капитан уткнулся в дверь и уронил на грудь голову.
Одновременно вести машину, сидя слева от водителя, и при этом стрелять из автомата невозможно. Антон вынул «АПС» и, сняв его с предохранителя, не глядя назад, принялся разряжать обойму прямо через тент, одной рукой пытаясь удержаться на трассе. Тем временем нога Рязанцева соскочила с педали газа. Скорость резко упала. Огни двигающейся сзади машины поплыли влево. Теперь бандиты пытались либо поравняться с ними, либо обогнать.
