– Я спрашивала у него об этом. Он сказал, что тут имеется специальный лифт. Но он блокирован. Код от него известен только самому Маркову, так что угнать машину… А ты планировал, вероятно, именно это, Влодек?.. Угнать машину тебе не удастся.
– Идиотизм какой-то, – пробормотал Владимир. – И охота ему было ставить охрану, если его чудеса автомобилестроения все равно невозможно позаимствовать? Хотя да… они, наверно, охраняли не столько машины, сколько сам бункер и содержимое его галерей за железными дверями, что вдоль стены.
Они быстро и бесшумно поднялись вверх по лестнице, по которой их проконвоировали двумя минутами раньше в противоположном направлении, и вышли в знакомый зал бассейна.
– Вот оно, начало всех неприятностей, – сказал Свиридов. – Та-а-ак!
Из выходящего на стоянку перед домом окна он увидел, как возле маркеловского «Мерседеса» остановились две милицейские машины, захлопали двери и на свет божий появилось около десятка служителей правопорядка – в форме и в штатском.
…Владимир не мог слышать, о чем говорили начальник прибывшей опергруппы и майор ФСБ Януарий Николаевич Шепелев. Но эта беседа наверняка его заинтересовала бы.
– Что тут произошло? – угрюмо спросил капитан МВД. – Убили, что ли, кого? Если скажете, что самого Китобоя, все равно не поверю.
– Да и не верьте, – отозвался Шепелев и сунул тому в нос свое внушительное удостоверение. – Но тем не менее все так и произошло.
– А, ФСБ? – без особого энтузиазма протянул капитан. – Пострел везде поспел… так вы что, в гостях, что ли, у него были?
– Совершенно верно. Как видите, у Маркова широкий спектр гостей – от офицеров ФСБ до наемных убийц. Одним из таких милых и законопослушных граждан является, по всей видимости, арестованный нами гражданин Грязнов. Он находится в доме под охраной людей Кривова, который руководит местными амбалами Маркова.
– Кто, Базилио? – удивленно подпрыгнул капитан и повернулся к своим подчиненным: – Слыхали, мужики… говорят, Грязнов пристрелил Маркова!
– Да не пристрелил, – покачал головой Шепелев, садясь в машину. – Там все гораздо веселей… Ну да сами посмотрите… Это надо видеть собственными глазами. Всего наилучшего! Вероятно, мы еще вернемся, чтобы более плотно заняться этим делом.
– А этих двоих, которые со Смоленцевой, что… ждать не будем? – удивленно произнес Маркелов.
– Им осталась машина. Сами доедут. Сколько можно, – как-то странно проговорил Шепелев и отрывисто приказал водителю: – Поехали!
– Э, погоди, – начал было милицейский капитан, шагнув к задней двери «шестисотого», но «мерс» с Маркеловым и Шепелевым уже тронулся и в сопровождении черного джипа «Опель Фронтера» выехал на дорогу, ведущую от виллы Маркова на основную автотрассу.
* * *
– Я нашла свою сумочку, – проговорила Алиса. – Она была в гардеробе при бассейне… там, где вы с какими-то шалавами позаимствовали понтон.
– Ревность – нехорошее чувство, – откомментировал Свиридов, продолжая с интересом наблюдать за действиями ментов и фээсбэшников.
– Ревность? Что-то ты о себе возомнил, Влодек. С чего это ты взял, что я тебя ревную, точно так же, как и ты меня. Тебе небось по барабану, трахалась я с Базилио или нет.
Свиридов быстро взглянул на нее и усмехнулся, но усмешка тут же исчезла с его лица, сменившись на выражение недоуменного одобрения, потому что Алиса раскрыла сумочку, вынула из нее маленький серебристый пистолет и проверила наличие в нем полной обоймы.
– Это что… твои киллерские принадлежности?
– Да, – коротко ответила Алька. – Ну что, поехали за ними?
– Я вижу, у тебя есть конкретные предложения – на чем именно?
– Да… на «Паджеро» Базилио. Мы на нем вдвоем приехали – он и я. Ему он все равно пока что не понадобится… Тем более что у меня есть пульт управления от сигнализации и бортового компьютера.
Свиридов вскинул автомат и молча кивнул. …Они вылезли из окна первого этажа, потому что воспользоваться главными дверями не представлялось возможным. Им удалось, оставшись незамеченными, залезть в машину и завести двигатель.
Вот здесь их и заметили люди Кривова и бросились наперерез с явной целью схватить, обезоружить и навешать так, чтоб другим было неповадно. Несколько человек из опергруппы бросились вслед за кривовскими парнями, желая принять участие в поимке личностей, собирающихся незаметно покинуть дом, в котором произошло убийство.
– А глаза добрые-добрые!! – заорал Свиридов и, высунув из окна автомат, дал короткую очередь по набегающим – нет, не на поражение, а на оказание устрашающего морального эффекта.
Те дружно бросились на землю, а двое, вероятно, самых продвинутых, пригнувшись, продолжили передвижение перебежками. Один оказался в нескольких метрах от машины, когда Алиса широким жестом открыла свою дверь в уже тронувшейся с места машине и проговорила:
– Ну че, козел… добро пожаловать!
Тот машинально вскинул руки, увидев в руках молодой женщины небольшой серебристый пистолет, и тут же негромкий хлопок выстрела уронил его на колени… Парень вздрогнул, словно к его телу приложили раскаленное железо, и упал лицом вперед.
– Да ты что же это, сука! – взревел Свиридов. – У тебя что, руки чешутся?!
– А что же я должна была…
– Да заткнись ты, б…! – грубо рявкнул Владимир, въезжая в забор и снося два его пролета. За свиридовским «Мицубиси Паджеро» уже поспешно трогались с мест автомобили людей Кривова и оперативников. – Зачем ты стреляла в этого парня? Что, киллерские замашки покоя не дают? Это же охранник Маркова… что он тебе…
– Да что ты читаешь мне мораль? – в свою очередь вспылила Алиса, прерывая его на полуслове. – Кто только что сломал шею такому же, как этот… в которого выстрелила я?
– Там вопрос стоял: или – или… Или они, или мы… А так, как ты, убивают только в американских боевиках, да и то третьесортных! – Свиридов взглянул в зеркало заднего вида и произнес: – Ну ладно… будем считать, что от этих мы оторвемся. Жалко, что мне не удалось взять из бункера марковскую «Ламборджини»… я там уже присмотрел.
– «Ламборджини»? – угрюмо переспросила Алиса.
– Это такая колымага, которая берет с места сто километров в час за три с половиной секунды, – отозвался Свиридов. – Конечно, не по этой дороге на ней ездить, но все равно… двести, а то и двести пятьдесят и по нашим колдобинам можно врубить. Конечно, если за рулем буду сидеть я.
– А на этой мы догоним Шепелева?
– Может быть… Не оставлять же им Афанасия.
– Это точно, – холодно проговорила Алька, и Свиридов невольно содрогнулся, услышав в ее словах беспощадную, жестокую, равносильную смертному приговору холодную решимость.
* * *
– Н-ну шта-а это такое? – хрипло спросил Фокин, пытаясь приподняться на сиденье и буквально оглушая сидящего с ним рядом Шепелева чудовищным перегаром.
– Сиди… герой, – отозвался тот, невольно морщась и отворачиваясь. – Не ворочайся. Весь бок мне отдавил свое тушей.
– Нет… я не понял…
– Репертуар не сменился, – насмешливо проговорил Маркелов. – Все тот же набор: «не понял», «че за дела?» и «кажется, я выпил больше нормы». И вообще, Януарий Николаевич, напрасно вы посадили его в одну машину с нами. Окружающей атмосферы он явно не озонирует.
– М-м-м… – пробурчал Фокин.
– За нами следует какая-то тачка, – объявил шофер. – Метров триста от нас. Наверно, нагоняет.
– Это, вероятно, наши отстающие.
– Пока не видно. На чем они должны ехать, Януарий Николаевич?
– На «Волге».
– Черной?
– Да.
– Машина черная, но «Волга» это или нет – непонятно. Слишком далеко.
– Да это, наверно, Володька, – пробурчал Фокин. – Просек, что вы меня куда-то этапируете, и соскочил от ваших недоделков. Щас вас разделает под орех.
Маркелов рассмеялся, а Шепелев, напротив, угрюмо насупился и, повернувшись к Афанасию, негромко и вкрадчиво спросил:
– Простите, пресвятой отец… а вы что, так уверены в профессионализме вашего друга? Как я успел заметить, паясничает он недурно, да и язык у него подвешен, но что касается… кто он вообще такой?
– А пусть он сам ответит на этот вопрос, – уже вполне ясным и осмысленным голосом ответил Фокин. – Вот сейчас подъедет и ответит.
Шепелев наклонился к Маркелову и что-то сказал вполголоса, но толстый нижегородский бизнесмен – или кто он там был – только отмахнулся. Тогда Януарий Николаевич поджал губы и сухо бросил водителю:
– Увеличьте скорость.
– Аа-а, – почти радостно протянул Фокин. – Вот то-то же. Кстати, ребята… я, конечно, понимаю, что вы можете меня замочить, но любой вид смерти я предпочту смерти от похмелуги и сушняка.
– Это джип, – вдруг заговорил водитель. – На этом джипе приехал Грязнов. Он показывал нам дорогу, поэтому я запомнил его авто.
– Та-ак, – протянул майор. – Понятно. Это Смоленцева. Надо сказать, ее неплохо обучили в спецшколе. Но одна она не могла… черррт!
