Удачи! – бросил Андреев.
Бодрый перевел станцию в режим приема, и группа возобновила движение. Сближаясь с лагерем террористов, она забрала левее, продралась сквозь жесткий и колючий кустарник, затем совершила восхождение на полукилометровый холм. Противника отсюда видно не было, зато открывался великолепный вид на горный ландшафт, за которым вздымались грозные молчаливые пики, окутанные облаками. Стояла величественная тишина, нарушаемая лишь дыханием идущих и хрустом камней под их подошвами.
Группа Андреева шла молча. Изредка кто-нибудь делал глоток из фляги или поправлял снаряжение на ходу.
Когда, по прикидкам командира «Осы», до лагеря талибов осталось не больше километра, он выслал вперед дозор и приказал удвоить бдительность. Оружие было приготовлено к бою.
Наконец козья тропа вывела группу к хаотическому нагромождению валунов, оставшихся здесь после камнепада. Подныривая под глыбы, обходя или перебираясь через них, группа заметила Козлова и Архипова, залегших на плоской, как стол, плите, затененной бурым обветренным утесом. Козлов поднял руку в предупредительном жесте. Пригибаясь к земле, Андреев и штурмовая группа короткими перебежками пробрались к товарищам.
Прямо перед ними находился лагерь боевиков. Пещеру караулили трое, расположившись возле небольшого костра, на котором висел котелок с водой для чая или похлебки. Человек десять молились, развернувшись лицом на восток и обходясь без специальных ковриков. Остальные рассыпались по ущелью: готовя нехитрый завтрак, о чем-то беседуя, смазывая разобранные автоматы. Поодаль стояли два больших черных джипа, подле которых разминались четверо охранников Лонгмана. Их командир, не удосужившийся нацепить на лицо маску, умывался из пластиковой бутылки, вставленной в развилку чахлого деревца.
Не отрываясь от бинокля, Андреев указал на него своим бойцам:
– Этого брать живым, кровь из носу. Огонь на поражение открывать запрещаю.
Никто спорить не стал. Все просто дружно уставились на раздетого по пояс мужчину в камуфляжных штанах, запоминая его.
– Срисовали, командир, – высказался от имени остальных сержант Белый, нетерпеливо оглаживающий свою снайперскую винтовку.
– Вон твои основные мишени, – продолжал Андреев, показывая пальцем на троицу талибов у входа в пещеру. – Положишь их, а потом постарайся не подпускать к заложникам других.
– Сделаю, товарищ майор.
Командир группы приготовился отдать команду спускаться на равнину, когда в глаза ему бросились трое других афганцев, вышедших из палатки, где они, по всей видимости, совещались. Самый молодой из них имел черные усы и был одет в европейский костюм, весьма мятый после пребывания в ущелье. Мужчина постарше носил моджахедский головной убор с выбившимися из-под него смоляными кудрями, просторную рубаху с безрукавкой и широкие штаны. Третий выделялся длинной седой бородой, длинным одеянием, напоминающим кафтан, и перебирал в пальцах четки.
– А это, как я понимаю, мулла Джамхад, – процедил Андреев. – Его тоже непременно нужно взять живьем.
Бойцы доложили, что муллу тоже запомнили.
– Им займешься ты, Архип, – повернулся командир к старшему лейтенанту Архипову. – Под твою личную ответственность. Ну, а американец – мой. – Еще раз оценив обстановку внизу, он решил: – Прапорщик Мухин остается здесь на прикрытие, остальные – вниз. Спускаемся по одному, с интервалом в пять секунд. Я пойду последним. На ходу рассредотачиваемся вправо и влево, чтобы атаковать врассыпную. Центр – мой.
Он подполз ближе к краю плиты, чтобы осмотреть каменные завалы, за которыми зеленела редкая поросль, а потом начиналось открытое пространство, где любого будет видно как на ладони.
– Используйте в качестве укрытия каждую впадину, каждый камень, каждый кустик. Не подставляйте головы под вражеские пули. «Двухсотые» и «трехсотые» нам не нужны. Нас дома целыми и невредимыми ждут. – Сделав паузу, чтобы до всех дошли его напутственные слова, Андреев выдохнул: – Вперед!
Штурм начался в условленный срок, ни секундой раньше, ни секундой позже. «Оса» сумела незаметно приблизиться к лагерю, передвигаясь по одному и ничем не выдавая своего присутствия, так что атака получилась весьма эффективной и стремительной. Чтобы ворваться в распоряжение талибов, нужно было преодолеть не более двухсот метров, но Андреев не спешил обнаруживать себя и подставлять ребят под пули. Сначала с обоих склонов ущелья ударили пулеметы и гранатометы, сея смерть и панику во вражеских рядах, а уж потом подключилась его группа.
Половина молившихся боевиков осталась лежать там, где возносила хвалу Всевышнему. Остальные бросились врассыпную, спеша схватить оружие и залечь в укрытие, чтобы дать отпор нападающим. Мулла Джамхад и его спутники кинулись искать спасения в палатке, что было бы крайне глупо, если бы не задача спецназа брать главарей банды живыми. Охранники американца заняли круговую оборону возле своих «Хаммеров», по которым тоже били редко и с осторожностью, чтобы не зацепить Карла Лонгмана.
Ведя огонь короткими экономными очередями, Андреев слышал стрельбу с противоположной стороны ущелья, откуда на лагерь наступали «набатовцы». Они начали бой из небольшой рощи на склоне предгорья, а потом постепенно перебирались на пологую террасу, поросшую редким кустарником.
Прицельный массированный огонь с четырех сторон за считаные минуты выбил из рядов афганских террористов более половины численного состава. Их разили пули, секли осколки, глушили взрывы, вздымающиеся на территории лагеря. Они взлетали на воздух, валились как подкошенные, ползли, бежали или же лежали неподвижно, лишь вздрагивая от попадания кусочков свинца. Однако, невзирая на большие потери, постепенно талибам удалось оправиться от шока, прийти в себя и принять бой.
Оказалось, что на краю лагеря находилась минометная точка, замаскированная в специальном окопе. Оттуда успело вылететь не менее пяти огнедышащих гостинцев, прежде чем минометчики были накрыты гранатами, упавшими сверху. Осколком одной из мин ранило Архипова, который, держась за живот, скрючился на земле.
– Помоги ему, Козлов! – крикнул Андреев, умело сбрасывая пустой магазин и вставляя на его место новый, под завязку наполненный маслянисто блестящими патронами. – Остальным вперед на четыре метра! Броском, по моей команде… Пошли!
Он и Жернов приблизились к противнику еще на несколько шагов и залегли за заранее выбранными укрытиями. Вражеские пули щелкали по камням, высекая из них искры, пыль и крошево. Боевики вели огонь вслепую, наугад, но чувствовалось, что некоторые выстрелы делаются прицельно, с использованием сверхмощной оптики.
Оглянувшись, майор увидел ползущего к нему Козлова, неловко выбрасывающего вперед руку. Лицо у него было бледным, в красную крапинку от мелких осколков, разлетающихся от камней.
– Нет больше Архипова! – выкрикнул он с отчаянием. – Ему весь живот разворотило.
– В укрытие! – рявкнул Андреев, заметив, что Козлов слишком отклонился влево и находится на простреливаемом участке.
Но было поздно. Сразу две пули, одна за другой, пробили его голову, войдя в лоб и верхнюю челюсть.
