— Уи, — из своего скудного словаря французского языка морпех выудил еще одно слово и красноречиво развел руками.
— Но зачем?
— Потому как выполняли задание.
«Действительно, кто же здесь может оказаться по собственной воле. Значит, русские решили обойтись без бюрократической волокиты, которой пропитаны все правоохранительные органы Запада. Браво, камрады, что еще можно сказать». Впрочем, расторопностью коллег из холодной и заснеженной Москвы Факир был куда меньше поражен, чем встречей здесь, в тропической глуши, с группой спецназа, работающей автономно, но по тому же заданию. Кий судьбы легким щелчком столкнул, как биллиардные шары, судьбы совершенно разных людей. И никто из них даже не мог себе представить, насколько плотно эти судьбы переплетутся, практически навсегда. И только смерть сможет разлучить их.
— Предлагаю в данной ситуации объединить усилия, — недолго думая, предложил Денис.
— Уи, — согласился с ним наемник…
Две группы расположились на небольшой поляне и после короткого знакомства перешли к делам насущным.
Так как из диверсионной группы один Давыдов довольно неплохо знал английский язык, ему было доверено вести переговоры с французами.
— Как вы собираетесь покинуть этот «благословенный» край? — первым делом спросил Факир. Он сидел на земле по‑турецки, положив «М-16» на колени. Рядом расположились Гуффи и Сумико; они в отличие от русских коллег владели английским и могли принимать в разговоре активное участие.
— У нас был план эвакуации, — начал Денис, заранее решив, что посвящать чужаков в свои отношения с шефом, генералом Ремизовым, не будет (это, так сказать, семейное), поэтому говорил общими фразами, — но во время операции утратили связь с центром и, соответственно, лишились канала. Во время нашего перехода по империи Сэя обнаружили тайный аэродром с несколькими транспортными самолетами и сейчас направляемся туда. Решили захватить один из бортов и вылететь хотя бы во Вьетнам; ну а там будем искать возможность вернуться на родину.
— Вы всего лишь уберетесь подальше от места действия, но даже во Вьетнаме не будете в безопасности, — тусклым голосом проговорил командир наемников, но морпех понял, что на этот счет у француза есть свое мнение.
— Можешь предложить что‑то другое? Более эффективное?
— Могу, — утвердительно кивнул Факир, вытащил из‑под бронежилета приемник спутникового ориентирования, включил «джипиэс» и протянул прибор Давыдову. — Вот, здесь отмечена точка нашей эвакуации. Это всего лишь в трехстах милях. Если мы захватим самолет, то сможем приземлиться прямо на горное плато. После сигнала радиомаяка нас заберет вертолет ВМФ Франции, где мы будем под их защитой.
— В качестве кого мы окажемся на французском военном вертолете? — задал вовсе не праздный вопрос Давыдов.
— Французское правительство для подобных операций никогда не использует регулярные воинские подразделения Пятой Республики, предпочитая наемников, при этом руководство интересуют лишь командиры команд; рядовые члены для них безлики, как силуэты на мишени. Скажу, что вы спецы из Восточной Европы, проверять никто не станет. Потом мы подготовим вам необходимые документы, по которым сможете вернуться в Россию; нет — включитесь в мою команду, заработки у нас солидные.
— Что он там бормочет? — ревниво набычился Дум-Дум.
Давыдов подробно растолковал все, что предложил ему французский ландскнехт. Снайпер с мрачным лицом поскреб щетину на подбородке и сказал:
— Это хоть какая‑то конкретика, а то собрались устроить хождение за семь морей, при этом с петлей на шее.
Действительно, план их возвращения, после того как спецназовцы узнали о подставе Виталия Сергеевича, был прост и незатейлив, как детский познавательный фильм. Добраться до еще не окончательно закрытой военно-морской базы в Камрани, найти представителя разведки и настучать на генерал-лейтенанта за его проделки… Но при всей его простоте существовал небольшой штришок, но очень и очень нехороший. Слова нескольких спецназовцев, причем ничем не доказанные, против доводов заместителя министра МВД… И еще неизвестно, на чью сторону встанет застрявший в азиатской Тмутаракани офицер, измученный вечной жарой и упреками благоверной, а высокопоставленный чиновник может решить все проблемы одним росчерком своей авторучки…
— Кто за предложение камрада? — обратился Денис к своим диверсантам. Бойцы согласно подняли руки. Вопрос о плане действий был решен…
— А датчик ведь отключен, — подняв пласт дерна, под которым был установлен сейсмодатчик, сделал заключение Факир.
— Скорее всего, вся сигнализация сходилась в единый центр в бункере Сэя. После того как мы взорвали резиденцию наркобарона, объекты остались без электронной охраны, — предположил Давыдов.
— Тем проще будет работать.
— Не кажи гоп, пока не взлетели, — предупредил морпех; он не любил бравады перед выполнением задачи, и неважно, боевой или учебной.
Пройдя контрольную линию, диверсанты и наемники скользнули под проволочное ограждение. Дальше перед ними раскинулось ровное, как стол, поле.
Денис поднял бинокль и осмотрелся. Здесь все было так, как несколько дней назад. Аэродром выглядел вымершим, под маскировочной сетью по‑прежнему стояла пара легких «Сессн» и двухмоторный «Дуглас», вытянутые одноэтажные здания пялились на поле мертвыми глазницами темных окон.
— Если кондотьеры[11] покинули лагерь, то, думаю, пилотов будет трудно отыскать. — Давыдов опустил бинокль, все происходящее ему очень не нравилось. Находившийся рядом Факир был другого мнения.
— Если самолеты в исправности, мы сможем обойтись и без пилотов. На «Сессне» я в молодости налетал больше трехсот часов, а это все равно что ездить на велосипеде — один раз научился, никогда не забудешь. Так что полетим с комфортом.
— Мне бы твою уверенность, — озабоченно покачал головой морпех, снова припав к биноклю. Теперь его внимание было полностью занято двумя дзотами, которые прикрывали подходы к взлетной полосе. Это были хлипкие строения, выложенные из бревен в один накат и присыпанные полуметровым слоем земли, изрядно поросшей травой. Прямоугольные черные глазницы амбразур были нацелены на джунгли. Несмотря на видимую хлипкость, эти огневые точки могли представлять для их группы фатальную опасность.
— Думдумыч, присмотри за этими змеиными норами, — обратился майор к снайперу.
— Понял, сделаю, — коротко бросил стрелок и положил перед собой «АСВК». Массивная крупнокалиберная винтовка была плотно обвязана лоскутами разноцветной мешковины и отлично сливалась с травой. Дум-Дум действовал не спеша и основательно: расставив парные сошки, снял чехол с оптического прицела, потом передернул затвор, досылая длинный, бутылочной формы патрон с бронебойно-зажигательной пулей в патронник. Прикрытие было готово, можно переходить к основной части. Осталось только выбрать добровольцев.
— Цыган, пойдешь с французом? — Давыдов посмотрел на спецназовца.
— Не-а, — растягивая окончание, Цыган отрицательно покачал головой и с усмешкой добавил, указывая на воинственную Сумико, похожую на восточную версию Гавроша, которая прикрывала тыл группы с автоматом в руках: — Вот если бы с гейшей… Командир, как ты считаешь, она уже половозрелая?
— Заткнись, балбес, — непонятно почему вдруг разозлился Денис. — Она секретный агент Интерпола.
— Вот так всегда: наберут детей, а потом нам, взрослым мужчинам, отдуваться приходится… Так что не переживай, эту богадельню мы вдвоем с Есаулом прошерстим.
— Только смотрите, без особого риска. Если что, по‑тихому возвращайтесь.
— Нам сейчас рисковать никак нельзя. У нас, как в той песне поется, «есть еще дома дела» — вернее, должок один завелся…
Спецназовцы, автоматы держа за ремни у ствола, по‑пластунски поползли в направлении правого дзота. Их движения напоминали перемещение рептилий, больших, сильных, безжалостных хищников, способных абсолютно незаметно приближаться к жертве. Чем ближе диверсанты подбирались к огневой точке, тем тревожнее становилось на душе Давыдова. Чтобы как‑то заглушить нарастающее чувство, майор начал мысленно перечислять свой арсенал. «Четыре автоматных магазина, три гранаты к подствольнику, две „РГД“, три обоймы к „Глоку“ и два ножа. Негусто, для хорошего боя не больше чем на четверть часа…»
Наконец спецназовцы добрались до дзота, издалека напоминающего обычный холм. Обойдя его с тыла, они нырнули в окоп, ведущий к входу. Первым, как успел заметить Денис, был Цыган, мгновением позже последовал Есаул. И почти мгновенно темную амбразуру дзота осветила яркая вспышка взрыва. Аэродром ожил, из строений застучали десятки автоматов.
