Подросток стоял, широко расставив ноги и направив на них ствол «АКМ». Причем все говорило о том, что он умеет с ним неплохо обращаться.
* * *
Дрон открыл глаза. Утренний свет заполнил небольшое помещение, заваленное ящиками, коробками и большими жестяными банками. От холода его трясло. Одежда была сырой, бетонный пол и стены еще не успели прогреться после зимы. Периодически ночью Дрон вставал и начинал приседать. Немного согревшись, снова садился на перевернутый ящик, который отыскал среди хлама, и погружался в болезненное забытье. Еще с вечера он доложил Антону, что добрался до нужного помещения, и в двух словах обрисовал ситуацию. Было принято окончательное решение – ждать утра.
Из коридора доносился шум шагов и голоса. Василий догадался, что произведен общий подъем. Он прокрался к дверям, слегка приоткрыл их и выглянул в образовавшуюся щель.
Мимо, шаркая стоптанными кроссовками по бетонному полу, с отсутствующим взглядом, прошел давно не бритый и косматый мужчина. В помещении напротив шумела вода.
– Долго нас еще здесь мариновать будут? – раздался негромкий голос. По всей видимости, он принадлежал только что прошедшему мужчине. Говорил он медленно, растягивая слова. Дрону была знакома такая манера общения. Не раз приходилось сталкиваться с наркоманами.
– Мужики, – протянул другой, – валить надо. Чует мое сердце, развели нас, как лохов. Ты заметил, какой становишься после этой еды? Я если и соображаю чуток, то только по утрам, и то если минут пять голову под холодной водой держу.
– Наверное, нас хотят на органы разобрать, – голосом умирающего человека выдвинул предположение кто-то третий.
– Я вчера не стал пить и есть, – вкрадчивым тоном поделился со своими дружками мыслями мужчина, который задал вопрос о продолжительности нахождения в этих стенах.
Дрон пришел к выводу, что пациенты Фролова мыслят относительно адекватно, хотя и находятся под действием нейролептиков. Он примерно мог представить это состояние. Однажды после контузии ему пришлось лежать в госпитале. Некоторое время его держали на антидепрессантах и аменазине. Голова в разы работает хуже. Трудно вспомнить элементарное, невозможно сосредоточиться, одновременно с этим ничто не беспокоит и постоянно клонит в сон. К этому можно прибавить почти полное отсутствие реакции. Кроме того, в самом начале своей карьеры в ГРУ его подвергали испытанию сильнодействующим препаратом, имеющим ярко выраженный психотропный эффект. Но то совсем другое. Стиралась грань между реальностью и похожим на полет состоянием эйфории, беспечности, радости, отсутствием обязательств. Неподготовленный человек, не стесняясь, мог отвечать на любые вопросы, терял стыд, забывал о приличии.
– Тише! – неожиданно зашипел кто-то.
Мимо прошла ассистентка. Она хромала. Дрон сумел разглядеть ее лицо. Под обоими глазами синяки. Переносица распухшая. На щеке и виске ссадина. Сомнений не было, она была сильно избита.
– Так, мальчики, разошлись по своим местам! – низкий голос курящей женщины был слегка надломленным. Так говорят очень уставшие или больные люди.
– Сейчас, – промямлил кто-то.
– Когда доктор появится?
Дрон весь обратился в слух.
– Скоро, – лаконично ответила Галина.
– Вчера так же сказала!
Дрон удивился, как изменились при ее появлении пациенты. Они всем своим видом давали понять, что едва шевелят языком и с трудом подбирают слова.
– Сегодня точно будет, – заверила женщина и отправилась обратно.
– Ушла? – донесся голос.
– Угу, сука…
Дрон увидел, как ассистентка нырнула в комнату, которая на схеме обозначалась пищеблоком, и приоткрыл двери шире.
– Тише…
– Нас подслушивают?
– Кто? – раздались тревожные голоса.
Дрону, во избежание паники, ничего не оставалось делать, как выйти из своего укрытия. Бросив взгляд вдоль коридора, он шагнул в умывальник и сразу приложил указательный палец к губам:
– Тише мужики, свои.
– О!
– Рты, говорю, прикройте! – Дрон обвел строгим взглядом троих мужчин.
Один высокий с оттопыренными ушами, второй тот, которого он уже успел разглядеть, третий невысокий, с залысинами и наполовину седой.
– Короче, мы пришли, чтобы помочь вам бежать…
– Кто это – мы? – Ушастый нервно почесал подбородок и стрельнул по сторонам взглядом, потом приподнялся на цыпочках, чтобы посмотреть через голову Дрона на двери, из которых он вышел, однако потерял равновесие и едва не упал.
– Осторожнее, – поймал его за талию седой.
– У-уу, – разочарованно протянул Василий. – Да вы, я вижу, едва на ногах держитесь.
– Ничего, – обеспокоенно заговорил лопоухий. – Это поначалу так. На ночь еще укол сделала. А от него никак не откажешься. Я так думаю, таблетки и микстуры мы их не пьем, чай, от которого в глазах радуги, тоже не употребляем, так что от укола особо не страдаем.
– И как вы собираетесь помогать? – неожиданно спросил седой и более трезвым взглядом посмотрел на автомат Василия.
На всякий случай Дрон отступил от мужчин на шаг и покрепче перехватил оружие. В таком состоянии они способны на любые поступки.
– Нас здесь много, – собираясь с мыслями, заговорил Дрон. – Остальные наверху. Мы тоже были здесь до вас, но нам удалось бежать, а потом раздобыть оружие.
– Врешь! – ушастый недоверчиво посмотрел на седого. – Как можно отсюда убежать, если везде посты?
– А границы? – Мужчина, которого он увидел еще в коридоре, сжал кулаки.
– К тому же пока доктор был здесь, я вообще думал, что сплю, – продолжил ушастый. – Едва ноги передвигал.
– А где он сейчас? – насторожился Дрон. – Я имею в виду Фролова.
– Ему тут один из наших шею намылил, – словно ища подтверждения своим словам, ушастый снова посмотрел на своих дружков. – Несколько раз хорошо приложил по голове. Его вроде как увезли лечиться.
Дрон еще отступил на шаг и выглянул в коридор. Никого.
– Слух, – толкнул в бок ушастого седой. – На шухере побудь.
Кивнув, тот вышел в коридор.
– А вы как здесь оказались? – как бы между прочим спросил Дрон.
– Предложили поработать на иностранную судоходную компанию, – вздохнул седой. – А что от тебя так воняет? – неожиданно спросил он. – Как зашел, в нос мочой ударило.
Дрон вспомнил, как пробирался в лабораторию, и разозлился:
– Слушай, ты, папаша, если я плохо пахну, ты что, со мной бежать откажешься?
– Говори, что делать? – шепотом спросил из коридора ушастый.
– Тебя как зовут? – спросил Дрон седого.
– Виктор, – представился он.
– Меня Вячеслав, – снова донесся голос из коридора. – А так, для своих Слух.
– Георгий, – назвался третий, тот самый, которого Дрон разглядел первым. – Просто Жора.
– Но вас же здесь пятеро?
– Одного убили, – потупился Жора. – Князь. Не знаю, что у него с Фроловым вышло, но это он его…
– Второй, Лева, с самого начала как-то нас не послушался, – вновь заговорил Виктор. – В общем, он сейчас едва ходит, никого не узнает…
– Но я тебя пять минут назад таким же видел! – удивился Дрон.
– Это мы прикидываемся, – пояснил Слух. – Только сдается мне, что эта змея уже раскусила нас. Просто не хочет подавать виду до приезда доктора.
– А что, давай прямо сейчас и рванем отсюда?! – Жора тронул Дрона за рукав.
– Нет, – Василий категорично замотал головой. – Нам надо свести счеты с доктором и американцем.
– Зачем? – перешел на шепот Жора. – У них два охранника, мужик и баба. Кроме того, у доктора целый полк абреков.
– Если мы просто уйдем, они не позволят перейти границу, – уверенно заявил Дрон. – Так что…
– Сучка идет, атас! – шагнул из коридора Слух.
– Вы что, особого приглашения ждете! – раздался вопль.
– Все, валите! – с этими словами Дрон укрылся за стеной, отделяющей умывальник от туалета.
* * *
– Опусти оружие! – охрипшим от волнения голосом попросил Джин. Не потребовал, не приказал, а именно попросил. Потому что подросток не понимал язык, но мог разобрать смысл сказанного по интонации, плюс, если верить инструкторам, такое обращение должно возыметь свойство внушения, сродни гипнозу. В противном случае возможно самое трагическое развитие событий. Малейший намек на угрозу или насмешку, и неизвестно, как поведет себя еще совсем юный албанец.
Джина охватила злость, смешанная с досадой. Трое натренированных на самые разные ситуации мужчин оказались в положении, когда все навыки и знания попросту бесполезны. Шаман, связывая Фуада, положил «узи» рядом, у стены. Теперь ему нужно развернуться, протянуть руку, взять его, потом направить на цель. Слишком много времени. Тогда как подростку достаточно лишь слегка дернуть указательным пальцем, лежащим на выбравшем свободный ход спусковом крючке, чтобы уничтожить их. Джин сунул выбитый у Фуада пистолет себе за пояс. Руки опущены вдоль туловища. Не будь позади него еще двоих сослуживцев и Виссара, он не мешкая бросился бы в сторону. Можно было попытаться, в полете выхватить «ПМ» и выстрелить. На тренировках, в идеальных условиях, иногда получалось по звуковому сигналу дважды послать пулю в ростовую мишень. Конечно, в этом случае подросток мог опередить. Но так хоть была надежда. Здесь же любое действие может спровоцировать его на стрельбу. Находясь в углу, они обречены. Сразу столько ошибок Джин не допускал давно. Запереть женщин и связать албанцев могли двое. Тем более Фуад и Джеват были без сознания. Остальные двое должны были взять на контроль все входы и выходы.
