– Вы подписали себе смертный приговор, – громом среди ясного неба раздался голос Фуада.
– Очухался! – с досадой проговорил Стропа.
– Скажи мальчишке, чтобы не стрелял, – не оборачиваясь, потребовал Джин. – Пусть медленно положит автомат на пол и сядет на диван. Мы не сделаем ему ничего плохого. Даже не будем связывать.
Он знал, лежа на животе, ногами к центру холла, Фуад не видит, что происходит за спиной.
– Разве это Исмет заставил вас трястись как зайцев? – неожиданно повеселел пришедший в себя албанец. Он разглядел отступившего к стене Виссара и догадался, отчего чеченец выглядит растерянно. Бандит перевернулся на бок и наконец увидел подростка. Его рот расплылся в злорадной улыбке: – Это сын Джевата и мой племянник. Достойный отпрыск своего отца.
– Ты долго будешь валять дурака? – процедил сквозь зубы Джин. – Или тебе безразлична его судьба?
– Что будет, если я скажу ему и он выполнит твои требования?
– Ничего, – не сводя взгляда с черного зрачка ствола, выдохнул Джин. – Нам нужен тот, кто продал Виссару неисправные ракеты.
– Почему это больше заботит его, чем Алихана?
– Не Алихан рисковал в центре Москвы своей жизнью, – парировал Джин.
– Ты же врешь! – зло прошипел Фуад. – Только что здесь были люди, которые пролили свет на многое, о чем я только догадывался. Вы собираетесь вернуться в лабораторию. Зачем?
– Если хочешь, после операции лично отвезешь нас в Македонию, – предложил Джин. – А пока сделай, как я прошу.
Фуад что-то сказал. Некоторое время подросток еще колебался. Он с надеждой смотрел на бесчувственное тело отца. Было понятно, решающее слово за Джеватом. Потом нехотя присел на корточки, положил автомат на паркет, выпрямился, нерешительно прошел к дивану и сел.
– Стропа! – позвал Джин. – Забери оружие.
Старший лейтенант без проволочек выполнил команду.
Джин перевел дыхание и повернулся к Фуаду.
– Что дальше? – албанец с нескрываемой ненавистью смотрел на Джина.
– Теперь двоих из нас ты, как и обещал, отвезешь к развилке.
– Зачем? – Фуад приподнял голову над полом.
– Тебя просили, и ты заверил, что все сделаешь, – как само собой разумеющееся ответил Джин. – Так что вставай. Помогите ему, – он перевел взгляд на Шамана.
Догадавшись, чего от него требуется, тот подхватил албанца под руку и словно пушинку поставил на ноги.
В этот момент в себя пришел Джеват. Сначала он протяжно застонал, потом зло выругался и в конце позвал Фуада.
Тот ответил.
– Что он говорит?
– Спрашивает, что случилось, – пояснил Фуад.
– Передай ему, что он, его сын и женщины в заложниках, – потребовал Джин. – Чтобы сохранить им жизни, ты едешь сейчас с нами в указанное недавними гостями этого дома место.
После того как Джеват выслушал Фуада, Стропа с Виссаром перевернули его на спину и усадили, привалив к стене.
– Стропа, – Джин дождался, когда старший лейтенант посмотрит на него, потом щелкнул пальцами, обращая внимания Виссара на себя: – Остаешься с ним.
– Хорошо, – кивнул Виссар.
– Парню сделайте такой же укол, как и женщинам.
– Понял, – Стропа пощупал карман, в котором был контейнер, подобранный в кладовой.
В этот момент Джин поймал на себе пристальный взгляд Фуада и понял, что совершил прокол. До этого момента они вели себя так, будто старший среди всех здесь Виссар. Сейчас, в горячке, Джин упустил этот момент.
Шаман вывел Фуада во двор, где у машины развязал руки. Джин открыл ворота. Вскоре они уже ехали по горной дороге.
– Далеко еще? – спросил Джин. Он с Шаманом устроился на заднем сиденье. Так тяжелее разглядеть снаружи лица сидевших в салоне людей.
– Не совсем, – покачал головой Фуад. – Вон за той горой.
Джин посмотрел на покрытую лесом возвышенность:
– Останется километр, остановишься.
– Пешком пойдете?
– Нет, – покачал головой Джин. – Ты поедешь с ним, – он показал на Шамана. – Через час, как я уйду.
Вахид был уверен, этого времени ему будет достаточно, чтобы дойти до развилки, произвести разведку местности, найти бандитов и определиться с тем, как он будет с ними разделываться. Отсутствие связи создавало большие трудности, поэтому приходилось организовывать взаимодействие по рубежам и времени.
Машина, подпрыгивая на камнях и разбрызгивая грязную воду, переехала небольшой ручей, вскарабкалась на половину горы и встала.
– Все, – Фуад развернулся на сиденье. – От этого места примерно километр.
– То есть я поднимаюсь до вершины, потом спускаюсь до ручья…
– Сразу за ним развилка. Ее далеко видно, – подтвердил Фуад.
– Выйди! – неожиданно потребовал Джин.
Оказавшись снаружи, он расчистил ногой от мелких камней землю и показал на этот участок пальцем:
– Рисуй.
Албанец отломал кусок ветки и быстро набросал план местности.
– Деревья вплотную к дороге подступают? – спросил Джин.
– Как здесь, – кивнул на росшие вдоль дороги кусты, из которых высились небольшие дубы, Фуад.
– Встанешь, не доезжая ручья, – Джин оглянулся по сторонам и показал пальцем на лежавший у дороги камень. – Вот на такое расстояние.
– Десять метров, – уточнил Фуад. – Хорошо.
Джину стало не нравиться, что албанец с легкостью идет навстречу. У него в глазах нет даже злости.
– Не вздумай обмануть, – Джин схватил его за одежду на груди и притянул к себе так, что едва не коснулся своим носом щеки албанца.
– У вас Джеват и его семья, – по-видимому, догадавшись, что насторожило чеченца, пояснил свою покорность Фуад. – Для меня нет ничего дороже этих людей.
– Верю, – Джин отсоединил магазин, заглянул в него, вставил обратно, потом протянул автомат оставшемуся в машине Шаману. – Возьми. Мне дай пистолет.
– Скажи, ты на русских работаешь? – прищурился Фуад.
– С чего ты взял? – Джин сделал лицо удивленным.
– Так, – неопределенно пожал плечами Фуад, забираясь за руль.
– Я работаю на себя, – с этими словами Джин спрятал за пояс под рубашку оружие и направился вдоль обочины. За все время, пока они ехали, им навстречу никто не попался. Дорога словно вымерла. На слое жидкой грязи были следы нескольких машин, одна из которых наверняка принадлежала гостям Джевата.
Джин быстро дошел до вершины и свернул в лес. Перевалил на другую сторону, прокрался к обочине и посмотрел вниз. С этого места было хорошо видно ручей и развилку. Людей, а тем более машин, поблизости не было. Джин прикинул, как бы он организовал засаду на месте бандитов, и решил, что наиболее подходящий вариант – это устроиться справа от дороги. Там и спуск круче, и кустарник гуще. Из опасения быть замеченным в момент, когда придется перебегать проезжую часть, которая просматривается до самого перевала, он вернулся назад, немного спустился, перешел на противоположную сторону дороги, после чего вновь повернул обратно. Двигался с большой осторожностью. Когда до места предполагаемой засады оставалось не больше полусотни шагов, стал красться. Останавливаясь, подолгу всматривался в просветы между деревьями, прислушивался и старался определить источник и направление каждого звука.
Вот уже видно противоположную сторону дороги и часть ручья. Джин присел. Неужели ошибся? Если бандиты поджидают на другой стороне, придется спускаться дальше, переходить чуть выше ручей, потом уже две дороги. Он прикинул время. На все уйдет еще столько же времени. Посмотрел на часы. До начала движения машины оставалось пятнадцать минут. От досады он скрипнул зубами и в тот же момент различил позади себя едва уловимый ухом хруст ветки. Почти сразу каким-то внутренним чутьем определил за спиной людей.
«Попался! – мелькнула догадка. – Спокойно. Теперь выиграет тот, у кого нервы крепче. Они не знают, что я один. Наверняка будут пытаться взять без шума».
Не подавая виду, что обнаружил преследование, Джин как ни в чем не бывало продолжил движение к дороге, однако, услышав дыхание и спиной ощутив противника, уже находившегося совсем близко, резко шагнул в сторону и развернулся. В двух шагах от него, вытянув перед собой руки и широко расставив ноги, стоял самый рослый из всех приезжавших к албанцам чеченец. Не ожидая такого оборота дел, бородач на мгновение опешил. Он стоял в борцовской стойке, готовый броситься Джину на спину, но в последний момент спецназовец разрушил все его планы. Сзади и слева от него был второй. Он держал в правой руке «ТТ», направленный в ноги Джина. Невысокого роста чеченец от неожиданности даже открыл рот.
Джин бросил тело влево, таким образом укрывшись за громилой от коротышки. Теперь стоявший ближе к нему бандит был на линии огня. Еще шаг вперед. Он оказался почти вплотную к бандиту, лишив его пространства и еще больше сбив с толку. Уж никак не ожидал противник, что вместо бегства уступающий в количестве враг бросится в атаку. Последовавший за этим удар открытой ладонью в подбородок и тут же ступней в подколенный сгиб сложил бандита. Затылком громила полетел на стоявшего сзади коротышку. Тот отпрянул, на мгновение опустив ствол. Джин перепрыгнул через рухнувшего на спину чеченца, схватил левой рукой коротышку за запястье и дернул на себя, одновременно убирая голову. Ствол пистолета уже был над правым плечом спецназовца, когда бандит надавил на спусковой крючок. От грохнувшего под ухом выстрела Джин присел, но тут же взял себя в руки. Теперь скрывать свое присутствие не имело смысла. Крутанув выпрямленную руку бандита против часовой стрелки, он опрокинул его на землю, вывернул пистолет и дважды выстрелил коротышке в голову. На штаны полетели брызги крови, а в нос ударил запах, к которому Джин так и не смог привыкнуть. Он кувыркнулся вперед, через труп, опасаясь, что времени, пока он возился с коротышкой, хватило громиле, чтобы встать, и развернулся назад. Так и есть, бандит стоял на четвереньках. В тот момент, когда Джин направил на него ствол пистолета, он уже выпрямлялся. Две пули, посланные одна за другой, опрокинули его на спину.
