– В такую рань?
– Ты думаешь, он в ночь перед операцией спит? Как бы не так. Готов спорить, сидит сейчас в своем кабинете и ждет. – Красин вызвал на связь Александрова.
Генерал действительно находился в кабинете и ответил без промедления.
Капитан доложил о постановке Миковичем задачи отрядам наемников и боевиков, сообщил, что отправил в центр запись разговоров бандитов.
Напоследок он припас, пожалуй, единственную хорошую на данный момент новость:
– И еще, Алексей Владимирович. Время отхода поезда – ориентировочно десять утра. Шатун и Холод в тепловозе.
– Как? Уже? А если перед отправкой состав вновь проверят?
– Так в тепловозе есть где укрыться двум бойцам. Тем более Шатун – бывший железнодорожник. Он прекрасно знает устройство тепловозов, ориентируется в них как у себя дома.
– Я понял тебя. Продолжайте слежку за Миковичем. Возможно, его вояж на место стоянки поезда смерти не последний в эту ночь.
– Принял. Выполняем!
– Удачи!
Красин отключил станцию, положил кейс на заднее сиденье, взглянул на Гринько и приказал:
– Ищем Миковича! Давай сначала к его дому!
Микович действительно поехал туда, чтобы отдохнуть несколько часов перед отправкой банды. Разведчики увидели там его машину, остались возле дома и включили систему «Фантом».
В свои права бесшумно вступил понедельник. В этот день должно было решиться очень многое.
В 9.00 понедельника на дороге, напротив частных домов и тупиковых путей, остановились два автобуса. Они замерли за внедорожником и «Хондой». Из автобусов вышли Грег Баррет и Мацей Глинеш, из внедорожника – четыре молодые девушки в униформе Красного Креста, из «Хонды» – невыспавшийся Микович.
Баррет и Глинеш подошли к чиновнику. Тот указал на состав, состоящий из тепловоза и трех вагонов, и заявил:
– Вот «поезд дружбы». На посадку у вас не более получаса. Отправляйте бойцов по одному.
Баррет кивнул:
– Понятно!
– Выполняйте! Отправка в десять часов. Прибытие в Зареченск в шестнадцать.
Отдав приказ, Микович прошел к фальшивым медсестрам.
– Здравствуйте, красавицы.
Девушки ответили:
– Доброе утро, господин Микович.
– Благодарю вас за стремление помочь нашей родине в избавлении от российской агрессии.
Девушки слитно, но негромко воскликнули:
– Слава героям!
Микович улыбнулся:
– Не бойтесь. С вами в любом случае ничего плохого не произойдет. Вы знаете, что делать, в Зареченске из поезда не выходите, устройтесь в купе проводников и ожидайте. За вами придут наши славные гвардейцы. Страна не забудет ваш подвиг. А теперь ступайте к поезду, и быстренько, девчонки!
«Медсестры» пробежали к поезду. В первый и третий вагон забрались по одной девушке, во второй – две, в том числе и Виктория Голубева.
Одним из первых во второй вагон поднялся командир российской штурмовой группы майор Захид Кулаев. Этим воспользовалась Голубева.
Она встретила его в начале коридора и быстро сказала:
– Я от Липатова. В тепловозе двое наших. Они сменят местную бригаду. Связь с ними – по необходимости. На переезде поселка Червоный будет стоять мужчина в полосатой рубахе. Он уронит свернутую газету. Это сигнал к началу действий. На вокзале в Зареченске группа спецназа антитеррористической службы.
Кулаев обернулся, взглянул на левую руку девушки, увидел серебряное колечко на безымянном пальце, кивнул и сказал:
– Ты, когда начнется, получше спрячься.
Кулаев бросил сумку в ближайшее купе, рядом с ним устроился Леча Бакаев. Бойцы штурмовой группы сумели разместиться рядом, по два-три человека в одном отсеке. Только Роман Воронов заимел соседа – бельгийца Милана Вутерса.
Микович обошел вагоны, затем поднялся в кабину, где находились машинист Тимофей Степанович Горюн и его помощник Григорий Василенко. Их кандидатуры были рекомендованы службой безопасности страны.
Поезд начал движение ровно в десять часов. Имея статус литерного, он должен был проследовать до Зареченска без остановок, замены тепловоза и бригады машинистов.
Сообщение об отправке поезда ушло в Москву, Александрову и Липатову. Они сообщили об этом полковнику Бредову, находившемуся в Зареченске под видом представителя некоего гуманитарного фонда.
Отряд «Овод» расположился в подвале здания ОВД. О его присутствии, как и о настоящей должности Бредова, знали только Сергей Швец и его заместитель Потапенко.
Получив сообщение о выходе поезда из столицы, Бредов прошел к начальнику штаба и сообщил:
– Наемники и боевики «Державы» начали движение.
Швец поднялся из кресла, прошелся по кабинету.
– Я одного не понимаю. Почему российские спецслужбы внедрили в банду наемников своих людей, подвергая их реальному смертельному риску, а не проинформировали нас о планах господина Миковича и его руководства?
– А ты уверен, Сергей, что в таком случае поезд пошел бы к Зареченску?
– Не пошел бы, так и хорошо!..
– Наемников и боевиков переправили бы в город другим путем. Ты уверен, что из Зареченска не ушла бы информация о том, что ополчению известен новый план путчистов?
– При подготовке к отражению первого штурма наши планы не стали достоянием вражеской разведки. В том числе переброска из Ручеевска диверсионно-штурмового отряда Константина Волкова. Кстати, его люди и сейчас находятся около города, в тылу гвардейцев. Боевики не предпринимают никаких действий по их поиску и нейтрализации.
– Провалы учат, Сергей. В столице наверняка извлекли уроки из поражения. То, что диверсионные группы вышли к городу, еще не означает, что противнику о них неизвестно. Поэтому в Москве и приняли решение снять главную угрозу для Зареченска во время следования так называемого «поезда дружбы».
– Но что смогут сделать ваши спецы?
– Мы рассчитываем на уничтожение как наемников, так и боевиков.
– Смелый расчет.
– Если все пройдет в штатном режиме, у тебя будут прямые доказательства привлечения путчистами иностранных наемников.
– А также нахождения среди них российских спецов.
– Нет, Сергей. Наши парни так и останутся наемниками. Если они попадут в плен, то ты будешь представлять их СМИ как наемников.
– Но таковых расстреливают на месте, без суда и следствия.
– Согласен. Так и надо. Но об этом поговорим позже.
Бредов вздохнул и сказал:
– К сожалению, никто не может просчитать, чем закончится бой в поезде. Но в случае неудачи главная угроза будет снята применением российской группы спецназа и твоего отряда быстрого реагирования.
Швец опустился в кресло.
– Да, тяжело придется ребятам в поезде.
– Твоим подчиненным на блокпостах придется не легче, когда на штурм попрут боевики национальной гвардии.
– Да этих-то мы успокоим. А вот в поезде!.. Силы и средства есть, а помочь не можем.
– Парни, которые вошли в штурмовую группу, – профессионалы. Они сами выбрали эту работу.
– Ладно, Михаил Викторович, сейчас обсуждать решения Москвы не имеет смысла. Изменить уже ничего нельзя. Мы благодарны вам за помощь. Когда группа должна начать действовать?
– После поселка Червоный.
– Литерный идет без остановок. Его прибытие запланировано на шестнадцать часов. Значит, спецы начнут работу примерно в четырнадцать. У них будет два часа на решение задачи.
– Что, мало?
– Времени-то хватит, а вот сил?..
– По-моему, мы возвращаемся к закрытой теме. Тебе лучше заняться подготовкой к отражению атаки национальной гвардии.
– Наши отряды готовы. Мы отобьем штурм, если гвардейцы вообще сунутся в город после тех подарков, которые мы им приготовили.
– Ну что ж, я буду у себя и постоянно на связи. Где-то в три часа надо будет перебросить нашу группу в район вокзала.
– Сделаем.
– Хорошо. Не прощаюсь.
– Если что-то будет нужно, Михаил Викторович, обращайтесь прямо ко мне.
– А что мне нужно? Если только чайник с водой да банку кофе.
– Вам доставят кофеварку.
Бредов улыбнулся:
– Ну и славненько.
Так называемый поезд дружбы без остановок шел к Зареченску. Дисциплина была построже в вагонах, где находились боевики «Запада». Глинеш в первом вагоне, Лютый в третьем полностью держали под контролем по пятнадцать своих подчиненных.
Дисциплина обуславливалась еще и тем, что боевики, уже имевшие печальный опыт столкновения с защитниками мятежного города, просто опасались предстоящей операции. Да, они были готовы убивать, резать, жечь кого угодно – женщин, стариков, детей, но не хотели умирать сами. Никто не знал, что ждало их в Зареченске. Даже присутствие в среднем вагоне наемников не придавало духа боевикам радикальной националистической организации.
