— Работа такая, — сухо отозвался мужчина.
— Как же вы нас вычислили?
— Фигуры у вас заметные. Издалека видны… У вас что, в Москве все такие здоровые?
— За всю Москву не скажу, а в нашем отделе да, все. Приезжай, убедишься.
— Так зачем вы к гражданке Юрцевой приходили?
— Сынок у нее нашкодил, — ответил Федот. — В розыск мы его не подавали — есть на то причины. Пока без шума ищем… А ты, будь другом, не говори его мамаше, что милиция сыном интересуется. Он-то сам не в курсе, а от нее может узнать…
— Хорошо, не скажу… Ну все, извините, товарищ майор.
Счастливого пути!
Милиционеры ушли. Федот и Рома направились к проводнику, предъявили билеты.
— В пятом купе места есть свободные, проходите…
Пятое купе было совершенно пустое. И вообще в вагоне было мало занятых мест. Во втором, третьем купе пусто, в четвертом… В четвертом Федот увидел ту самую девушку, которой Рома послал воздушный поцелуй. Она была не одна.
На нижней полке лежал мужчина. Федот не смог бы рассмотреть его при всем желании — тот лежал спиной к нему Да у него и не было никакого желания видеть его.
— Наше вам с кисточкой! — вольно поприветствовал девушку Рома.
Красавица потянулась к нему. Но вовсе не для того, чтобы упасть в его объятия. И тянулась она не к нему, а к двери.
Чтобы закрыть ее. И закрыла. С шумом.
— Не нравится людям твоя кисточка, — усмехнулся Федот, заходя в свое купе. — Так что будь поскромнее, братишка…
— Не братишка, а братан, — поправил его Рома.
— Ах да, я совсем забыл, мы же с тобой только что с зоны откинулись…
— В натуре откинулись. Ша! Пацан! Пивком бы надо отовариться!
Иногда Федот даже завидовал этому веселому человеку.
Нигде ему не бывает скучно, везде у него своя игра. И сейчас он играет. Довольный как слон.
Против пивка Федот не возражал. А чем еще Наниматься в дороге?
Проводница принесла белье.
— А пиво у вас есть? — спросил Рома.
— Есть. «Балтики» бутылок пять осталось.
— Беру все! — заявил он и отправился за женщиной.
До ее купе рукой подать. Самое большее минут за пять должен был обернуться. Но прошло и десять минут, четверть часа, половина, а Ромы все нет и нет.
Появился он не раньше чем через час. В руках два полных пакета.
— И пива взял, — объявил он. — И водки, и шампанского. Закуска, само собой…
— Ты что, в вагон-ресторан гонял?
— Ну да. Тут рядом, через два вагона…
— Долго ты.
— Ну, в ресторан-то я быстро сходил. А до этого… — Он восторженно вознес глаза кверху. — С соседкой я познакомился…
— Да ну?.. Она тебя далеко послала?
— Не очень, до ресторана и обратно… Ее Вика зовут. Клевая телка!
— Телка?! Клевая?! Ты, Рома, с понтов бы слез?
— Как я с них слезу, если я на них к ней и подкатил. Она меня за крутого авторитета приняла…
— Зачем тебе это?
— Не знаю, — пожал он плечами. — Как-то само собой получилось. Вы уж меня не расстреливайте, гражданин начальник, а?
— Живи, гусар… А я у тебя кто?
— Ну это, типа, телохранитель. Отбойщик, если конкретно…
— Спасибо, что не личный «петух», — развеселился Федот.
Что ни говори, а с Ромой не соскучишься.
— Был бы ты «петухом», я бы с тобой за один стол не сел.
И ее бы к нам в гости не пригласил…
— Не понял, ты ее что, в гости пригласил?
— Вам бы на курсах по повышению сообразительности преподавать, товарищ майор…
— И она согласилась?
— Ну а зачем все это? — показал он на стол. — И ваше, какая телка крутому авторитету откажет, в натуре?
— Ну если она уже в натуре, то не откажет… Шалишь ты, Рома. Ох, шалишь!
— Да?! Ну тогда я пойду, скажу ей, чтобы не приходила…
— Вот так пойдешь и скажешь? А язык повернется?
— Не-а, не повернется…
— Ну тогда сиди и не вякай.
Если честно, Федот был вовсе не прочь провести время в компании красивой женщины. Просто посидеть с ней за одним столом, пообщаться. То, что их двое, а она одна, его не смущало. Потому как о сексе он не думал, тем более о групповом.
Вика появилась не скоро. И то после того, как Рома сходил за ней. Она вела себя так, будто заглянула на минуту и то как бы в угоду чересчур настойчивому Роме.
А тот продолжал настаивать. Усадил ее за стол.
— Все путем. Вика, все будет нормально, я тебе говорю.
Пальцем тебя не тронем… Присаживайся, чувствуй себя как дома.
Роль крутого авторитета давалась ему легко.
— Мне так неудобно…
Она все-таки села за стол. Но с таким видом, будто приносит себя в жертву.
— Вика, ты только не думай, приставать к тебе никто не будет, отвечаю, — продолжал тарахтеть Рома. — Просто посидим, водочки тяпнем, ага. Ничтяк все будет, отвечаю.
А потом к себе пойдешь. Этот, с которым ты едешь, не пристает, нет?
— Нет, не пристает. Он спит все время…
— Баран потому что. Если бы я с тобой в одном купе ехал, я бы не спал — это точно…
— Я это уже поняла, — немного повеселела она.
— Да я вообще люблю красивых женщин. Без них ведь не жизнь, да, братан? — спросил он.
Федот молча кивнул. И потянулся за пивом. Кто что хочет, тот пусть то и пьет. А ему пиво в радость.
— У нас тут недавно одна разборка была. Чисто двух козлов завалили. Ты бы. Вика, знала, за что…
— За что?
— Да подружку мою обидели. Козой обозвали. Ты думаешь, я стерпел? Нет, не стерпел. На двух козлов на этой земле стало меньше… А тебя, Вика, никто не обижает, нет?
— Нет, не обижают.
— Ты это, если вдруг кто наедет, ты сразу мне звони.
Я телефон свой тебе оставлю. Я за тебя любого урою. Не веришь?
— Вы же меня даже не знаете, — робко сказала она;
— Узнаю. До Москвы еще ехать и ехать — узнаю… Короче, Вика, давай выпьем за тебя. Я, может, всю жизнь мечтал за тебя выпить!
Рома налегал на водку. Вика пила шампанское. Но хмелела она быстрее. Ее улыбка становилась все ярче, смех все веселее, в глубине глаз зажглись огоньки.
Они сидели и болтали до полуночи. А потом Рома встал, взял Вику за руку и вместе с ней вышел из купе.
— Мы сейчас, — сказал он.
Явился он только утром. Лег и лежит. Федот раз посмотрел на него, второй. Глаза открыты. Не спит Рома. Думает о чем-то.
— Что, согрешил? — спросил Федот.
— Не знаю.
— Что не знаешь?
— Ну, бес меня за ногу дернул, это было.
— За ногу? Или за что-то другое?
— Как всегда, ты прав… Я всего лишь проводить ее хотел.
А она меня в купе соседнее потащила. Там никого. Сама дверь закрыла. Я и понять ничего не успел, а мы уже лежим.
Она так жарко дышит, грудь ходуном ходит… А какая у нее грудь!.. Я думал, она меня сейчас изнасилует. А нет, лежит себе просто. И ждет, когда я начну…
— И ты начал?
— Ну, раздел ее. Хотелось посмотреть, какая она…
— И какая?
— Лучше не спрашивай. Тело у нее смак… Только Рита моя не хуже, нет. И вообще, не мог я ей изменить… Ты не поверишь, мы просто лежали…
— Без трусов…
— Вечно вы все опошлите, поручик.., э-э, майор Ржевский… Нет, ты только представь, я и она. Делай с ней, что хочешь. А я не сделал. Просто лежал… И она просто лежала… Не, ну ты пойми, она меня хотела, а я лежал как бревно…
— Значит, будем считать, что Рите ты не изменил.
— Да? Ты так считаешь?
— Конечно, от такого соблазна удержался.
— Ну тогда ладно, — облегченно вздохнул Рома.
И тут же снова приуныл.
— Слушай, а что, если Вика меня за педика приняла?
— Тогда ты должен вернуться и доказать ей, что это не так.
— Не пойду, любимый, — развеселился Рома. — Пусть она думает, что и ты такой же… А если серьезно, я ей сказал, что у меня жена есть, ребенок. Она меня поняла…
— Скажу круче, чтобы благодарность тебе от имени Президента объявили. Как-никак укрепил в сознании масс высокий моральный образ российского милиционера.
— Ну, ты меня утешил. Теперь могу спокойно спать…
Рома повернулся на бок, спиной к Федоту.
— А телефончик свой я ей все-таки оставил, — засыпая, обронил он.
— Зачем?
В ответ до Федота донеслось сонное сопение.
1
— Игнат Юрцев?! А-а, Игнат!!! Знаю такого. Ага, нормальный парень. Компанейский, да. Вместе буха… Ну, в смысле за одним столом сидели…
Федот с Ромой опросили почти всех в общежитии, где два года назад проживал Юрцев. Кто-то помнил его, кто-то нет. Но никто не мог толком сказать, куда или хотя бы в каком направлении он делся.
Может быть, этот парень с опухшей рожей что-нибудь интересное скажет.
— Вы с ним дружили? — спросил Федот.
— Ну не то чтобы дружили…
Этому алкашу явно льстило, что с ним разговаривают на «вы».
— Но выпивали вместе, — подсказал Рома.
