Вероника решительно отодвинула от себя чашку, демонстрируя свою готовность немедленно пуститься в дорогу.
– Подождите. Давайте хотя бы кофе допьем, – попытался остановить ее Егоров.
– Андрей Геннадьевич! Какой кофе, когда я вам о таких вещах говорю? – она осуждающе покачала головой, но все-таки сделала несколько глотков. – Ну, все, вы готовы?
– Готов.
Егоров залпом допил свой эспрессо – кофе действительно оказался хорош, и приходилось только жалеть, что ему не удалось посмаковать его, – и, подозвав официантку, попросил счет.
* * *
Войдя в квартиру, Вероника проворно скинула в прихожей сапожки и пальто и скрылась в комнате. Пока Егоров снимал обувь и вешал на плечики свою куртку, она настроила нужный телеканал и нетерпеливо крикнула из гостиной:
– Андрей Геннадьевич, ну, где вы там? Идите скорее, сейчас как раз начнутся новости.
Войдя в гостиную, Егоров успел увидеть окончание заставки «Европейских новостей», после чего на телеэкране промелькнули посеченные осколками фасады небольших трех– и четырехэтажных домов, затем появились пожарные машины, сгрудившиеся на перекрестке двух городских улиц, а в окружении суетящихся пожарных – лежащий на боку обгоревший автофургон и еще что-то черное и бесформенное.
– Новые подробности сегодняшнего теракта в голландском городе Утрехте, унесшего жизни четырех человек. – Переводчику, дублирующему по-русски слова телекомментатора, с трудом удавалось сохранять спокойствие. – Как стало известно полиции из опроса пострадавших и свидетелей, исламский боевик, личность которого уже установлена, но в интересах следствия пока держится в секрете, намеренно врезался в машину муниципальной службы. В результате взрыва начиненного взрывчаткой автомобиля погибли четыре человека: водитель автофургона Хьюго Прист, сотрудник утрехтской тюрьмы Питер Франс и двое заключенных, Бронек Циевич и Илья Спирин. Сейчас полиция выясняет: есть ли связь между сегодняшним взрывом в Утрехте и недавним вооруженным нападением на городской госпиталь в Амстердаме, в результате которого погибли два человека, еще один получил тяжелые ранения, а четвертый похищен нападавшими...
Егоров повернулся к Веронике. Она стояла рядом с ним с телевизионным пультом в руках и, расширив глаза, смотрела на экран. Заметив на себе его взгляд, девушка сказала:
– Они связаны. – И в ответ на недоуменный взгляд Егорова пояснила: – Взрыв в Утрехте и нападение на амстердамский госпиталь. Погибший заключенный Илья Спирин – это и есть сообщник Воронцова. Я только не пойму: зачем террористам понадобилось убивать бывшего сообщника похищенного хакера?
– Возможно, он знал о Воронцове что-то такое, что представляло опасность для хакера или для его похитителей, – ответил Егоров. – Но в любом случае это зачистка, аналогичная той, которую боевики «Аль-Каиды» провели в США, когда одного за другим убили свидетелей по делу Омара.
Он несколько раз прошелся по комнате и, указав на телевизионный экран, продолжил:
– Если за похищением Воронцова и убийством его сообщника стоит «Аль-Каида»... А я думаю, что это именно так, – уж очень схожи действия боевиков в Голландии и США. Не удивлюсь, если организаторами обоих акций являются одни и те же лица. И если допустить, что Воронцова похитили боевики «Аль-Каиды», значит, руководству организации срочно понадобился российский хакер. – Егоров повернулся к Веронике. – Зачем?
– Готовится какая-то крупная акция с использованием информационного оружия, и Воронцов нужен в качестве исполнителя, – не очень уверенно ответила девушка.
– Причем готовится в Москве. Раз Омар оставил здесь боевую группу Джафара, – уточнил Егоров.
Вероника побледнела.
– Андрей Геннадьевич, мне страшно. Этот Омар ужасный человек. Что, если он замыслил и в Москве устроить нечто подобное американской трагедии 11 сентября?
Взглянув в побледневшее лицо Вероники, Егоров неожиданно почувствовал свою ответственность за нее. Он шагнул к девушке и, обняв ее двумя руками за плечи, ободряющим голосом произнес:
– Мы не позволим ему этого. Ты веришь мне?
Егоров удивился, насколько естественно и просто это произошло. И Вероника восприняла этот жест как должное, во всяком случае не отстранилась и не сбросила с плеч его рук.
– Верю. Конечно, верю. Вот только не знаю, как этому помешать?
Андрей тепло улыбнулся ей.
– Зато я знаю. Любая акция проходит стадию подготовки. И если хакер Воронцов – это силы, то должны быть и средства: компьютеры, высокоскоростные модемы, другое оборудование.
Вероника улыбнулась в ответ:
– Я, кажется, поняла. Нужно найти эти средства.
– Верно.
Егоров нежно коснулся рукой волос Вероники, и она, подавшись вперед, тесно прижалась к нему.
* * *
– Возьми, наконец, трубку! – донесся из гостиной недовольный голос жены.
«Лень жопу оторвать от дивана! А сама небось смотрит очередной сериал». Чертыхнувшись про себя, Хиромант отложил недочитанную газету и вышел в коридор, где висел телефон.
– Это баня? – раздался в трубке грубый незнакомый голос.
Хиромант напрягся. Ключевым словом «баня» обозначался тайник за водосточной трубой в доме напротив прачечной. Похоже, цэрэушники совсем выжили из ума: два раза подряд использовать для тайниковой передачи одно и то же место. Может, действительно звонят в баню? Тогда следующая фраза все расставит по своим местам.
– Нет, – с чуть более длительной, чем естественная, паузой ответил он.
– Странно, а в справочной сказали, что баня.
Невидимый собеседник отключился. Все точно – звонок с требованием снять очередной контейнер. А звонил наверняка какой-нибудь бомж, которому подсунули бумажку с текстом. Теперь следовало замотивировать для жены свою отлучку из дома.
Хиромант вернулся в комнату и через несколько секунд крикнул оттуда:
– Ты не убирала мои сигареты?!
– Да я даже не знаю, где они лежат, – донеслось из гостиной.
«Что ты вообще знаешь». Он вышел в прихожую.
– Видно, закончились. Выйду куплю.
Ответа не последовало – жена увлеченно уставилась в телевизор. Хиромант натянул свою безразмерную куртку, прихватил ключи от машины и вышел за дверь...
Озвучивая пароль, Джафар действительно читал фразы, которые накануне продиктовал ему по телефону Омар. Еще более старательно, буквально по буквам, он записал текст послания, которое особым способом следовало передать человеку Омара в Москве.
Покинув на следующий день загородный коттедж, куда по указанию Абу Умара он перебрался вместе с Волком и Змеем после того, как кафиры разгромили их предыдущую базу в квартире Мусы, вечером Джафар был на станции «Выхино». Он совершенно не знал Москву, но свое незнание российской столицы компенсировал наглостью и хитростью хищного зверя.
Остановив промышляющего извозом частника, Джафар заглянул в машину.
– Слушай, друг. Помоги брата найти. Дом помню, название улицы помню, адрес забыл.
Водителю вовсе не хотелось подсаживать к себе в машину волосатого «друга» с тяжелой бульдожьей челюстью, хищным перебитым носом и холодными глазами убийцы. Но Джафар, почувствовав его сомнения, вынул из кармана пачку купюр.
– Не сомневайся, друг. Деньги есть. Не обижу.
Вид расправленных веером стодолларовых банкнот заставил водителя передумать. Взять с него грабителям нечего, подержанная «девятка» тоже не бог весть какой навар, да и похожий на обезьяну громила сам при деньгах – авось пронесет.
– Какая улица?
Получив ответ, водитель прикинул время и расстояние и назвал сумму:
– Сто баксов.
Джафар с готовностью протянул купюру. Водитель повертел ее в руках и, убедившись, что купюра подлинная, сунул деньги в карман.
– Поехали.
Поколесив по Москве, он отыскал нужную пассажиру улицу и по его просьбе проехал ее из конца в конец. Джафар почти сразу увидел названную Омаром вывеску прачечной, но попросил водителя остановиться, только когда он проехал еще один квартал. Высадив его, водила сразу уехал, а Джафар подождал, когда машина скроется из вида, и направился в обратную сторону. Поравнявшись с прачечной, он перешел на противоположную сторону и, свернув за угол дома, запустил руку за водосточную трубу. На высоте полутора метров от земли пальцы нащупали выкрошившуюся щель в стыке железобетонных плит. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что за ним никто не наблюдает, Джафар быстро засунул в щель плоскую металлическую банку из-под обувного крема с вложенной внутрь тысячей долларов и короткой запиской, после чего двинулся дальше. Еще через полчаса он отыскал городской таксофон и позвонил по продиктованному Омаром номеру.
* * *
Вернувшись после обеда в кабинет, Егоров достал пачку сигарет, но, открыв верхний ящик стола в поисках зажигалки, забыл о ней. Поверх стопки бумаг в ящике лежал портрет Вероники. Он нарисовал его утром, когда, по своему обыкновению, размышляя, чиркал по бумаге карандашом. Карандашный набросок очень точно запечатлел испуг, появившийся на лице Вероники в тот момент, когда после просмотра выпуска международных новостей она заговорила об Омаре. Вероника всегда очень тщательно скрывала свои истинные чувства. Но, испугавшись, она показала себя живым человеком. И именно этот образ с их последней встречи врезался в память Егорова. И еще. Он отчетливо понял, что скучает по ее звонкому голосу, быстрой речи и максималистской прямоте суждений. Да просто хочет видеть ее рядом с собой. Может быть, позвонить ей? Вот так, без всякого повода? И что сказать: пригласить на свидание? Мысль показалась глупой, и Егоров устыдился ее, но все-таки взглянул на телефон. И как редко, но все-таки случается в жизни, телефон зазвонил. Егоров поспешно сорвал с аппарата трубку. «Хоть бы это была она!»
