– Прошу, – сказал капитан, откатывая дверь. – Прибыли.
Он, не оборачиваясь, двинулся впереди Марины в крохотный безлюдный дворик, в подъезд, поднялся на второй этаж по довольно чистой лестнице с затейливыми чугунными перилами, достал связку ключей и привычно отпер дверь.
Марина оказалась в небольшой, тщательно прибранной квартирке с высоченными потолками, обставленной мебелью, на первый взгляд, купленной предками нынешних хозяев лет пятьдесят назад. Капитан двигался уверенно, словно бывал тут много раз.
– Может быть, примете ванну? – радушно предложил он. – Ах, нет, простите, я совершенно забыл... Выпьете что-нибудь? Спиртное, сок?
– Нет, спасибо, – сказала Марина, усаживаясь в старое, но прочное кресло. – Совершенно не хочется.
Пить ей хотелось отчаянно, но следовало потерпеть. Очень опрометчиво было что-нибудь принимать от капитана. Мало ли что могло оказаться подмешанным в питье...
– Тем лучше, – сказал он, прохаживаясь по комнате. – Давайте перейдем сразу к делу...
Марина вопросительно глянула на него. Капитан подошел, наклонился к ней, положил руки на плечи, приблизил лицо. Сказал спокойно:
– Ну? Попробуем подружиться?
В глазах у него не усматривалось ни намека на эротические удовольствия. Глаза были холодные, испытующие, хищные.
– Очень мило, – с усталым вздохом сказала Марина, трагически подняв взор к потолку. – Я-то думала, избавилась от насильников, а теперь смотрю, опять начинается...
– Не прикидывайтесь, – с легкой улыбкой сказал капитан. – Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду.
– Понимаю, – вздохнула Марина. – Ваше счастье. У меня совершенно нет сил сопротивляться, царапаться, визжать... Делайте, что хотите, черт с вами...
– Не дурите, – сказал он жестче. – Ваши прелести меня в данный момент не интересуют. Непременно воспользуюсь вашим любезным предложением, но в более подходящее время. А пока поговорим о разведке.
– А при чем тут я?
– Вы знаете, – задумчиво сказал капитан, – то, что вас вез из аэропорта именно Петр, еще не является само по себе неопровержимой уликой, доказывающей вашу службу в разведке. Петр, конечно, шпион мелкого пошиба, но разведка для него на последнем месте. Большую часть времени он увлеченно крутит свой мелкий бизнес и компанию водит с соответствующими людьми. Так что вы и в самом деле могли оказаться деловой девочкой, занятой сугубо прибылями и убытками. 3десь не было никакого следа. Но так уж получилось, что я узнал, кто вы такая на самом деле. Обходными путями. Через тех, кто готовил вам здесь теплый прием, иными словами, хотел подсунуть дезу и выпихнуть восвояси, пока вы не успели что-то разнюхать. Вы, наверное, догадываетесь, что я имею в виду господина Тараса Бородина? Ну, разумеется, узнал я о вас не от него самого. Где там! Он парит высоко в облаках, как истый супермен, не обращая внимания на мелюзгу вроде меня. Но он задействовал, пусть втемную, не так уж мало людей. И среди них нашлись и мои информаторы. Я узнал, кого они готовятся встретить должным образом. И потом уже не слезал у вас с хвоста. Конечно, вы частенько уходили от моих людей, но это нисколько не мешало, наоборот, доказывало лишний раз, что мне не подсунули дезу. Что вы и в самом деле девочка из разведки.
– А здесь не может быть какой-нибудь трагической ошибки? – спросила Марина.
– Вот это я и имел в виду... – осклабился капитан.
– Что именно?
– У вас плохо получается играть простушку. Вы знаете, что надо играть, но не всегда знаете, как. Скажу вам по совести, вы мне нравитесь. С тех самых пор, когда мы с вами встретились там, в поместье этого болвана, не устаю любоваться. В вас нет ни капельки пресловутых женских слабостей. Вас всю ночь трахали эти скоты, будущее туманно, помощи ждать неоткуда – но, едва мы появились, вы стали абсолютно спокойной, и это не заторможенность, а хладнокровие. Вы великолепно держались, пока мы работали в доме, вы и ухом не повели, когда я вышвырнул за борт этого мерзавца... Что подразумевает сильный характер и, полагаю, ум...
– Я просто таю от ваших комплиментов, – сказала Марина.
– Вот это я и имел в виду, – усмехнулся он. – Хладнокровие, моментальная адаптация к любой ситуации... Отлично держитесь. Значит, сообразите, что настало время, когда нет смысла ломать комедию. Или вам непременно нужно, чтобы я долго и скучно рассказывал обо всем, что вы делали в столице? Нудно описывал ваши поездки, встречи, визиты? Я могу, конечно, но зачем? Или вы все же предпочитаете соблюдать дурацкие формальности? И желаете услышать от меня, как вы шли по следам Тимофея Сабашникова, как сняли Женю, как отыскали заведение Гукасяна?
Марина раздумывала. Ей не хотелось терять время. Она ничего еще не успела сделать в этом городе, представления не имела, где Рита, где Бородин...
– Допустим, – сказала она. – Просто допустим, что в ваших словах есть... какая-то реалистическая основа. И что с того? Вы-то сами на кого работаете?
– На себя. По-моему, наилучшая жизненная позиция. Когда над тобой нет никакого босса, когда твои цели – только твои цели...
– Понятно, – сказала Марина. – В Наполеоны тянете?
– А почему бы и нет? – пожал он плечами. – Что в этом плохого?
– Плохого, может, и ничего, но чересчур уж неподъемная цель! Желающих много, а в Наполеоны пробивается один из миллиона.
– Я знаю, – серьезно сказал капитан. – Потому и затеял этот разговор. Понимаете ли, у ситуации, когда ты работаешь сам на себя, есть не только плюсы. Минусов тоже хватает. Не стану подробно останавливаться на всех. Будем говорить о том, что в данный момент важнее других. Так вот, Наполеону – тому, настоящему, я имею в виду – было гораздо проще. В его времена одиночка мог достигнуть немалых высот, полагаясь лишь на свою шпагу и мозги. В нашем столетии все обстоит чуточку сложнее. Без поддержки каких-либо влиятельных сил нечего и пытаться. Обязательно нужно к кому-то примыкать. Но ведь не придешь к таким людям и не спросишь: «Вам не нужен толковый и честолюбивый парень, который хочет стать Наполеоном?» Верно?
– Пожалуй, – сказала Марина.
– Вот видите... И вдруг, совершенно неожиданно, возникает ситуация, которую просто грех не использовать. Давайте не будем ходить вокруг да около. Я хочу, чтобы меня взяли в игру. В качестве не самой главной фигуры, конечно, но я и не пешка, если рассудить...
– И как вы это себе представляете? – спросила Марина.
– А вот это уже деловой разговор, – он придвинул ногой кресло и сел напротив. – Итак, обозначим доску и расстановку фигур. Мне уже известно, что я наблюдаю со стороны некий грандиозный сговор. Не знаю всех деталей, многого не знаю, но главное ясно: на наших с вами глазах разворачивается серьезный и разветвленный заговор, в котором участвуют не только обнаглевшие личные полицейские крупных концернов вроде Бородина, но и, несомненно, ваши государственные чиновники. Коли уж дошло до того, что на территории нашей страны был перехвачен принадлежащий разведывательному управлению самолет, похищен секретнейший контейнер госдепартамента, причем осуществили это не какие-то немытые туземные террористы, а секретные гости... Серьезный должен быть заговор. Самое время вломиться в игру. Я располагаю здесь кое-какими возможностями и мог бы быть вам полезен – на взаимовыгодной основе...
– Возможно, – сказала Марина. – Но я не уполномочена решать такие вопросы.
– А я и не собираюсь вести через вас переговоры. Я вообще не намерен их вести. Я же сказал – я собираюсь вломиться в игру.
– То есть?
– Для начала мне придется вас, уж простите, перевербовать, – сказал капитан. – Не сверкайте на меня возмущенным взором! Я не хочу сказать, будто попытаюсь заставить вас работать на какую-то другую разведку или страну. Никаких государственных измен и тому подобных ужасов, никакого предательства с вашей стороны... Под перевербовкой я понимаю в данном случае нечто совершенно иное. Просто вы расскажете мне все, что я хочу знать. Лично мне, и только мне. Дадите достаточно козырей, чтобы я мог договариваться с вашими шефами на равных. Назовем вещи своими именами: вы должны выложить мне столько, чтобы совершенно добровольно молчать об этом потом всю оставшуюся жизнь, иначе ваши шефы, если до них все дойдет, сотрут вас в порошок. Понимаете? С обычной, классической перевербовкой это имеет мало общего, не так ли? Я просто хочу себя обезопасить.
– И я, получается, окажусь у вас в руках? – сказала Марина.
– Вот именно, – непринужденно улыбаясь, кивнул капитан. – Что поделать, такова жизнь. Я вам обещаю не злоупотреблять своей властью. Собственно говоря, вы мне нужны до определенного времени, а потом мы мирно разойдемся и забудем о существовании друг друга. Но такова игра, ничего не поделаешь. Чтобы набрать козыри, я просто обязан вытряхнуть из вас достаточно информации. Лишь тогда можно быть уверенным в вашей лояльности и молчании. Ничего личного, как говорится. И ничего враждебного.
