Осипов, конечно, мужик что надо, мировой мужик! Но это еще не повод бросаться исполнять его просьбы очертя голову. Ладно, когда он был генералом и начальником, но теперь-то он не генерал и не начальник! Теперь он такой же, как все, «никто», вышедший на заслуженный отдых.
Пенсионер, имеющий в распоряжении пенсионеров.
Может, он, конечно, не пенсионер, а липовый пенсионер, но тогда его полномочия должен подтвердить кто-то третий. Тот, кто остался у рычагов власти. Или?.. Или игра должна пойти в открытую. Это лишь приказы старших по званию не обсуждаются, а выполняются буквально. Но не приказы пенсионеров, отданные за чашкой чаю другим пенсионерам…
Нынешнее положение дел — это не служба
Это дурдом!
Полковник Зубанов чертил курсы и повороты, но думал о своем. О чем в разведке обычно не думают…
На следующий день он начал собирать информацию об «объекте». Совсем не ту, которая была нужна для проведения операции.
Вначале он изучил вывеску на воротах, в которые каждый день въезжал «объект». На ней было всего несколько слов: НПО «Звезда». Вывеска ни о чем не говорила.
Раньше, на работе, он мог навести аккуратные справки по этому НПО у сослуживцев Но теперь он был вне работы.
И это очень плохо, потому что советский человек не какой-нибудь угнетенный американский безработный и должен трудиться!
Находящийся не у дел пенсионер Зубанов явился в отдел кадров НПО. И, предъявив документы на имя специалиста со средним техническим образованием Горбушкина Петра Максимовича, спросил, какие специалисты требуются данному предприятию. И по списку предложенных вакансий прикинул о характере производства. Подходящей работы для него не нашлось.
Тогда пенсионер Зубанов с горя «запил». Толкаясь в пивнушках и вливая в себя несчетные литры дурного пива, он стал слушать разговоры. Про жизнь, труд и быт советского работяги. Но в том числе и про несправедливо отправленные в брак заготовки, про вот такие непростые в обработке детали, про сложный состав плавки, замысловатые чертежи и трудно разгружаемое сырье.
С людьми, заинтересовавшими его своей нелегкой трудовой судьбой, пенсионер Зубанов вел долгие разговоры «за жизнь» в ближайшем за пивнушкой закутке. Но уже не под пиво.
Таким образом он довольно быстро узнал общий характер производства на НПО «Звезда». А заодно его планировку, количество работающих, систему охранных мероприятий, качество меню в столовых и основные свойства характера отдельно взятых руководителей.
Полученную информацию он уточнил, засев с биноклем в полукилометре от отходящей от основной магистрали железнодорожной ветки и отсмотрев входяще-исходящий грузопоток.
Очень скоро он заметил вытаскиваемые маневровыми локомотивами за пределы завода сцепки рефрижераторных вагонов. И утвердился в своих предположениях. Зачем металлообрабатывающему производству могли понадобиться рефрижераторные секции? Они же на токарно-шлифовальных станках не дыни точат, а в литейке не мясо выплавляют, транспортировка которых требует строго выдерживаемых температурных режимов. Зачем для перевозки изделий из металла холодильники?
Затем!
Затем, что завод выпускал ракеты стратегического назначения! Которые перевозили в пустотелых, близких им по габариту корпусах рефрижераторных секций. То есть просто опускали с помощью мостового крана на платформу с ракетой жестянку вагона-холодильника, навешивали на окна жилой секции, где якобы находился обслуживающий персонал, бутафорские шторки, писали краской «Скоропортящийся груз» и отправляли состав до станции назначения.
Вот на каком производстве от зари до зари и трудился «объект». Причем, судя по охранным мероприятиям, не в самой слабой должности трудился.
Отсюда возникал очень многозначительный вопрос — зачем разрабатывать операцию по похищению одного из руководителей завода, выпускающего ракеты стратегического назначения?
Зачем?..
Генералу Федорову принесли образец ориентировки, предназначенной для пересылки в рай-отделы милиции. По розыску особо опасного, совершившего побег из колонии строгого режима, рецидивиста и убийцы Зубанова Григория Степановича — рост, вес, цвет, прикус, характерные приметы… И серые фотографии — анфас, профиль, рост.
— Какой общий объем тиража? — спросил генерал Федоров.
— Двести тысяч экземпляров.
— Рассылайте. И вот еще что. Дайте задание компьютерщикам, чтобы они прикинули варианты изменения внешности данного субъекта. Вплоть до возможности пластической операции. И пусть подготовят фотороботы предполагаемых измененных портретов. Для последующего объявления всесоюзного розыска.
— Но их может быть несколько десятков!
— Значит, пусть подготовят несколько десятков портретов.
Специалисты компьютерного моделирования загнали в память машины два десятка портретов «объекта розыска». В том числе паспортные фотографии, фотографии с личного дела и с большим трудом добытые любительские снимки.
Все фотографии были увеличены до одного размера и слиты воедино. Затем с той усредненной фотографии был сканирован внешний абрис черепа. В двадцати пяти проекциях. Внутрь пустого контура врисованы провалы глазниц, носа, челюсть. С сохранением всех типоразмеров. От глазницы до глазницы, от глазницы до правого виска, от глазницы до носа, до челюсти и пр. Это были те размеры, которые не поддавались изменению хирургической пластикой.
На полученную «болванку» черепа компьютерщики налепили хрящи. На них мясо. На мясо кожу.
В результате получилось лицо. Точно такое же, как на фотографии. Но другое, составленное из отдельных, вроде детского конструктора, элементов. Из элементов, которые можно было сдвигать и видоизменять.
И компьютерщики начали сдвигать и видоизменять. Укорачивали, удлиняли, приподнимали, смещали вниз, расплющивали, заостряли… нос. Размазывали, утончали, растягивали… губы. Рисовали морщины, шрамы и уродующие лицо родинки… И каждый раз получали новое, мало похожее на прежнее лицо. Лицо одного и того же человека.
В итоге было составлено десять наиболее вероятных вариантов изменения первоначального портрета с помощью хирургической пластики.
И еще десять вариантов изменения облика «объекта» с помощью щадящих методов — грима, накладок и тому подобных, не требующих использования скальпеля, ухищрений.
Один из вариантов очень походил на Горбушкина Петра Максимовича.
Все портреты были положены на стол генералу.
— Готовьте ориентировки, — сказал он. — И запросите центральный паспортный стол о всех одиноких мужчинах возрастом от сорока до шестидесяти лет, не имеющих семьи, детей и близких родственников, прописанных в единственном числе на принадлежащей им жилплощади и проживающих в городах с населением свыше ста тысяч человек.
В более мелких населенных пунктах разыскиваемый «объект» вряд ли бы поселился. По причине того, что в более мелких населенных пунктах спрятаться сложнее…
— И еще исключите из запроса азиатские, северные и кавказские, с ярко выраженными национальными чертами лица. Вряд ли он станет менять свою славянскую внешность. Действуйте.
— Есть!
Над территорией страны от Прибалтики до Приморья начал расправляться мелкоячеистый, предназначенный для ловли одной-единственной «рыбы», невод…
— А если они перекроют этот переулок?
— Есть резервный отход по крышам. С этого здания на это и вот сюда. Чердачные входы будут заранее открыты.
— Вмешательство милиции?
— Вмешательство исключается. Вот здесь, в районе базара, за десять минут до начала операции возникнет стихийная драка, куда будут стянуты подвижные силы трех ближайших отделений милиции.
— А будут?
— Я же говорю — возникнет драка. Крупная драка с серьезным материальным ущербом для близрасположенных магазинов. Сработает тревожная сигнализация…
— Ну а если?..
— Тогда…
— А они…
— В этом случае…
— А вдруг?..
— Этот случай также предусмотрен…
— Добро! — подвел итог генерал-грибник Осипов. — Поработали на совесть. Смотреть приятно.
Другой грибник лишь пожал плечами — иначе не умеем.
— Тогда готовься.
— К чему?
— Претворять этот безукоризненный план в жизнь. Или ты хочешь пожертвовать причитающуюся тебе славу кому-нибудь другому?
По правде говоря, грибник Зубанов предпочел бы пожертвовать. Что-то в последнее время он перестал страдать излишним авторским самолюбием.
— Люди устали, — ни к кому не обращаясь, сказал Зубанов.
— Люди не устали, а засиделись! Вот теперь пусть разомнутся, — рубанул генерал. — Не крути нижним бюстом. Ты это дело начал, тебе и заканчивать. Ты там обстановку лучше любого местного пса знаешь!
— Это конечно…
— Ну, тогда в чем дело?
— Дело в том, что неплохо было бы соломки подстелить…
