– Ты как про клад узнал? – спросил Клим.
Грызя травинку, он лежал рядом и, в отличие от Матвея, не сводил глаз с «Нивы».
– Хвастун проболтался одному человеку, тот «стуканул» кому надо, и я здесь, – соврал Матвей.
– Да ну? – не поверил Клим.
– Вот тебе и «ну»! – Матвей убрал из-под ноги еловую шишку и прикрыл глаза.
Матвею не составило труда найти брошенную Самураем машину. Едва Клим сказал про оставленную старообрядцами Среденку, как Матвей тут же вспомнил их с Мартой прогулку по тайге. Зная, в каком состоянии ведущая туда дорога, он понял, что бандиты не проедут к ней и им придется идти пешком. Поэтому свой «уазик» спрятал на другой стороне трассы.
– Слушай, а что, если он уже нашел вторую часть карты и сейчас клад откапывает? – вновь завел старую песню Клим.
– На карте изображены озера, которые совсем в другой стороне, – стоял на своем Матвей.
– Идут! – неожиданно сказал Клим, сильнее вжимаясь в землю.
Матвей развернулся и увидел Никиту Лукича и Званцеву. Следом, едва передвигая ноги, шел Самурай, которого придерживал под руку Тонус.
Голова бандита была замотана какой-то тряпкой, сквозь которую проступала кровь. Лицо было черным от грязи и в порезах.
– Кто это его так? – ужаснулся Клим.
Матвей вспомнил, в каком плачевном состоянии там находились дома. Ведь он даже не решился войти внутрь, до того ветхими они были.
– Под развалинами побывал, – сделал он вывод.
Клим не стал уточнять. Он лишь сделался бледным и затих. Матвей понял, негодяй боится Самурая пуще смерти и наверняка сейчас пожалел, что согласился на авантюру.
– Слышь, что я подумал, – зашептал Клим. – А ведь девку с этим мужиком тоже придется валить.
– Почему? – одними губами спросил Матвей.
– Мне менты по барабану, а вот свои… Узнают, кто уделал Самурая, меня из-под земли достанут.
– Завалим, – заверил его Матвей. – Как только клад будет у нас в руках, все следы тут же заметем.
– А ты покруче Самурая будешь, – с уважением протянул Клим. – Хотя по виду не скажешь.
– Хватит базарить, давай к машине двигать. – Матвей приподнялся на локтях. – Как сядут, подскакиваешь и валишь через стекло сначала Самурая, потом Тонуса.
– Может, ты? – пролепетал Клим.
Матвею только этого и надо было.
– Давай «пушку».
Клим всучил ему пистолет.
Матвей приподнялся и устремился к машине. Когда до бандитов оставались считаные шаги, его увидела Званцева и вскрикнула. Тонус обернулся. Не теряя времени даром, Матвей выстрелил ему в ногу.
Бандит вскрикнул и под тяжестью Самурая повалился на землю.
– Брось оружие! – крикнул Матвей.
– Сука! – не своим голосом заорал Тонус.
– Вали, чего ты с ними чикаешься! – взревел Клим.
– Свяжи им руки! – Матвей бросил Никите Лукичу заранее прихваченные веревки.
– Чего вязать?! – вопил Клим. – Мочить их надо.
– Пусть сначала расскажут, где клад искать, – сказал Матвей. – Помоги лучше.
Клим бросился на Самурая сверху.
– Вот оно, значит, откуда ноги растут! – выкатив налившиеся кровью глаза, хрипел Самурай.
Клим стал бить его в голову кулаками. После нескольких ударов бандит обмяк.
– Нога! Суки! Нога! – орал Тонус.
Но Никита Лукич уже завернул ему руки за спину и стянул веревку.
Через пару минут оба бандита притихли и присмирели. Тяжело дыша, Клим сидел на земле. Званцева и Никита Лукич в ожидании своей участи стояли возле машины.
– Где доска? – наконец выдавил из себя Клим.
– Не было никакой доски, – процедил сквозь зубы Тонус.
– Врешь! – Клим вскочил на ноги.
– Слышишь, Матвей, или как тебя там, – заговорил глухим голосом Самурай. – Оторвал я косяк, а на меня крыша обрушилась. Развели нас эти козлы…
– Это правда? – срываясь на фальцет, спросил Клим Никиту Лукича.
– Так и есть, – кивнул тот.
– Может, вы дома перепутали?
– Ага, – усмехнулся Самурай. – Там до потолка пропил был. Поздно заметил…
– Так что теперь? – Клим растерянно посмотрел на Матвея, потом на Никиту Лукича и уставился на Самурая.
– Теперь мне развяжут руки, и я придушу ими тебя, – спокойно сказал Самурай.
Глядя на него, Матвей размышлял, как поступить. Было бы забавно посмотреть, как бандиты калечат друг друга. Но времени на такое веселье не было.
– Пригони нашу машину. – Он посмотрел на Клима.
– Нет, погоди, – медленно покачал головой бандит. – Ты хочешь вот так просто уехать?
– А что ты предлагаешь?
– Раком всю деревню поставить! – выпалил Клим.
– Поздно, ноги надо уносить, – снова заговорил Самурай. – Матвей, я один знаю, как отсюда выбраться. По первой команде сюда вертолет вылетит. Я уже оплатил. А там куда хочешь…
– Чего молчишь? – Клим подскочил к Матвею. – Надо что-то делать.
– Надо, – согласился Матвей и двинул бандиту рукоятью пистолета в переносицу.
Охнув, тот рухнул на спину.
– Вяжи его. – Матвей посмотрел на Никиту Лукича. – Я за машиной.
Был теплый майский вечер. Когда усталое солнце едва опустилось за уже казавшийся черным лес, а на небе зажглись первые звезды, за столом, установленным под навесом во дворе Леонтия, собралась почти вся деревня. Вокруг двух лампочек, прикрепленных под жерди, метались и стучали крыльями мотыли. Тарахтел в огороде генератор.
Сам хозяин только что вернулся из райцентра, где навещал шедшего на поправку сына, поэтому организацией праздника занимался Никита Лукич.
Это было первое массовое мероприятие, которое он организовывал после приезда в Россию, и очень переживал.
– Ну что, Никита Лукич, скажешь чего али так и будешь сычом молчать? – спросил через стол брата Леонтий.
– Не приучен я говорить. – Никита поднял наполненный бражкой стакан. – Да и пить не люблю. Но сегодня хочу сказать слова благодарности от всей нашей семьи Матвею Сергеевичу и Марте Владимировне. Спасибочко вам за помощь. И извиняйте, что приняли вас поначалу за злодеев.
– А что же все-таки с кладом? – поставив пустой стакан, спросила Званцева. – Был он на самом деле или это легенда?
– Никодим Игнатьевич! – Никита Лукич выжидающе уставился на старосту.
Старик степенно утер уголки губ пальцами, пригладил бороду и, развернувшись назад, взял замотанную в мешковину доску. Бережно развернул ее и передал сидевшему рядом Леонтию:
– Вот она. С обратной стороны, как и написано в образе было, расстояние указано от двух озер. Там тайник и был.
Леонтий передал доску дальше.
– А как же Самурай?
– Он отрывал пустой косяк, – пояснил старик. – Его вместо этого приколотили, когда уезжали на новое место жить. Полдня втайне сыны мои подпил делали. Как оказалось, не зря старались.
– Значит, клад существует? – охрипшим от волнения голосом спросил Попков.
– Был до войны с немцем, – наблюдая за тем, как рассматривают доску и передают друг другу люди, улыбнулся в усы староста. – Золото и серебро было решено отдать на нужды фронту. Говорят, не один танк купили на эти деньги. Правда, скрыли мы, что таили все это время, опасно было. Могли и привлечь. Времена-то вон какие были. Сказали, всем миром собрали… Остались только царские ассигнации да рубли бумажные… Дома, в подполе, у меня лежат. Надо, забирайте, может, в музей какой сгодятся…
