Настя долго боялась нарушить молчание и продолжала сжимать его ладони в своих.
– Если ты не найдешь эти деньги, тебя убьют?
– Да. – Святой выдернул руки из ее ладоней и сказал: – Только не надо предлагать мне уехать за бугор. Может, это тебе покажется смешным, но я уже сегодня получил парочку таких предложений. Это не выход. Во всяком случае, не для меня.
– И что же ты намерен делать? – встревоженно спросила Настя.
Она оказалась довольно впечатлительной девицей и очень прониклась рассказом Герасима. Святой даже пожалел, что невольно нагнал на молодую неискушенную душу столько жути.
– Не знаю, – вздохнул Святой, потом, подумав, добавил: – Но это ничего не значит, деньги нужно найти. Такая сумма не могла исчезнуть бесследно.
– Может быть, я тебе могу чем-нибудь помочь? – на лице Насти выразилось участие, и Герасим отчетливо осознал, что нарушил одну из воровских заповедей, втравив женщину в мужское дело. Вот что значит минутная слабость!
– Чем же?
– Ты забываешь, что я все-таки женщина. Тебе нужно ненадолго забыться, но для этого следует хотя бы снять брюки, – попыталась пошутить Настя.
Гибкие пальцы уверенно скользнули к его поясу, лишь на секунду замешкавшись у пряжки. Настя действовала решительно и умело.
– Только прошу тебя, не шевелись, – попросила она шепотом. – А еще лучше, закрой глаза.
Святой послушно повиновался, вытянув руки вдоль туловища. Лежал расслабленно и ни о чем не думал.
– Я полностью в твоей власти.
– Приподнимись, – сдержанно попросила Настя.
А когда Святой чуть привстал, женщина аккуратно стянула с него брюки. Нежно провела ладонью поверх трусов, и Герасим почувствовал, как уснувшая плоть напряглась и грозится порвать ткань. Еще одно такое же трепетное прикосновение, и он просто сграбастает ее в охапку и придавит своим тяжелым телом. Будто бы прочитав мысли Герасима, Настя попросила шепотом:
– Только не торопись, я очень прошу тебя об этом.
Так же плавно Настя стащила с него трусы. Святому захотелось открыть глаза и посмотреть на себя со стороны. Наверно, в одной рубашке и туфлях он выглядел довольно нелепо. Герасим хотел Настю все больше. А она водила ладонями по его животу, касалась пальцами бедер. Он почувствовал прикосновение ее губ. Сначала мягкое и робкое, но через минуту Настя набралась решимости и глубоко погрузила его член в рот, а ее язык, упругий и ласковый, доставлял ему все большее наслаждение.
– Открой глаза, – неожиданно попросила Настя.
Она стояла перед ним совершенно нагая. Рядом лежал ее халат.
– Какая ты красивая, – невольно вырвалось у Герасима.
Щеки у нее раскраснелись, глаза блестели, и Святой догадался, что она хочет близости не меньше, чем он.
Опрокинув Настю на спину, он бережно вошел в нее. Женщина невольно вскрикнула, закусив губу.
Каждым толчком он как будто вбивал Настю в постель. Она не противилась, сделалась в его руках податливой и мягкой. Святого неимоверно возбуждал ее затуманенный взгляд, полуоткрытый рот и раздувшиеся ноздри. Он подался вперед и на несколько секунд замер. Прижатая к постели, словно бы распятая, Настя неожиданно выкрикнула гортанным голосом. Крик затянулся. Теперь она напоминала подраненную птицу. Мгновение, и Святой пролился в нее освобождающей благодатью. Все было кончено. Некоторое время они боялись пошевелиться, разглядывая друг друга. Оказалось, что у левого глаза Насти крохотный шрамик, раньше он этого не замечал.
– Откуда у тебя эта царапина? – спросил Святой наконец, отпуская Настю.
– Ах это… В детстве упала. Я даже и не помню об этом. А что, сильно заметно? – спросила она обеспокоенно.
– Совсем нет, я бы и не заметил, если бы вот так не разглядывал тебя.
Шаман оказался прав, когда говорил, что нервное потрясение нужно глушить сексом. Боль, конечно, не ушла, продолжала царапать где-то внутри. Но горечь как-то незаметно сгладилась и утихла.
– Господи. Я думала, что у меня не будет никаких сил стоять. А тут ничего, все-таки справилась. – Настя хитровато посмотрела на Герасима и произнесла: – Насколько я понимаю, ласк больше не предвидится?.. И, следовательно, мне позволительно надеть халатик?
– Халатик накинуть можно, но только, умоляю тебя, не надевай трусики! – взмолился Герасим.
– Хорошо, – кокетливо улыбнулась Настя, запахивая халат, – я последую твоему совету.
Неожиданно зазвонил мобильник. И этот звонок показался Герасиму особенно бесцеремонным. Не без колебания он дотянулся до брюк и вытащил из кармана телефон.
– Слушаю, – недовольно буркнул он.
– Хм… Я тебя оторвал от каких-то приятных дел? – услышал Святой голос Волыны.
– Ты что хотел? – едва сдержал раздражение Герасим.
– Ладно, ладно, не кипятись, – примирительно протянул Волына. – Я тут насчет Трояна перетирал.
– Так, – замер Герасим.
– Здесь все в порядке, наш покойничек никуда не делся. Сам он родом из-под Питера, там у него мать осталась. Попросила односельчан перевезти на родину его тело. Старая совсем, говорит, как же я с сыночком видеться буду? А если бы рядом был, так хоть цветочки на его могилу отнесла бы.
– Так игумен сказал?
– Пацаны сказали, что игумена в тот день в монастыре не было. С монахами поговорили, они в курсе. Еще в этом поселке кореш мой прижился, когда-то вместе чалку обживали. Он подтвердил. Сказал, что выносили из монастыря покойничка в свежеструганом гробу.
– А старым-то почему не воспользовались? – удивился Святой.
– Я тоже его об этом спросил, – озадаченно произнес Волына, – так мне объяснили, что тот гроб слишком тяжел.
– Ладно, хорошо, что хоть так выяснили, а то я уже не знал, что и думать. Если бы я об этом сказал бродягам, то им бы очень не понравилось. Я немного занят, поговорим позже, – небрежно бросил Герасим трубку на кресло.
Настя поправляла покрывало на диване, Герасим подумал, что брюки можно и не надевать. Узкий халатик плотно обтягивал ее бедра, и он сделал шаг, чтобы не подойти сзади и ухватить ее руками за талию.
Словно почувствовав взгляд Герасима, Настя резко обернулась.
– Вижу, что ты созрел, – улыбнулась Настя. – Только не обижайся, Герасим, сейчас я пока не готова. Ты же не хочешь, чтобы я ходила как кавалерист-девица? – И, уловив его улыбку, добавила: – Ну вот, видишь. А тебе сейчас нужно отдохнуть. У тебя сегодня был трудный день. Ты согласен? Ну вот и хорошо.
– Видно, ты права. Я действительно очень устал, – согласился Герасим, расстегивая рубашку.
Белоснежная простыня и старательно взбитая подушка возымели свое действие. Глядя на расстеленную постель, Герасим почувствовал необыкновенную усталость.
Сегодняшний день казался ему нагромождением диких и странных событий, впрочем, как и вся его предыдущая жизнь. И над всем этим нависла чья-то зловещая тень… Стоп!
Святой схватил мобильный телефон, быстро набрал номер.
– Гриша, это ты?
– Ну я, – раздалось в трубке с некоторым опозданием. – Кто это? Мне некогда играть в загадки, я сейчас занят.
– Это Герасим, у меня к тебе дело.
– Твое дело не может подождать до завтра? – сердито отозвался Шаман. – Понимаешь, я тут в бане гужуюсь, и ты застал меня ну прямо в очень пикантном положении, моя девушка может обидеться.
Действительно, словно бы в знак подтверждения его слов в трубке послышалось сдержанное хихиканье.
– Где ты сейчас находишься?
– Краснопресненские бани знаешь? Вот я сейчас там. – Даже по телефону чувствовалось, что Шаман изрядно пьян. Такое с ним случалось крайне редко. – Пойми меня правильно, Герасим, ведь я тоже не железный. Пошла прочь! – раздалось в трубке. – Одолели со всех сторон, бляди, даже поговорить не дадут. Здесь я, Герасим, понимаешь, стресс снимаю, а заодно и помоюсь! Ха-ха-ха!
– Ладно, жди. Через полчаса подъеду.
* * *
Краснопресненские бани имели в народе не самую лучшую репутацию. Традиционно здесь собирались солнцевские качки, чтобы оттянуться по полной программе. Прохожие старательно обходили стороной припаркованные иномарки, опасаясь недружелюбным взглядом оскорбить владельцев дорогих авто. С коротко стриженными затылками, с литыми плечами, они лениво покидали стальных мустангов и, громко переговариваясь между собой, устало направлялись к дверям бани. Весь их облик свидетельствовал о том, что ремесло у них не самое простое и прежде, чем выколотить копейку у добропорядочного терпилы, приходится использовать не только личное обаяние, но и такой весомый аргумент, как собственные кулаки.
Случалось так, что в этих банях встречались враждующие группировки, и тогда стрелки забивались прямо во внутренних помещениях. Возможно, банные шайки не самое эффективное оружие для близкого боя, но после каждого такого разговора всякий раз несколько «быков» отправлялись в следственный изолятор.
Но полгода назад лидеры группировок встретились в ресторане «Прага» за одним столом, где договорились не устраивать разборок в присутственных местах. В конце концов конфликты в казино и ресторанах только наносят ущерб бизнесу, и потом, нет ничего более обидного получить кусок свинца в голову во время приема пищи или в тот самый момент, когда надумал уединиться в банном номере с длинноногой нимфой. Это правило неукоснительно соблюдалось уже несколько месяцев, и даже соперничающие группировки, оказавшись в одном месте, вели себя мирно, стараясь не думать о том, что за пределами кабака будут наставлять друг на друга стволы.
