— Это и так понятно, — вмешалась Елизавета. — Семенов что хочет, то и делает. Уже два раза турнир боев без правил проводил. Все здесь куплено. А те, кто пытался вывести его на чистую воду, давно гниют.
— Вот это да, — удивился Гога. — Значит, этот парень и сюда может нагрянуть?
— Он все может, — кивнул Семен.
— Успокоил, — насмешливо сказала Зоя.
— Ты, Гога, мужик крепкий, — улыбнулась Елизавета. — Ты, — она взглянула на Зою, — я слышала, тоже кое-что можешь. Чего боитесь какого-то раненого уголовника? — Она пожала плечами.
— Семен говорил, — ответила Зоя, — ты тоже занимаешься. Чем?
— У нас одно время было повальное увлечение дзюдо, — улыбнулась Елизавета. — А потом все, кто имеет деньги, пошли на уроки самозащиты. Израильский вариант. И многие так, для поддержки здоровья и фигуры, продолжают заниматься. Не до упаду, а только для того, чтобы поддержать форму. А ты чем…
— Хватит, — недовольно бросил Гога, — нашли тему для разговора. Женщина должна оставаться женщиной. Чтобы защитить ее, есть мужчины.
— Может, они и есть, — улыбнулась Елизавета, — но не всегда бывают рядом в нужное время. К тому же, если женщина имеет деньги, самозащита может понадобиться в любое время. И в конце концов, это делает фигуру красивой. Не надо диет и разных сжигателей жира. Пять месяцев тренировки — и вы всегда будете выглядеть прекрасно. Конечно, при условии, что вовремя остановитесь и потом будете только поддерживать форму упражнениями, а не делаться профессиональным бойцом.
— Не согласен, — покачал головой Гога. — Синтия Ротрок была именно профессиональным бойцом и только потом стала кинозвездой. А как выглядит! Просто…
— А вот это неприлично, — обиделась Елизавета, — восхищаться красотой другой женщины, пусть она и звезда боевиков, в присутствии дам.
— Съел? — Зоя показала язык опешившему Гоге, Семен рассмеялся.
— Мы привезли хороший коньяк. — Елизавета достала из пакета бутылку «Наполеона». — Надеюсь, не станете возражать, если мы останемся? — Она взглянула на Зою.
— Разумеется, нет. Все-таки вдвоем очень скучно. Вроде уже обо всем переговорили. Но сейчас у нас, если так можно выразиться, работа. — Она подмигнула Семену.
— Какой процент мой? — поинтересовался тот. — Ведь благодаря мне вы…
— Мы это обсудим чуть позже, — сказал Гога. — Наверное, понадобится твоя помощь.
— О чем это вы? — с интересом спросила Елизавета.
— Скучные мужские дела, — ушел от ответа Гога. Елизавета посмотрела на Зою.
— Я знаю только то, — засмеялась Зоя, — что у них есть какие-то дела.
— Значит, не хотите говорить, — поняла та. — Ну ладно, не очень-то и интересно.
— Ты не знаешь, кого ищут? — спросил Гога у Семена. — Может, какой-нибудь знакомый.
— Не знаю. Но то, что не из знакомых, точно. У нас таких знакомых не было. Те, кто под Погорельцем ходил, только и могли что за квартиру бабулю или дедулю убить. На большее пороха не хватало.
— Я до сих пор не пойму, — сказал Гога, — почему тогда в то дело влез центр?
— Наверное, — предположил Семен, — Погорелец хотел по-прежнему быть первой скрипкой в этом деле. Ему, возможно, предложили выплачивать определенный процент. Насколько знаю я, центр не брезгует ничем. Вот и…
— Да, — сказала Зоя. — Мы тогда еле сумели…
— Хватит воспоминаний, — бросил Гога.
— Ты сам начал, — вспылила она.
— Перестань, — взглянув на Елизавету и увидев, что она с интересом смотрит на него, попросил Гога. — Давай хоть на сегодня забудем о делах. Извини. — Подойдя, он чмокнул ее в щеку. Краем глаза заметил насмешливую улыбку Елизаветы.
— Давайте выпьем, — открыв бутылку, предложил Семен, — за то, что мы живы, и за то, чтобы…
— Второй тост отличный, но он следующий, — выставляя рюмки, улыбнулась Зоя.
— Карл рвет и мечет, — Навруз говорил по телефону с Кардиналом. — Он узнал о Разине. Мы вынуждены были сообщить ему о заморозке поставок…
— Конечно, хотя бы для того, чтобы все свалить на меня. Так вот. — Кардинал кашлянул. — Высылай людей. Атаман неуязвим для местной милиции. А о людях Семенова вообще молчу. Семенов допустил множество грубейших ошибок. Его пора менять. Впрочем, как и остальных. Люди, которые должны работать на нас, зарабатывают огранкой хрусталя в частных мастерских. Кроме того, эта затея с каторгой тоже не оправдала себя. Коли это станет известным, представь, какой резонанс будет в обществе. Передача о частной тюрьме каких-то уголовников всколыхнула всю страну. А если узнают об этом… — Не договорив, вздохнул.
— Хорошо, — сказал Навруз, — я свяжусь с Карлом и постараюсь разъяснить ему…
— Этого делать пока не надо, — перебил его Кардинал, — потому как можем потерять большие деньги. Пусть пока остается все как есть. В конце концов, совет директоров, где председатель Семенов, должен выполнить обещание увеличить товарооборот, а как следствие — и прибыль. Я поговорил здесь кое с кем из них и понял, что они что-то еще могут. К тому же, вполне возможно, на мое решение повлияло произошедшее с Атаманом. Шакал сейчас тоже пытается разыскать его. Я послал его исправлять ошибку.
— Во-первых, не стоило заводить Атамана, а уж если это произошло, нужно было просто убить его. Но…
— Остальное я знаю, — буркнул Кардинал. — Кто сообщил Карлу об Атамане? Кто именно?
— Я, — признался Навруз, — потому что…
— Понятно, метишь в главкомы, — усмехнулся Кардинал. — Не торопись. Карлу это не понравится. Хотя бы потому, что его сын — мой друг.
* * *
— Но я потеряю очень большие деньги, — обхватив голову руками, простонал Падишах.
— Меня просили передать тебе, — спокойно проговорил сидевший перед столом Араб, — что деньги — это приходящее и уходящее, а голова дана для того, чтобы жить. Атаман знает обо всем. Представляешь, что будет, если его сейчас возьмут менты? Он хотя бы ради того, чтобы не сдохнуть в камере, выложит все, что знает. А знает он немало. Согласен?
— Конечно, — промычал Падишах. — Но я потеряю поставщиков, — с отчаянием добавил он. — Я выходил на них…
— Главное — остаться живым, — философски заметил Араб. — Потому что, если попадем ты или я, — он рубанул воздух рукой, — нас уберут на второй день, чтобы мы нигде не вякнули, что знаем кого-то из центра.
— Точно, — согласился Падишах. — Вот лично я думаю, — понизив голос, признался он, — что и тех двоих против Атамана, в баре, послал кто-то из центра. И Атамана напугать, и меня лишний раз защитить. Мертвый я им не нужен, а живой приношу постоянный высокий доход. Мафия на Западе занимается чем-то конкретным, а у нас…
— Откуда ты знаешь? — насмешливо спросил Араб. — Мафия — это организованная преступность. И все, что приносит доход, под ее контролем. Думаешь, почему иногда стреляют криминальных авторитетов? Потому что деньгами делиться не желают. Вот сейчас этих стрелков из бара усердно разыскивают. Знаешь для чего? Чтобы разобраться и узнать, кто перешел дорогу. Мне кажется, ребята в баре — это уголовники какие-то. Началась стрельба — они и выхватили свои…
— Они первыми стрелять начали, — перебил его Падишах.
— Это слова, — буркнул Араб. — Никто точно ничего не знает. Началась пальба — и все рванули в разные стороны.
— Но люди Атамана так говорили. А не мог Степан начать все это? — неожиданно предположил Падишах. — То есть войну с центром, объединившись с…
— Он просто спасал свою шкуру, — усмехнулся Араб.
— Леонид, — заглянула в комнату молодая женщина, — тебя. — Она протянула Арабу мобильный телефон. Взяв его, тот торжествующе взглянул на помрачневшего Падишаха. — Да.
— Ты нужен, — негромко сказал Аркадий. — Жду в казино. — И тут же зазвучали гудки отбоя.
— Мне нужно ехать. — Араб шагнул к двери. — Кто звонил? — спросил Падишах. Араб молча вышел.
— Привет, — улыбнулась стоявшая перед дверью Софи.
— Здравствуй, — кивнула Жанна. Они обнялись. — Не помешала? — с любопытством заглянув через плечо подруги, тихо спросила Софи.
— Ну что ты, — рассмеялась Жанна, — проходи. Я рада тебя видеть. Что там было после нашего ухода?
— Я пыталась до тебя дозвониться, но не сумела. Забрали этих троих. Досталось им очень крепко. Представляешь, что было бы, если бы он обиделся в кафе? Кстати, где он?
— Ушел, — улыбнулась Жанна, — рано утром. Позвонил своему учителю, так он называет какого-то человека, и сразу же ушел. Как я поняла, там что-то случилось вчера вечером. Но обещал приехать. — Она улыбнулась.
— Жанка, — удивленно посмотрела на нее Софи, — я не узнаю тебя. Как ты могла привести его к себе домой и оставить на ночь? Ведь кто знает…
— Почему же ты поддержала нас? — весело спросила Жанна. — Даже начала звонить своему знакомому майору. Ну и лица были у постовых. — Она рассмеялась.
Софи махнула рукой.
— Не могла же я оставить свою подругу с милиционерами. Я поняла, что без этого каратиста ты не уйдешь. Почему?
