– Нет.
– Тогда в чем проблема?.. Чтобы тебе кровь пустить, нужно, чтобы законный сход подписался, а такого нет… Да, была вчера малява по твою душу, чиркнул кто-то, что тебя в нашу хату закинут…
– Кто чиркнул?
– Я откуда знаю? Я так, в пол-уха слышал, блатные за дубком шептались, что завтра гость будет, встретить надо. Сильно, сказали, не обижать, так, постращать немного… Артурчик тебя закошмарил, на этом и остановится…
– Он слово дал.
– Да это понты все… Его сейчас на суд возят, на днях приговор будет, его к осужденным переведут. А других тебе бояться нечего. Если, конечно, глупостей не наделаешь…
– Каких глупостей?
– А таких, за которые тебя опустить могут… Ты парень молодой, симпатичный… Небось, девки по тебе сохли? – с затаенной завистью спросил сосед.
Ему было лет сорок, и выглядел он для своих лет очень плохо. Землистый цвет лица, отеки под глазами, глубокие морщины на лбу. К тому же от него нехорошо пахло… Но и в молодости, в лучшие свои времена, вряд ли он когда пользовался успехом у женщин: крупные и размытые черты лица, широкий и длинный нос, тупо подрезанный подбородок. И глазки маленькие, неприятные…
– Ну, не то чтобы сохли, – натянуто улыбнулся Валентин. – Но бывало…
Одна история с Кристиной чего стоила. Такая красавица по нем сохла… Валентин нахмурился. Уж не она ли натравила блатных на Лиду? Сколько раз он задавал себе этот вопрос и всегда отвечал «нет». Не водила Кристина дружбу с уголовниками, это во-первых. А во-вторых, она давно уже успокоилась, и у нее был парень, с которым у нее серьезно. И в-третьих, не стала бы она рисковать своей свободой ради того, чтобы заполучить Валентина. И она не такая дура, и он не такой уже ценный индивидуум, чтобы идти из-за него на преступление… Ну, а если все-таки она?
– Эй, парень, что с тобой? – толкнул его в бок сосед. – Куда ушел?
– Да так, задумался…
– Ты не зевай, ты вокруг смотри, а то мало ли что… Закуришь?
– Спасибо, не курю.
– А зря. Когда куришь, на душе легче становится, это я тебе точно говорю. А здоровье чего беречь? От курева оно здесь не убудет. Здесь всегда курят, всегда все в дыму, и ничего. Холод, сырость, кормежка – вот это смерть, а от сигарет только польза… На, угощайся. Хорошие сигареты, мне жена поставляет, дай ей бог здоровья…
Мужик достал из кармана куртки пачку сигарет, одну протянул Валентину.
– Ну, спасибо.
Отказываться он не стал, о чем скоро пожалел. Крепкий горький дым обжег слизистую горла и легкие. Голова закружилась, затошнило. И еще кашель продрал глотку.
– Ничего, по первому разу так бывает.
– Нет, больше я не буду.
– Ну, как знаешь!
Мужик забрал у Валентина сигарету, блаженно затянулся. Какое-никакое, а счастье.
Беда пришла вечером, после проверки. К соседу подошел приблатненный паренек и потребовал явиться на разбор к смотрящему. Валентин высунул голову из своего шаткого убежища, наблюдая за сценой. Блаткомитет во главе с Артурчиком сидел за столом, а Пахомыч, как звали соседа, стоял перед ними навытяжку. От страха он даже забыл, что у него жар.
– Ну что, гнида, не зря мы тебя на выселках держали? Почему не сказал, что в контакте был? – строго и с презрением спросил смотрящий.
– Так это, страшно же! – в ужасе сжался в комок мужик.
– Страшно, когда убивать будем… Кого ты зашкварить успел, петушина?
– А-а, никого… Соседа ко мне подсадили, он у меня курить брал…
– Какого соседа? Валю, что ли? – осклабился Артурчик.
События закрутились со страшной скоростью. Соседа уголовника отправили спать под нары, а ничего не понимающего Валентина выдернули к столу.
– Так ты у нас еще и зашкваренный? – злобно усмехнулся Артурчик.
– Я… Я не знаю, – замотал головой Валентин.
– Ты не знаешь, а мы знаем. С петухом спелся, удод?
– С каким петухом?
– А сосед твой – петух законтаченный. И тебя, Валюшу, зашкварил… Митюху мы тебе еще можем простить, а это – нет! Теперь ты у нас тварь запомоенная! И твое место на вокзале!
Артурчик показал ему на место под нарами возле самой двери.
– Здесь жить будешь… Но сначала парашу языком вылижешь!
Только сейчас Валентин понял, насколько крепко он влип… Ну как же так, Пахомыч предупреждал его, что нужно опасаться глупостей, но сам его и подставил. Сам оказался лагерным петухом, и его за собой потянул. Отныне, по тюремным законам, Валентин становился человеком, а если точней, существом низшего сорта. Теперь любой мог вытереть об него ноги. И не только ноги…
– Не буду я ничего вылизывать! – встал в позу он.
Терять ему теперь было нечего. И если кто-то захочет над ним поглумиться, пусть подходит, пусть получает.
– Вылижешь, – хищно усмехнулся Артурчик. – Ты у меня все, сука, вылижешь!.. Пошла на место, Валюша!
Под нары Валентин полез без сопротивления. Бросил на пол матрац, растянулся на нем. Как это ни странно, но здесь он почувствовал себя в безопасности. Но, как оказалось, это была всего лишь иллюзия.
Вооруженное ограбление – дело серьезное. Особенно если это нападение на инкассаторскую машину с применением автоматического оружия. Да еще с летальным исходом… Давненько в Битове не случалось такого безобразия, но раз уж произошло, надо закатывать рукава и браться за работу – в надежде, что инцидент этот единичный, а преступление будет раскрыто.
Инкассаторская «Нива», а если точней, спецавтомобиль «Лаура» песочного цвета с зеленой полосой стоял недалеко от входа в банк. Стекла и кузов побиты пулями, одно боковое окно выбито. В машине три трупа… Одного этого уже достаточно для того, чтобы схватиться за голову. А если знать, что преступники безнаказанно ушли… Но Степан Круча внешне был спокоен. И сигарету к губам он подносил неспешно, степенно. Правда, затягивался слишком глубоко, что могло свидетельствовать о его внутреннем волнении.
– Как же так, спецмашина – и в решето! – возмущенно протянул майор Комов, рассматривая пулевые отверстия в кузове и стеклах автомобиля.
– А что машина? – скривился эксперт Воронков. – Это же «Нива», самый дешевый вариант. Второй или третий класс защиты… Второй от «ТТ» предохраняет, а третий от автомата…
– Из автомата стреляли, – сказал Комов.
Люди, звонившие и вызывавшие милицию, утверждали, что инкассаторов расстреляли из автоматов. Сотрудники вневедомственной охраны, первыми прибывшие на место, утверждали то же самое. Об этом же свидетельствовали автоматные гильзы, разбросанные по земле. И судя по множеству пулевых отверстий, по их размеру можно было догадаться, из какого оружия велась стрельба. Налетчики не жалели патронов. И действовали очень быстро – инкассаторы даже не успели вытащить оружие. Они сидели боком к нападавшим, поэтому бронежилеты их не спасли. К тому же далеко не всякий «броник» может остановить автоматную пулю. Тем более, если стрелявшие метили в голову…
– Автомат автомату рознь, – небрежно усмехнулся криминалист. – Третий класс – это против «АК-74». А если это «АК-47», то уже четвертый класс нужен…
– А если еще бронебойную пулю применить, тогда и пятый класс не выдержит, – решил Комов.
– Просто бронебойных пуль у «АКМ» не бывает, – сказал Круча. – Есть бронебойно-зажигательные, с закаленным стальным сердечником…
– А зажигания здесь точно не было, – кивнул эксперт, пальцем очертив овал вокруг пулевого отверстия. – Но стреляли в упор…
Степан осмотрелся по сторонам. Отделение банка находилось в центре города, но в тихом, малолюдном месте. С одного торца здания находилась культурно-парковая зона, с другого – железобетонный забор, огораживающий территорию детской клиники. В эту же ограду банк упирался и задней своей стороной. Подъехать к зданию можно было только с переднего фасада, со стороны дороги, за которой длинным рядом тянулись пятиэтажные «сталинские» дома. От этой дороги – с односторонним движением – к автостоянке перед входом в отделение банка тянулся подъездной путь, ширина которого не позволяла разъехаться двум встречным машинам. А судя по всему, автомобиль преступников находился на стоянке; и если бы ему преградила путь случайная машина, они бы могли застрять здесь…
От размышлений Степана оторвал капитан Косыгин, прибывший на место в составе оперативно-следственной группы.
– Товарищ подполковник, свидетель есть, он все видел… Правда, он не совсем вменяемый…
Как это иногда случается, свидетелей происшествия на месте не оказалось. Банковские работники ничего не видели, только слышали длинные автоматные очереди. Случайные прохожие испарились до приезда милиции. Видеокамеры в отделении банка работали все, за исключением той, которая выходила на стоянку перед главным входом. Но на то и существуют опера, чтобы доставать свидетелей из-под земли.
– Что значит не совсем вменяемый? – спросил Комов.
– Ну, не совсем адекватный.
