затыкали. Он лежал молча, не двигаясь и не произносил ни звука. С той минуты, как Богданов накинул ему на голову пиджак, он вообще перестал реагировать на происходящее. Без сопротивления позволил оттащить себя наверх, привязать к кровати. О чем он думал, оставалось только гадать.
Спустя десять минут, Богданов подал беззвучный знак Дубко, и они оба вышли из комнаты. Спустились на первый этаж, отошли подальше, чтобы эхо не относило слова наверх. Первым заговорил Богданов, как и условились, на испанском.
– Копии документов у него в ботинках, – сообщил он. – Думаю, негативы, микропленки или что-то в этом роде.
– Надо вскрыть их и проверить, – предложил Дубко.
– Для начала нужно решить, как поступить с Марваном, – охладил пыл товарища Богданов. – Не оставлять же его здесь связанным.
– Что ты предлагаешь? – спросил Дубко.
– Подержать Марвана здесь до тех пор, пока мы не получим распоряжения сверху, – ответил Богданов. – Пусть думает, что мы выходцы из Испании. Отношения между странами сейчас спокойные, но мало ли недовольных в каждой стране? Генералиссимуса Франциско Франко во Франции, мягко говоря, недолюбливают, несмотря на то что главы государств сумели договориться мирным путем и даже наладить политические и экономические отношения. А уж о его ненависти к коммунистам можно слагать легенды. Вот мы и сыграем спектакль: дескать, считаем Марвана коммунистически настроенным арабом, голову которого хочет получить Франциско Франко. Не обязательно вдаваться в подробности. Там слово обронил, тут фразу, Марван остальное додумает сам.
– А если в дом кто-нибудь придет?
– Мы не будем сидеть здесь безвылазно. Следить насколько необходимо, чтобы Марван ненароком не помер, и все. Если кто-то заявится, мы сразу уйдем. Марван не пойдет в полицию, ему это совершенно ни к чему, так что с этой стороны мы в безопасности. До утра пробудем здесь, потом кто-то один останется – остальные вернутся в дом мадам Дюбуа. Разберемся с Шилкиным, потом попытаемся выйти на связь со Старцевым. А уж после будем думать дальше.
– Хороший план, – одобрил Дубко. – Только наличие секретных документов лучше проверить до того, как мы отсюда уедем.
– На этот счет у меня есть задумка, – Богданов, первый раз с начала операции, улыбнулся. – Марван и знать не будет, что нам известно о его кладе, несмотря на то что ботинки он потеряет.
– Ладно, Слава, пойдем наверх, пора начинать спектакль.
* * *
Тель-Авив, здание Управления военной разведки АМАН, 3 октября 1973 года.
– Сколько времени прошло с тех пор, как Ситта не вышел на связь?
– Шесть часов.
– Возможно такое, что его исчезновение связано с ситуацией в Версальском дворце?
– Его люди там были, но не он. И наши люди их никак не задели.
– Отвечай четче!
– Полагаю, с операцией «След» исчезновение Ситта не связано. Более точного ответа дать не могу.
– Что с людьми Замира?
– Их задержали на шесть дней. Обвинения пока не предъявлены, об этом мы позаботились, но раньше их не выпустят, даже если в дело вмешается Замир.
– Где объект сейчас?
– Ищем. В отеле «Плаза» его нет, номер еще остался за ним, за вещами он не приходил. Последнее, что удалось о нем узнать: в ночь со 2-го на 3-е он уехал в неизвестном направлении. Воспользовался нанятым автомобилем.
– У вас есть возможность самим связаться с агентом Ситта?
Последний вопрос вызвал долгую паузу. Разговор происходил в кабинете главы Управления генерал-майора Эли Зейра. Перед ним навытяжку стоял его помощник, доверенное лицо в вопросах урегулирования щекотливых дел, полковник Давид Йосси Мелман. За день до текущего разговора Давид Мелман пришел в кабинет Зейра и сообщил, что их агент под кодовым именем Ситта сообщает о возможном срыве операции «Ангел». Эта операция была настолько важна для Зейра, что в первый момент он даже не мог говорить. А когда речь к нему вернулась, он потребовал подробности.
Оказалось, в дело вмешались агенты Службы внешней разведки проклятого Цви Замира. Они нарушили план, который должен был поставить точку в противостоянии их служб. В случае успеха благосклонность и безоговорочное доверие премьер-министра Голды Меир были обеспечены Эли Зейра на все дни. Втайне он ожидал от операции большего. Он желал объединить две службы и возглавить их, как когда-то легендарный Иссер Харель возглавлял комитет руководителей всех израильских секретных служб. Успех Хареля не давал покоя Зейру, и, когда агент Ситта вышел на связь и сообщил, что ему поручено перехватить агента МОССАДа, ищущего встречи с главой внешней разведки Израиля, Зейра понял, что пришел его час.
Он отправил во Францию группу специалистов, которые должны были курировать не слишком надежного и не слишком умного агента Ситта. Да, агент Ситта не отличался умом и преданностью, потому ему и дали это имя, что на еврейском означало «шестерка». Но у него было одно огромное преимущество: он так близко стоял к власть имущим Советского Союза, одной из двух сверхдержав, что за это ему прощались все его недостатки. Ситта был незаменим в ситуациях, подобных операции «Ангел».
Как служба госбезопасности СССР получила известние об израильском шпионе, Эли Зейра представления не имел, но поверил словам Ситта безоговорочно. О КГБ слагались легенды, о его всемогуществе даже опытные разведчики говорили шепотом. Не случайно про Иссера Хареля за глаза говорили: «Если бы он не уехал из России, наверняка стал бы главой КГБ и сожрал на завтрак Лаврентия Берию». Таково было общее мнение о возможностях советских разведывательных служб.
Все шло хорошо, агент Ситта своевременно докладывал о всех передвижениях группы, в которой он был поставлен командиром. Ей было поручено завладеть материалами израильского шпиона арабского происхождения и не допустить его встречи с агентами МОССАДа. Операция затягивалась, но ничего критичного в этом Эли Зейра не видел.
Завербованный шпион МОССАДа был не прост. Его кодовое имя было «Ангел», оттого так назвали и операцию для простоты понимания. «Ангел» сотрудничал с МОССАДом не один год. Узнал о нем Зейра по чистой случайности, когда в мае этого года тот передал директору внешней разведки неверные данные. По своим каналам Зейра проверил сведения «Ангела» и узнал, что Анвар Садат действительно планировал начало военных действий против Израиля именно на май, но потом обстоятельства изменились, и он перенес дату. Об этом Зейра не сказал ни премьер-министру Голде Меир, ни министру обороны Моше Даяну, ни тем более Цви Замиру. Сам же этот факт взял на заметку, чтобы в случае необходимости воспользоваться сведениями «Ангела», настоящее имя которого было Ашраф Марван.
И вот теперь, когда грандиозные планы
