В этом «многообразии» предлагаемых буфетом продуктов Карла Берхарда привлекла лишь курица.
Но, попробовав откусить невероятно жесткое полусырое мясо, бедолага Карл вскоре отказался от этой бесполезной затеи и с отвращением швырнул ужасную птицу в мусорное ведро.
— Буржуй проклятый, — проворчал ему вслед мужик, уплетавший за соседним столиком шницель с морковным салатом. — Ишь ты, поглядите на него — курицей брезгует. Продукты-то между прочим надо беречь! А он кидает, видите ли. Жрал бы дома, если в общепите не нравится…
Но Берхард этого уже не слышал, Он решил разыскать, по совету портье, ночной магазин.
Выбор продуктов здесь оказался поприличнее, и Карл купил консервированный колбасный фарш, несколько пакетиков ветчины в вакуумной упаковке и «Нескафе-классик» польского производства.
Но больше всего его удивило, что все его настойчивые попытки приобрести хлеб, молоко и несколько свежих булочек не увенчались успехом:
— Мы этим не торгуем, — почему-то гордо отвечала продавщица — молоденькая смазливая девушка с легким запахом спиртного изо рта, — это в гастрономе ищите.
— В гастрономе? А почему? Разве вы не едите ветчину с хлебом, а кофе — с булочкой?
— Едим. Но мы этим не торгуем. И чего это вы мне вопросы задаете? Я торгую тем, что мне дают.
Вот придет хозяин — у него и спрашивайте. И вообще, вы чего-нибудь еще брать будете? Если нет, то будьте добры, не задерживайте меня больше.
Берхард удивленно оглянулся.
— Но послушайте, куда вы торопитесь? Я же у вас один покупатель, больше никого нет!
— У меня на складе работа. И вообще… Сергей! — вдруг крикнула она куда-то в глубину помещения. — Выйди-ка сюда на секундочку, тут у меня проблема.
Из подсобки появился здоровенный детина в камуфляжной форме и привалился к косяку плечом, грозно поглядывая в сторону Карла.
— Вы — хозяин?
— Нет, я охранник. Что вам здесь не нравится?
— Мало что, честно говоря, нравится… А скажите, мне интересно, ваш магазин государственный?
Вас плохо чиновники контролируют? Вам совсем мало, наверное, платят, поэтому вы сердитесь?
— Мы — частное предприятие… И вообще, что тебе надо? Купил — давай отсюда, а то, понимаешь, расспрашивает, что да как. Это наше дело, ясно? — детина с угрожающим видом надвигался на Карла, и тот благоразумно решил удалиться, так и не поняв принципы торговли в этом государстве…
Берхард вернулся в гостиницу, забрал Хельгу с ребенком и с облегчением направился к выезду из города, взяв курс по Львовскому шоссе на Тернополь — поближе к границе, к Чопу, к родному дому, к нормальной жизни.
— Карл, может, нам перекусить? — довольно сонным голосом спросила жена, пока они еще не выехали за границу города.
— Не здесь, Хельга.
— Почему?
— Здесь нет кафе, здесь нет ресторанов. Здесь вообще ничего нет! Слава Богу, что мы догадались купить ребенку питание еще дома!.. Кстати, вскипяти воду, — он протянул ей на заднее сиденье автокипятильник, включающийся в гнездо прикуривателя. — Я купил кофе и ветчины, сейчас немного перекусим.
— Хорошо, дорогой. А то мне нужно скоро кормить нашего мальчика…
Карл сбросил скорость, чтобы от тряски на этих ухабах не расплескивалась вода из специального стаканчика для кипячения. Как же далеко еще до дома!..
* * *
Банде показалось, что он только-только закрыл глаза, как его разбудил резкий толчок в бок.
— Вставай, Сашка! Кажется, они только что проехали по трассе! — возбужденно толкал его Бобровский, указывая рукой куда-то вдоль дороги. — Я не уверен, но цвет «мерса» и модель — все совпадает.
За рулем один человек и еще один пассажир — на заднем сиденье.
— А номера? — спросил Банда, протирая глаза и заводя двигатель. — Номера заметил?
— Я не успел, его почти сразу закрыл автобус.
— Ну ничего, сейчас догоним, посмотрим.
Он вытащил из пачки сигарету, закурил и вырулил со стоянки мотеля, рванув с места на скорости…
* * *
Этот «Опель» в зеркале заднего обзора Берхарду не понравился с первого взгляда.
Сначала он несся, как очумелый, а затем, пристроившись позади «Мерседеса», резко сбросил скорость.
В салоне «Опеля» с российскими номерами сидели двое мужчин, и Карл почувствовал себя вдвойне неуютно. Он много читал в газетах и слышал от знакомых про русскую мафию, орудующую на дорогах Польши, Германии и тем более стран бывшего Советского Союза, и теперь чувство страха противно сковало его движения.
Он боялся не за себя или свой еще почти новый «Мерседес». Он не боялся за свою кредитку и остатки денег. Карл боялся за Йогана, их маленького беззащитного сына. Ведь, говорят, русская мафия не щадит ни женщин, ни детей.
А этого Карл не пережил бы.
— Хельга, ты уже накормила Йогана? — спросил он жену, державшую бутылочку с детским питанием.
— Нет еще. А что?
— Если я немного увеличу скорость, это вам не помешает?
— Нет, дорогой, но не увлекайся — здесь такие ямы на дорогах…
— Конечно.
— А что случилось? — она посмотрела назад. — Тебя беспокоит эта машина, которая едет за нами?
— Нет, что ты. Все нормально, не волнуйся, — говоря это. Карл плавно нажал на педаль, увеличивая скорость. — Просто я решил поехать чуть быстрее…
«Опель» не отставал.
Он буквально висел «на хвосте», как приклеенный.
Когда узкая извилистая дорога углубилась в лес, «Опель» несколько раз помигал фарами дальнего света, подавая Карлу какой-то сигнал. Сомнений быть не могло — ему приказывали остановиться.
Берхард в ответ еще сильнее вдавил педаль газа, но «Опель» на предельной скорости резко обошел его по встречной полосе слева и стал прижиматься к «Мерседесу», вытесняя его на обочину.
Карлу ничего не оставалось делать, как остановить машину.
Двое парней очень подозрительного вида вышли из «Опеля» и направились к нему. Карл мужественно открыл дверцу и вышел им навстречу…
* * *
— Здравствуйте. Можно посмотреть ваши документы? — вежливо начал Банда, не очень понимая, что он будет делать дальше.
— По какому праву? — по-русски ответил им Берхард, чем явно обрадовал друзей, не блиставших знанием немецкого. — Я — гражданин Федеративной Республики…
— Мы знаем, — прервал его тот, что просил документы. — Вас зовут Карл Берхард?
— Да.
— С вами — ваша жена Хельга?
— Да.
— Очень хорошо, что мы вас нашли, — Банда даже улыбнулся от удовольствия.
— А в чем дело? Откуда вы меня знаете?
— Дело в том, — немного замялся Банда, с надеждой на помощь взглянув на Бобровского, не зная толком, с чего начать, — к немцу он не хотел применять тех методов воздействия, которые Сергей назвал ночью «игрой без правил», и пытался решить проблему мирным путем. — Дело в том, что мы — из ФСБ.
— Что такое ФСБ?
— Это — Федеральная служба безопасности.
— Не понимаю.
— А Ка-Гэ-Бэ — понимаете?
— Да-да! — оживленно закивал головой немец. С этой аббревиатурой он был хорошо знаком по многочисленным газетным публикациям. — У нас в Восточной Германии тоже было Ка-Гэ-Бэ — «Штази».
— Ну вот. Так мы — из российского КГБ.
— Россия? Но ведь это — Украина?
— Неважно, господин Берхард. В данной ситуации важно то, что вы совершили преступление.
— Какое?
— Давайте не будем играть в наивность, господин Берхард. Ребенок, который находится в машине, — не ваш. Вы приняли участие в его похищении, а это — преступление во всех цивилизованных странах. И наказание за него — очень серьезное.
— Это мой сын… — голос Карла звучал весьма неубедительно, но он все же сделал попытку защититься. — У меня все указано в документах, прошу вас!
Он протянул паспорта, в которых действительно имелась запись о наличии сына — Йогана Берхарда, родившегося совсем недавно — этим летом.
— Господин Берхард, — Банда, мельком взглянув на документы, вернул их немцу. — По паспортным данным, вашему сыну четыре месяца. Можно мне взглянуть на вашего ребенка?
— Незачем.
— Конечно. Потому что ему — чуть больше одного дня. Он родился прошлой ночью в одесском роддоме.
— Чушь.
— Послушайте меня внимательно, господин Берхард. Я могу вас арестовать. И вас будут судить как соучастника киднепинга, вы получите огромный срок и честно отработаете его в тайге, в Сибири… Вам этого хочется?
— Не-е-ет, — выдавил из себя немец, чувствуя, что эти парни знают все и действительно могут очень круто изменить его судьбу.
— Вот видите! Знаете что, давайте пройдем в нашу машину, немного поговорим, — Банда жестом пригласил Берхарда сесть в их «Опель».
Успокаивающе помахав жене рукой, немец последовал за «представителями Ка-Гэ-Бэ» в их машину.
