Мальчишка так и пошёл 1 сентября в восьмой класс в одну из тбилисских школ, с плотными повязками бинтов на руках…
Его классный руководитель, пожилая женщина, заметив руки своего нового ученика, тут же обратилась к директору школы с вопросом:
«Зачем мне нужен в классе парень с грозным взглядом и руками, которых не видно из-под бинтов? А может он какой-то отъявленный хулиган, и уже давно состоит на учёте в детской комнате милиции? Лэри Георгиевич! Нам надо бы очень присмотреться к этому юноше!»…
И директор школы решил проверить Кахабера…
* * *
…1989 год, весна. Расположение РДГ Филина…
…Они частенько беседовали вот так, в конце дня, когда позволяла их нелёгкая служба…
Старший лейтенант Андрей Проценко, командир разведдиверсионной группы, только пару-тройку месяцев назад вернулся в Отряд после тяжелейшего ранения…
После той боевой операции, которую провела его группа прошлой осенью в Афганистане, он не только получил своё внеочередное звание и орден «Красной Звезды», хотя был представлен командиром к Золотой Звезде Героя, но и стал «живой легендой» всего Отряда …
Возвращение в строй уже легендарного Филина было тяжёлым — сказывались полученные ранения — и, слава Богу, что всё это лето группа провела не в боевых заданиях, а в учёбе и тренировках. Так было хоть немного полегче…
…А вот по вечерам, Андрей усаживался на деревянную лавочку перед входом в казарму под раскидистой плакучей ивой, закуривал сигаретку, и…
Наслаждался тишиной… Вокруг пели свои песни сверчки и цикады, лёгкий ветерок едва-едва теребил длинные, тонкие листочки ивы, и в его душе наступало неимоверное, неземное умиротворение…
Но…
Рядом с Андреем рядом всегда находился кто-то из бойцов его группы… И это уже было просто на уровне рефлекса…
Командир — это всегда мозг всей группы! Он знает до самого конца все цели и задачи боевых операций, и только он всегда принимает окончательное решение… И поэтому командира всегда берегут и охраняют, порой даже ценой собственной жизни, потому, что это всегда самое ценное, что есть у разведчиков…
И хотя Филин и сам был парень не промах, но… Ломать заложенные в головы бойцов годами тренировок рефлексы было бы глупо, не разумно, и просто не рационально…
Да и не любил Андрей, положа руку на сердце, абсолютное одиночество. Ему всегда было намного приятнее, интереснее, и полезнее, как командиру, под все эти трели цикад, лёгкие ветерочки и большие звёзды, побеседовать о жизни со своими такими многоопытными сослуживцами…
Именно так, вот в таких, долгих порой, разговорах «по душам», Филин и узнавал о своих бойцах то, что невозможно было узнать из сухих строчек «Личного дела»…
Как там у классика?
…Бойцы вспоминали минувшие дни,
И битвы, в которых рубились они…
…На этом посту «у командира», несли вахту все бойцы группы…
Ну, и, конечно же, Каха Сабиашвили, Брат…
… — Знаешь, командир! — Каха уселся поудобнее. — Смешно тогда получилось в школе… Директор, наш, Лэри Георгиевич Элисашвили… Никогда его не забуду! Мировой мужик оказался! Умный, справедливый!.. И, что самое удивительное, он лично преподавал историю! Настолько любил свой предмет, что не превратился в школьного функционера, а как обычный преподаватель ходил на уроки… И знаешь, Андрюха, он так здорово нас учил, что, как бы это ни было странно, но уроки истории, которые вёл Лэри, были у нас самыми любимыми!..
— Обычно школьного директора побаиваются…
— Лэри тоже побаивались!.. Но он всегда был очень справедлив, и не наказывал зря!.. Так что… Боялись его только раздолбаи — вот этих он не щадил! А для всех остальных… Он был любимым преподавателем…
— Ну, так что он там за проверку-то тебе устроил?
— А что… Просто взял да и отвёл в школьный медпункт, чтобы медсестра рассказала ему причину, по которой обе мои руки были перевязаны…
* * *
Осень 1980 г. Тбилиси.
Там же и те же…
… — Что скажете, Манана? — Директор стоял за спиной юноши, и смотрел то на его ладони, покрытые подсыхающими рубцами, то на школьную медсестру.
А та в полном недоумении рассматривала подживающие порезы, стянутые медицинскими швами:
— Лэри Георгиевич… Я даже не знаю, что сказать!.. У этого парня изрезаны все ладони!.. Такое впечатление, что, либо он сделал это сам и специально, либо он от кого-то защищался… О кого-то, кто был вооружён ножами…
— Ножами, вы сказали?
— Да! Ножами! Изрезать так всего одним ножом очень сложно! Ну, разве что, этот мальчик специально подставлял свои руки…
Директор посмотрел на Каху, и произнёс:
— Значит так! Манана!.. Сделайте ему свежую повязку… А ты, юноша, после процедуры, немедленно ко мне в кабинет! — Он грозно посмотрел на мальчишки. — И подумай, пока есть время, как ты всё это объяснишь! И я хочу услышать правдоподобную историю! Иначе мне придётся связаться с нашим районным инспектором по делам несовершеннолетних!..
…Через полчаса, Каха, со свежими бинтами на руках, стоял посредине директорского кабинета…
— Ну, что ж! — Произнёс директор, и грозно сдвинул на переносице брови.
— Я хочу услышать то, что ты придумал!
Каха поёжился под этим взглядом и тихо произнёс:
— Я порезался…
— Это я видел, молодой человек! И даже понял, как это ни странно, что ты не застрелился, а именно порезался! Меня интересует, где и когда! И при каких обстоятельствах?!!
— Я жонглировал…
— Жонглировал?!! — Директор даже приподнялся со своего стула. — Вот как? И, наверное, в цирке?
— В цирке…
— Понятно… — Брови директора вдруг сошлись вместе. — Ты, наверное, подумал вдруг, что я полный идиот? Или на более интересную сказку и тебя мозгов не хватило?!!
— Это правда, Лэри Георгиевич!..
— Ну, вот что! — Директор хлопнул ладонью по столу. — Сегодня ты идёшь домой, а завтра… Завтра приведёшь ко мне своего отца!.. У меня возникло желание пообщаться ещё и с ним!.. В присутствии инспектора из детской комнаты милиции!.. Не хватало мне ещё в школе малолетнего преступника!..
— Я не преступник! — Каха гордо поднял голову. — Я сказал вам правду!
— Вот завтра мы и выясним, насколько ты правдив, Кахабер Сабиашвили! Всё! Иди домой, и без отца в школу не возвращайся!..
…В тот день Каха, едва ли не единственный раз в жизни заплакал… Дома, закрывшись в туалете… Его душила такая обида, что она обязательно должна была вырваться наружу! И она вырвалась… В виде слёз… А с той стороны двери по квартире, как тигр в клетке, метался его отец… Он жаждал справедливости, он желал заступиться за своего сына, и теперь никак не мог дождаться следующего дня, и встречи со школьным директором…
Сосо кипятился весь вечер, жаждал этого разговора, и…
Этот разговор состоялся…
На следующий день, в директорском кабинете…
— Сосо Вахтангович! — Проговорил директор школы. — Я пригласил на этот разговор не только вас с сыном, но и вот, товарища капитана, нашего старшего инспектора по делам несовершеннолетних…
Рядом с директором сидела женщина в милицейской форме, с офицерскими погонами на плечах. Но небыло в облике этой женщине должной грозности — она скорее походила на уставшую мать, которая всю жизнь только и делает то, что пытается образумить своего непутёвого сына…
— Я хотел бы от вас, как от отца этого юноши, услышать правдоподобный рассказ о том, почему у него изрезаны все руки! Именно изрезаны! И именно ножом! Это подтвердила наша медсестра! У вас нормальные отношения в семье?
— Лэри Георгиевич! — заговорил отец Кахи. — Понимаете в чём дело… Каха практически вырос у своего деда в Батуми… Он и предыдущие шесть классов там окончил… А в Тбилиси он приехал только две недели назад…
— Ага!!! Значит, вы практически не знаете своего сына?
— Да нет же!!! Он нормальный, хороший парень! И в предыдущей школе учился почти на «отлично»!..
— Откуда же тогда у него эти порезанные руки?
— Это он в цирке…
Директор с силой грохнул кулаком по столу:
— Ну, хватит! — Рявкнул он грозным голосом. — Как же вам не стыдно! Ну, пацану 14 лет — понятно! Но вы, Сосо Вахтангович! Вы же взрослый человек! Неужели вы думаете, что я поверю в эту несусветную чушь?!!
Да только не рассчитывал директор, что Сосо, такой, интеллигентный на первый взгляд, человек, покажет свой, поистине горский характер…
Отец Кахи вскочил со стула, навис над директором, и грозно проговорил:
— Я — Сосо, из рода Сабиашвили! А в нашем роду не принято лгать, батоно! Мой отец так воспитал меня, и так же он воспитал Кахабера!.. Жаль, что я не умею делать с ножами того же, что делает мой сын, а у него поранены руки, иначе я сумел бы доказать вам, батоно Лэри, что мужчины нашего рода никогда и никому не лгут!!!
