– Ты прав, – ответил Максим. – Но дело в том, что ни сотрудники Кирилленко, ни эти твои «следаки» не помогут мне отомстить за смерть родителей! Может, у тебя есть знакомый киллер, который смог бы назвать мне фамилию выродка, почти в упор расстрелявшего их из автомата, а потом привез бы меня к нему, дал в руки такой же автомат, ткнул пальцем в его поганую рожу и сказал: «Вот он, стреляй»?! А я хочу именно этого! Собственными руками разорвать этого гада на куски!!! Понимаешь меня?! Ты меня понимаешь? – почти кричал Денисов.
– Хорошо, Максим, я найду Игоря Родникова, – стал успокаивать его Артем. – Я объясню ему, что тебе очень-очень нужно найти того человека… хочешь, я попробую ему позвонить прямо сейчас?..
Вытерев руки и рот бумажной салфеткой, Ринге взял лежащий рядом с ним мобильник и под внимательным взглядом Максима быстро пробежался указательным пальцем по светящимся кнопкам…
В течение двадцати минут Артем вызванивал своих знакомых журналистов, пока в конце концов один из них не сообщил ему нужный номер. Игорь Родников оказался дома и сам подошел к телефону.
После того как Артем сказал журналисту пару слов, он передал трубку Денисову.
Сначала Игорь отпирался, но потом предложенные ему за услуги посредника пять тысяч долларов оказали свое действие, и журналист выложил Максиму все, что ему было известно про Ворона – именно так назвался во время своего единственного интервью нанятый банкирами «Северного торгового банка» сыщик. По словам Родникова, он сам не имел прямых связей с этим человеком, но знал парня, который, по всей видимости, имел на Ворона прямой выход, и пообещал передать ему просьбу представителя финансовой компании «Эверест». Название фирмы было на слуху у каждого жителя города, и, конечно, Ворон не мог его не слышать.
Из беседы с журналистом Денисов выяснил, что Игорь Родников Ворона в лицо так и не видел. Устроенная банкиром встреча происходила в Павловске, в лимузине «Линкольн», имевшем перегородку между местом водителя и салоном для пассажиров. Во время интервью сыщик был немногословен, и в основном историю происшедшего излагал сам банкир – Игорь сидел спереди и, согласно предварительно выдвинутым условиям, не имел права оборачиваться назад. Хотя, вздумай он это сделать, наверняка увидел бы на лице Ворона лишь черную спецназовскую маску. Такие люди всегда перестраховываются. По мнению Родникова, устраивая ему встречу со спасителем дочери и представляя редакции такой эксклюзивный и сенсационный материал, банкир преследовал свои личные цели, желая столь оригинальным образом предупредить возможных врагов о том, что банк находится под защитой человека, которому по зубам разобраться с любыми проблемами, не обращая при этом особого внимания на закон. Так или иначе, но с тех пор «Северный торговый банк» заметно упрочил свои позиции в финансовом мире, а вклады граждан Санкт-Петербурга на его счета серьезно возросли.
И это была вся информация, которой располагал Игорь. Напоследок он напомнил, что после выхода статьи сразу десятка два человек обратились к нему с просьбой устроить встречу с Вороном, и он аккуратно передал их слова «по цепочке». Но, насколько знал Родников, ни одна из этих встреч так и не состоялась. Сыщик словно растворился. И на предложение не отреагировал. Однако за последний год в Санкт-Петербурге и области почти вдвое возросло число погибших при невыясненных обстоятельствах криминальных авторитетов – об этом факте свидетельствовала бесстрастная статистика совершенных преступлений. Причем большинство смертей имело вид банального самоубийства, что вызывало у следователей понятное недоумение. Но, ввиду отсутствия улик, дающих повод сомневаться в имевшем место суициде, дела так и зависали на нулевой отметке. Хотя в нескольких из подобных случаев в карманах потерпевших находили клочок бумаги с надписью «Ворон».
– Может, это всего лишь совпадение, – задумчиво произнес журналист, – а может, и нет…
– И все-таки попробуйте передать мою просьбу о встрече, – завершая телефонный разговор, сказал Максим. – А что, если мне повезет больше, чем остальным?..
Массивные дубовые резные двери одного из самых респектабельных питерских банков открылись, и на улицу вышла группа элегантно одетых мужчин. Двое из них, быстро пройдя вперед и спустившись на несколько ступенек вниз, остановились, сверля острыми взглядами улицу и прохожих. Крупное телосложение и сосредоточенное выражение туповатых лиц выдавали в них телохранителей. Они явно прикрывали проход от дверей банка до черного «Мерседеса», стоявшего у тротуара.
Трое других, мирно беседуя, неторопливо направлялись к автомобилю. В центре шел, что-то объясняя своим спутникам, невысокий худощавый мужчина лет сорока пяти, с маленькими бегающими глазками и узким, похожим на щель ртом. По тому, как обращались с ним собеседники – внимательно слушая его, кивая на каждую фразу и не сводя с него подобострастных взглядов, – можно было понять, что он здесь главный.
Когда мужчины уже подошли к машине и один из телохранителей почтительно открыл перед ними заднюю дверь, из здания банка неожиданно выбежал клерк – пухлый, в очках, в сером, немного мятом костюме с темным галстуком – и что-то крикнул худощавому. Тот остановился, отдал какое-то приказание своему спутнику, который тут же направился к клерку. Худощавый же взялся за дверцу машины.
Никто не заметил, как мужчина вдруг резко дернулся. И только когда, захрипев, он стал валиться набок, к нему бросился телохранитель, с ужасом глядя, как быстро расплывается на груди его шефа ярко-красное пятно.
Пронзительно закричала, увидев кровь, какая-то проходящая мимо женщина, бросились врассыпную прохожие. Забился за выступ широкого портала здания один из спутников убитого, другой смешался с толпой. И пока растерявшиеся телохранители лихорадочно вертелись на месте, выставив впереди себя стволы и пытаясь определить, откуда был совершен беззвучный выстрел, к месту происшествия на удивление быстро подкатила милицейская патрульная машина, и еще через минут пять – милицейский фургон, из которого высыпали человек десять вооруженных и одетых в черную униформу бойцов ОМОНа.
Командир отряда ОМОНа, подойдя к убитому, наклонился и перевернул тело.
– Ого! – присвистнул он. – Ты посмотри, Петро, кто у нас тут лежит…
Один из омоновцев подошел ближе и заглянул в лицо убитого.
– Ну и чего? – ворчливо сказал он. – Мертвец и мертвец, товарищ капитан. Ничего особенного.
– Дурак ты! – весело выругался капитан. – Это же Залман!
– За-алман?.. – удивленно протянул омоновец. – Не может быть!.. Здесь, в Питере?..
– Ага! – Командир, казалось, веселел с каждой минутой. – Мы, дураки, его по всей стране разыскиваем, а он тут, у нас под самым носом… – Он поднял голову и посмотрел на двери банка: – По банкам, значит, разгуливает…
– Разгуливал, – поправил второй омоновец командира. – Больше не будет. – Он внимательно осмотрел залитую кровью грудь убитого. – Свои, видать, и подстрелили. Сразу – наповал.
– Ну, свои не свои, – выпрямляясь, констатировал командир, – а тому, кто его шлепнул, памятник поставить следует. И большое наше милицейское спасибо сказать. Такой другой сволочи и садюги, как Залман, я в жизни своей не видал…
Рассыпавшиеся по округе бойцы-оперативники, прочесывая соседние кварталы, не обратили никакого внимания на вышедшего из подъезда одного из домов, стоящих на противоположной от банка улице, скромно одетого, в очках и с встрепанной седой шевелюрой мужчину средних лет, с авоськой, в которой погромыхивали пустые бутылки. То и дело поправляя очки и внимательно глядя себе под ноги, мужчина направился к небольшой очереди пенсионеров, сдающих «стеклянную валюту» в пункт приема, находящийся неподалеку от места происшествия.
Когда его очередь подошла, он поставил в широкое окошко с десяток бутылок из-под пива и водки и, получив грошики, пошел своей дорогой, бормоча что-то под нос и в очередной раз пересчитывая деньги. Подойдя к табачному киоску, он купил пачку дешевых российских сигарет без фильтра, жадно прикурил и завернул за угол.
Неторопливо пройдя пару кварталов, седой мужчина свернул в арку одного из проходных дворов и исчез там, будто растворился.
Когда через две минуты, в нескольких кварталах от злополучного банка, на тихой питерской улочке в новенький серый «Жигуль» садился подтянутый моложавый мужчина, в нем никто не узнал бы того самого бомжа, который только что сдавал стеклотару.
И хотя хвоста за ним не наблюдалось, Ворон все же немного попетлял на машине по городу, чтобы подстраховаться. Убедившись окончательно, что все чисто, он взял курс на запад и закурил.
Итак, его список сегодня пополнился еще одним подонком. Еще одним садистом и убийцей на земле стало меньше.
