В отличие от «державников» наемники вели себя раскованно. Для них подобные задания являлись обычной работой. Они жили по принципу «Пан или пропал». Семей у них не было, никто не ждал дома солдат удачи. Им бы заработать побольше да хорошенько погулять на дорогих курортах. Деньги для них были всем! Вот и сейчас многие играли в карты.
Испанец Диего Флорес закурил в купе и тут же был отправлен в тамбур. Грег Баррет терпеть не мог табачного дыма. Как только Флорес вернулся, вышли покурить Захид Кулаев и Леча Бакаев.
– Тебе, Лечо, с Асланом Генаба в четырнадцать выйти в противоположный тамбур и перейти в третий вагон, – приказал Кулаев.
– Работаем по группе Лютого?
– Да. А сейчас пусть подойдет Варга.
Бакаев бросил окурок на пол, растоптал его, прошел в вагон.
Шандор Варга играл в карты с Петром Глибаном. Бакаев на секунду задержался возле купе и легонько кивнул в сторону переднего тамбура. Варга показал, что понял.
Бакаев вернулся на место и упал на свою полку, над которой на сетке для мелочей и вешалке для полотенца висел его автомат АК-74. Все оружие наемников, как и боевиков, обязательно находилось рядом с ними.
Варга вышел в тамбур.
Кулаев быстро отдал приказ:
– Ты и Глибан в четырнадцать выходите в этот тамбур и работаете по первому вагону. – Проговорив это, Кулаев прошел в вагон.
В тамбур тем временем заглянул Грег Баррет, увидел Варгу, прикуривающего сигарету:
– Ну и надымили! Что за дурная привычка? Как будто больше некому сократить вам жизнь.
– Грег! – Варга повернулся к Баррету. – По-моему, курить или пить кефир – это мое личное дело. Командовать будешь в Зареченске. Вот тогда твое слово станет законом, а сейчас просто уйди, если что-то не нравится.
Баррет сплюнул на пол, вошел в вагон и с силой захлопнул дверь.
Варга усмехнулся.
Поезд проходил мимо какого-то населенного пункта. Играя свою роль, к окнам предбанников вышли «медсестры».
Кулаев увидел девушку, которая передала ему задание от генерала Александрова.
Он вышел в предбанник, открыл дверь в туалет, в тамбур, убедился, что там никого, и сказал:
– Надо предупредить двоих бойцов. Сможешь? – спросил он, любуясь стройной фигуркой Вики Голубевой.
– О чем?
– Они работают со мной, здесь. В тринадцать часов должны выйти в этот тамбур.
– Где находятся бойцы?
– В пятом купе.
– Попробую. Не получится сразу, повторю попытку.
– Осторожней! Баррет смотрит за всем.
– Заметила.
Будто в подтверждение слов Кулаева командир отряда тут же подошел к ним.
Вика быстро сориентировалась.
– Не надейся, парень, – сказала она, когда Баррет был уже в предбаннике. – Мне твои вонючие доллары не нужны.
– В чем дело? – спросил Баррет по-русски, которым тоже владел неплохо.
Виктория кивнула на Кулаева.
– Это у своего подчиненного спросите. – Она прошла мимо Баррета и зашагала по вагону.
Американец тяжело взглянул на чеченца:
– Я спросил, в чем дело!
Кулаев усмехнулся.
– Не напрягайся, Грег. Просто я предложил этой девке заняться любовью в туалете. Пятьсот баксов за пятнадцать минут. Отказалась да еще и возмутилась. Шлюха, а строит из себя девственницу!
– Я о чем предупреждал, Захид?
– Ладно, замнем. Давай считать, что ничего не было. Так, обычный треп.
– К девушкам больше не подходить!
– Мог бы и не говорить.
Баррет отправился обратно ко второму купе, где размещался вместе с заместителем.
Во время перепалки американца и Кулаева Голубева на секунду остановилась возле пятого купе и проговорила так, чтобы услышал ближний к ней мужчина:
– Вы двое работаете здесь. – Потом она пошла в купе проводников, где устроились девушки.
Кулаев видел это из-за спины Баррета.
Осталось предупредить Воронова. Но с этим пока спешить не следовало. Времени до начала операции оставалось еще более чем достаточно.
Капитан Шатунов и старший лейтенант Холодов, с половины четвертого утра находившиеся в задней кабине тепловоза, приступили к действию в одиннадцать. Состав уже час был в пути, машинисты успокоились, расслабились.
Холодов спросил Шатунова:
– Как думаешь, Дима, бригада в курсе, кого и для чего везет в Зареченск?
– А черт ее знает. Какая нам, собственно, разница?
– Разница, Дима, есть. Если машинист и помощник в курсе карательной операции, то и церемониться с ними не следует. Они такие же боевики, значит, можно с чистой совестью валить их. А если эти люди используются втемную, то это совсем другой расклад.
– А мы у них спросим.
– Так они тебе и скажут. Кто же будет подставляться?! Естественно, в любом случае заявят, что ни хрена ничего не знают, в худшем для себя случае начнут плакаться, что их заставили, взяв семьи в заложники.
Шатунов покачал головой:
– Ну, ты, Костя, нашел чем заморачиваться. Зачем нам валить машинистов? Сдадим их ополченцам в Зареченске, пусть те с ними разбираются. Наше дело – обеспечить, чтобы поезд вошел в город по расписанию.
– Без боевиков и наемников.
– Это уже задание спецгруппы, но не исключено, что тебе, Костя, придется помогать им.
– Придется – помогу.
– Ты готов? – спросил Шатунов, зарядив пистолет.
– Готов! – проделав то же самое, ответил старший лейтенант Холодов.
Офицеры СВР двинулись по боковому проходу к кабине машинистов. Более серьезное оружие, два АК-74У, они оставили в задней кабине. Появление посторонних людей буквально ошарашило машиниста и помощника.
Шатунов наставил пистолет на машиниста.
– Спокойно! Не надо лишних движений.
Холодов приставил пистолет к затылку помощника.
– Тебя это тоже касается, парень.
– Да ясно все, – пробормотал тот.
– Будем знакомы. Мы те, кто должен заменить вас. Как понимаете, не по приказу господина Миковича. Мы представляем ополчение города Зареченска, куда вы везете вагоны с боевиками-радикалами и наемниками.
– Какими боевиками? – воскликнул машинист. – В вагонах медперсонал, лекарства, оборудование.
– Ну конечно. – Шатунов усмехнулся. – Этакий мобильный госпиталь. Ты мне дурочку не гони, мужик, не прикидывайся, что не знаешь, кто находится в вагонах. Сколько тебе заплатили за эту поездку?
– Ничего не понимаю, – сказал машинист.
– Фамилия и имя? – потребовал Шатунов.
– Горюн Тимофей Степанович, помощник – Григорий Василенко.
– Значит, Тимофей Степанович, говоришь, что ничего не понимаешь? Ладно, поверю и объясню. В вагонах находятся тридцать боевиков организации «Держава». Знакома такая?
Машинист кивнул:
– Кто же о них не слышал. Прославились на Майдане!
– Вот, а с ними двадцать, точнее, двадцать два наемника со всего света. Направляются они в Зареченск, чтобы вместе с национальной гвардией устроить в городе бойню. Их задача – стереть Зареченск с лица земли, уничтожить всех жителей – от почтенных стариков до грудных младенцев. Слишком уж не нравится нынешней хунте, что юго-восток не принимает переворот, их власть. А ты, Тимофей Степанович, вместе с помощником гонишь состав, чтобы бандиты засветло успели сделать свое дьявольское дело. Так кто вы после этого?
Голос подал Василенко:
– Честное слово, мы не знали ни о каких бандитах. Да, нам заплатили неплохие деньги за этот рейс. Но ведь мы вроде как в зону проведения антитеррористической операции едем?
Шатунов взглянул на Холодова.
– Ты им веришь?
– Нет!
– Тогда придется убрать их и самим вести состав дальше.
– Погодите! – воскликнул машинист. – Что значит убрать?
– Что-то для своих лет ты слишком много не понимаешь, Тимофей Степанович. Убрать – пристрелить вас к чертовой матери и выбросить из тепловоза.
– Не надо, – выкрикнул помощник. – Мы же действительно ничего не знали. По крайней мере, я не знал. У меня мать больная, свадьба на той неделе.
– Ладно! Не будем вас убивать, но при условии, что точно выполните наши указания.
– Да ради бога, – сказал машинист. – Вот как чувствовал – нехорошая поездка, что-то в ней не то. Жена провожала так, будто прощалась, а еще сон…
– Сон твой, Тимофей Степанович, расскажешь в Зареченске.
– Но зачем вам надо, чтобы поезд пришел в Зареченск, если в нем находятся головорезы?
– А вот это не твое дело. Ты веди состав, а мы постоим рядом, посмотрим.
– Как скажете.
– А нас потом не арестуют? – спросил Василенко.
– Я не знаю, что будет потом, но могу сказать, что произойдет прямо сейчас, если вы не прекратите ненужные базары. У вас связь со столицей есть?
– С диспетчерским пунктом.
– Часто общаетесь?
