в сторону дороги, перестали стрелять. Но я все же дорожил жизнью каждого бойца и потому на всякий случай приказал инженеру Андрею:
– Поднимай свой дрон, только один выстрел по позиции, и хватит с них. Не забудь включить камеру, чтобы проверить результат.
Беспилотник поднялся над нашими головами. Место позволяло дрону не летать вверх и вниз, подныривая под нижние ветви разлапистых ливанских кедров. Секунд десять понадобилось дрону, чтобы долететь до каменной гряды, и он начал «наворачивать» круги над недавней позицией неприятеля. Я смотрел в монитор через плечо Андрея и видел только, как двое или трое из бандитов едва шевелятся в агонии. После получения крупнокалиберной пули раненых, по сути дела, не остается. Осталось только осмотреть ближний к нам ряд бойцов, и я скомандовал:
– Андрюша, на тех, что ближе, давай глянем…
– Нет проблем… – ответил он и уже поднял руку, чтобы клавишами скорректировать полет дрона, когда мы оба увидели на дороге легковую машину, приближающуюся на высокой скорости к каменной гряде.
– Кого еще нелегкая несет? – проворчал я, глядя на темно-синий седан, поднимающий облако пыли.
Автоматная очередь ударила хлестко и неожиданно. И сразу полетело лобовое стекло седана, осыпалось осколками в салон. Водитель тут же уронил голову на руль. Автомобиль напоследок взревел двигателем, видимо, водитель в агонии нажал на педаль «газа» и заглох, съехав в кювет с правой стороны дороги, прямо под каменной грядой.
– Работай, – резко сказал я Андрею, разинувшему было от удивления рот.
Он снизил полет беспилотника и изменил траекторию его полета. Монитор показал нам только одного живого бандита, который лихорадочно менял магазин на автомате. Зря только старался. Пушка беспилотника ударила прямо над его головой, и «бармалей» сник, уронив на грудь голову, а по его мощной шее на спину прямо за шиворот потекла обильная струя крови. Осколок от снаряда дрона попал бандиту прямо в темя. Высокое разрешение камеры позволяло это рассмотреть.
– Последний… – выдохнул я. – И куда только этот, на машине, полез. Неужели звуки стрельбы не слышал? Или проскочить рассчитывал…
Мы с Андреем вышли из кювета. Нашему примеру последовали и бойцы третьего отделения во главе со старшим лейтенантом Кривоносовым. Сам старший лейтенант, как медик, спешил к автомобилю в надежде чем-то помочь водителю.
– Командиры отделений! Доложить о потерях, – на ходу скомандовал я.
– Первое отделение – потерь нет, – отозвался старшина Носков.
– Второе отделение – чисто отработали, – в тон старшине бодро сообщил старший сержант Санников.
– Третье отделение – один «трехсотый». Ранения касательные, я бойца уже перевязал, – отозвался старший лейтенант Кривоносов, уже отходя от автомобиля, где прощупывал водителю пульс на горле, и отрицательно качая при этом головой.
Лейтенант Футракулов вытащил убитого водителя из автомобиля, вынул у него из кармана документы и мобильный телефон и передал мне. Даже сам в документы не заглянул. Я из-за невладения арабским языком тоже не стал в них смотреть, а убрал в карман.
Тахир распорядился положить убитого в кювет и сверху хорошенько забросать землей. Убитых бандитов приказал не трогать. Нас с инженером Андреем он жестом гостеприимного хозяина пригласил сесть в автомобиль, перед этим вместе с бойцами выкатив его из кювета.
– Бойцы бегом доберутся, а командование на персональном транспорте. Правда, без лобового стекла, но это не суть важно.
Я собрался было сесть на переднее пассажирское сиденье, но увидел, что сиденье завалено осколками стекла, и садиться не стал.
– Отвези Андрея к генералу. А я со взводом – на своих двоих…
Андрей с удобством расположился на заднем сиденье, и автомобиль «газанул» с места, набирая скорость. Отсутствие лобового стекла, видимо, мало смущало Тахира.
Автомобиль быстро проехал пылевой участок дороги, а потом его уже стало хорошо видно на асфальтированном участке. При езде в гору скорость пришлось все-таки сбросить. Но я недолго провожал взглядом машину. Бойцы уже закончили закапывать водителя автомобиля, и я приказал взводу построиться по отделениям. В таком порядке мы и двинулись сразу бегом вверх по дороге в сторону перевала. Правда, до самого перевала нам добираться необходимости не было. Наш путь лежал только до вертолетов, рядом с которыми мы оставили генерала Спиридонова вместе с его бригадой инженеров.
К моменту, когда взвод добежал до вертолетов, бригада инженеров уже разобрала свои беспилотники на модули и разложила по картонным коробкам, а сами коробки были уже наполовину унесены в вертолет. Только прибывший в последний момент Андрей продолжал разборку оборудования и по одному уносил модули в салон. Лейтенант Футракулов помогал ему, орудуя отверткой и гаечным ключом. Последнее, что Андрей унес в вертолет, была кассета с осколками – единственный боезапас, что остался у дрона. Завершив работу, молодой инженер остановился рядом с Василием Васильевичем, видимо, для того, чтобы доложить ему о результатах операции. Подошел для доклада и я. Мне довелось услышать почти весь доклад Андрея. Тот, в отличие от меня, не любил ярких рассказов о событиях и передавал информацию по-армейски коротко, только перечисляя факты. Я не удержался и начал поправлять Андрея, намеренно приподнимая его роль в происшедшем, на что генерал только довольно хмыкал, но меня не перебивал.
– Садись в вертолет, – отдал он приказ, когда Андрей закончил докладывать, и повернулся ко мне всей своей объемной фигурой. – Теперь готов и тебя выслушать…
– Но я, товарищ генерал, уже все сказал. И готов в письменном рапорте зафиксировать роль в операции инженера Андрея.
Генерал Спиридонов с каждым днем становился все более и более армейским человеком. Это стало чувствоваться даже по манере произнесения им самых простых фраз. И живот его на армейских харчах подтянулся.
– Ладно, рапорт ты будешь подполковнику Ягужинскому писать, копию мне предоставь. Жене покажу. Пусть за внука порадуется…
– Так инженер Андрей – ваш внук? – переспросил я.
– Внук. Старший. А теперь вот Господь и младшего прислал, – генерал кивнул в сторону вертолета, откуда слышался детский плач. – Надеюсь, ты не будешь возражать, если сегодняшнего малыша я себе заберу. Все документы по усыновлению старшая дочь оформит на себя. И ничего страшного, что он сириец. Я ему уже и имя подобрал. Михаилом назову.
Все встало на свои законные места. Генерал словно бы косвенно признал, что погибший майор Михаил Васильевич Спиридонов его брат. Стало понятно и поведение Андрея,
