не повредились, — сказала Доминика. — Поможешь мне?
Герхарт легко подхватил Доминику и подсадил, чтобы она забралась в вагон. Запрыгнул следом за ней.
Бл*ха, надо бы поближе подобраться, теперь ни черта не слышно!
Я замер, вжавшись в стену вагона. Шаги. Кто-то приближается. Осторожно, стараясь не шуметь. Я быстро «просканировал» с какой стороны. Ага, меня пока этому «некту» не должно быть видно, так что успею!
Я снова нырнул под поезд и замер. Приближался явно не один человек, а двое или трое. Кто это еще такие? Загадочные подручные Доминики, которые «позаботились» о Гансе, чтобы тот подольше не вернулся? Проверяющие? Или к игре в янтарную комнату подключились новые действующие лица?
Все-таки трое… Увидеть я их смог мельком, сильно высовываться как-то не хотелось. Пижонски одетые типы, ряшки сытые, пиджаки, галифе, сапоги начищенные, будто только что от Рубина с площади пришли. У одного на башке шляпа, двое других в картузах. Один «картуз» с обрезом. У всех троих на рукавах — белые повязки. Полицаи из местных. Или из белоэмигрантов недавно прибывших.
— Ба! Вот так встреча! — фальшиво удивился «шляпа», подергивая развесистыми рыжими усами. — А кто это у нас тут такой красивый?
Говорил по-русски, потом перешел на немецкий. Беглый, но с сильным акцентом.
— Хер Герхарт, рад видеть! А что это ты так побледнел? — снова перешел на русский, обращаясь уже к своим. — Гляньте на эту рожу, а?
— Вы немного… Эээ… Не вовремя… — промямлил фриц.
— Тю! — «шляпа» хохотнул. — Чегой-то? А по мне так очень даже вовремя. Ты как раз с поста ушел, да и свидетелей рядом что-то не наблюдаю. Или ты красотули этой стесняешься?
Доминика молчала. Я пока не очень понимал, что происходит, и кто это вообще такие. Может ее подручные, и все это входит в ее план. А может и нештатная ситуация. Вмешиваться я в любом случае не собирался.
— Вам нельзя здесь находиться, — неуверенно сказал Герхарт.
— Так давай, труби тревогу, что же ты мнешься, как институтка какая, — «шляпа» снова заржал. Два «картуза» подхватили. — Ага, не хочешь. Понимаешь, сучий потрох, что под трибунал пойдешь за милую душу.
Говорил «шляпа» на причудливой смеси русского и немецкого, перескакивая в самых неожиданных местах. Но Герхарт явно все понимал. Если не дословно, то суть в целом улавливал. И ситуация эта его ничуть не удивила. Хоть и очень расстроила, судя по тону.
— Захар, я как раз собирался с тобой встретиться… — сказал он.
— Да что ты говоришь! — издевательски протянул «шляпа». — И что же за непреодолимые препятствия тебе помешали? Молчишь? Думал, что можно чужие денежки взять, а товар замышить? Не пройдет у тебя этот номер, немчура ушастая!
— Я не понимаю… — замямлил Герхарт.
— Все ты понимаешь, сучий потрох, — «шляпа» сплюнул.
— Я верну деньги, — заикаясь, сказал фриц.
— Ой, не смеши мою бабушку, — хмыкнул «шляпа». — А возьмешь ты их откуда? Ты же третьего дня все до копейки просадил. Думал, мы не узнаем, да?
Повисло молчание, которое нарушалось только каким-то металлическим постукиванием. Наверное, у одного из них был нож, он им игрался и стучал по металлической пряжке на поясе.
— Товар где? — резко спросил «шляпа». — Где товар, сучонок?!
— Господа, — подала вдруг свой бархатный голос Доминика. — Я понимаю, что у вас серьезный разговор к Герхарту, но может быть, вы отложите его ненадолго?
— Ммм, кто это у нас тут? — мгновенно переключился на нее «шляпа». — Экая краля нашему херу перепала, посмотрите-ка!
Троица снова заржала.
— Кажись они тут собирались… Гхм… Предаться неким утехам? — сказал один из «картузов» по-русски. — Глянь, Захар. Вагон открыли, чтобы уединиться.
— Баловник наш немчонок, точно! — подхватил «шляпа». — Что ж ты, бестолочь, этакую кралю собрался в вагоне пользовать, а? Такую синьориту-маргариту по шелковым простыням надо валять, а не по доскам грязным!
— Захар, а может мы, того… Ну, этого… Кралю его разложим по-свойски? — заговорил второй «картуз». — Раз уж он с товаром нас прокатил, так значит нам можно на кобылке его покататься. А?
— Хм… Есть резон… — задумчиво проговорил «шляпа».
— Я отлично понимаю по-русски, — холодным тоном проговорила Доминика. Голос ее подрагивал от ярости. М-да, что-то не похоже, что все идет по ее плану. — Вы хоть знаете, кто я такая?
— Да нам дела нет, кто ты такая, фифа, — нимало не смутившись, отрезал «шляпа». — Нет-нет, лапуля, куда это ты собралась? Ты сейчас поработаешь немного за долги своего фрица, может у него наконец-то в мозгах что-то прояснится, что обещания свои надо выполнять!
— Отпусти меня! — прошипела Доминика и наградила «шляпу» замысловатым многоэтажным ругательством. Ого, какие у нас слова знает утонченная аристократка пани Радзивилл… Вот теперь я точно был уверен, что никакой постановкой рядом с вагонами и не пахнет. Послышались звуки борьбы, пара увесистых плюх, которые неизвестно кто и кому нанес. Искушение посмотреть глазами на сцену было велико, но здравый рассудок пока что был сильнее любопытства.
— Лежать, гад! — не понял, кто из троицы белоповязочников это сказал, но обращался он явно к Герхарту. — И голову подними, смотреть будешь. И учиться.
Снова ржач, теперь уже сальный такой. Троица предвкушала, как они будут трахать Доминику. Раздался треск рвущейся ткани. Потом снова какая-то возня. Потом один из белоповязочников вскрикнул.
— Кусается, сучка! — ухмыльнувшись, сказал он. — Поздно вырываться!
Я испытывал смешанные чувства. Руки чесались вмешаться и передушить эту мразотную троицу. Каких-то особых чувств к Доминике я не питал, но оставлять ее в руках у насильников не хотелось. С другой стороны — если вмешаюсь, то мало того, что выдам, что указание ее не выполнил — не смылся после замены таблички, так еще и рискую вообще всем. Вся моя конспирация может полететь к чертям собачьим, если до графа дойдет информация, что я оказался каким-то боком замешан в возню вокруг янтарной комнаты.
Но как же хотелось этих гадов придушить…
— А можа мы этому херу хер отрежем, а? — предложил вдруг второй «картуз». — Он ему все равно без надобности…
Сказал он это по-русски, но фриц понял, о чем идет речь. И почему-то даже принял это за чистую монету. Снова раздалась возня, азартное «хэканье», несколько глухих ударов.
— В этом вагоне ее антикварная мебель! — вдруг выкрикнул Герхарт. — Богатства семьи она вывозит!
— Да заткнись ты, слушать тебя тошно уже! — перебил его один из «картузов».
— Нет-нет, подожи, Савва! — вмешался «шляпа». — Что ты там мяучешь про антиквариат?
— Советы у пани Радзивилл целое состояние украли, — торопливо, проглатывая слова, начал говорить Герхарт. — Растащили, как галки, по всему Царскому Селу. И вот теперь ее богатство герр Зиверс собрал в вагон и отправил… Куда-то…
