А пока есть время, надо малость вздремнуть. Сил на сегодня было потрачено немало, а впереди веселая ночка и масса непредвиденных обстоятельств. И лучше их встречать в хорошей физической форме.
Через несколько минут Роман крепко спал, а крики мальчишек – до чего все-таки беззаботный народ! – служили ему самой лучшей колыбельной.
28 сентября, Багдад, 21.40
Роман неторопливо подъезжал к мосту. Впереди он видел освещенный фонарями блокпост. Это было весьма надежно сделанное укрепление, в котором можно выдержать долговременную огневую осаду.
Вооруженные рослые парни в камуфляже проверяли, кто едет в машинах. На обочине стоял грузовик, окруженный солдатами, минеры и кинологи с овчарками тщательно его обыскивали.
Роман замедлил скорость до черепашьей и подъехал к бетонному блоку, преграждавшему путь. В салон c двух сторон заглянули солдаты, выставив перед собой тонкие, хищные дула автоматов «М-16А1».
Роман дружелюбно кивнул их сержанту. Тот махнул рукой, проезжай, мол, не задерживай. Роман прибавил газу и осторожно поехал по извилистому коридору из бетонных блоков. На всякий случай у него была приготовлена невинная фраза-шутка. Но на этот раз она не понадобилась – его внешность не внушила опасений солдатам. По этой причине он сам не опасался патрулей коалиции. Главное, не сказать лишнего и не переиграть.
Другое дело – местные полицейские. Вот с ними шутки не пошутишь. Если они остановят машину и потребуют документы, он не сможет выполнить их требования в той степени, в которой их это удовлетворит. Техпаспорт и доверенность – бумажки хорошие, но не совсем те, что нужно. По вечернему времени это может быть воспринято крайне нелюбезно. А именно: «Выйти из машины, руки на капот, ноги на ширину плеч!!!» Под дулами автоматов с таким приказом не поспоришь, на каком бы языке он ни был отдан.
И все, братец кролик, приехали…
Так что лучше не попадаться. А для этого ехать аккуратненько, от центра держаться подальше и смотреть по сторонам очень внимательно.
Роман переехал мост и на скорости не выше сорока километров в час направился в сторону района, в котором жил Павлов. На карту он не смотрел, весь маршрут в подробностях был у него в голове.
На улице к этому времени совсем стемнело. Дороги, по которым ехал Роман, кое-как освещались фонарями. Людей было мало. Лишь у магазинчиков порой мелькали поздние покупатели да кучки угрюмых подростков стояли в подворотнях.
Спустя сорок минут Роман был на месте. По дороге не возникло никаких осложнений, что было воспринято им как добрый знак.
Но и здесь нельзя терять бдительности.
Увидев впереди патруль, Роман свернул чуть раньше, чем планировал. Этот район хорошо охранялся, тут надо глядеть в оба. Роман уже решил: если его остановит полиция и потребует документы, он заговорит с ними по-русски и объяснит, что едет к господину Павлову по поручению из русского посольства. Поручение срочное, поэтому он забыл удостоверение в пиджаке… Тут очень кстати будет и доверенность, вполне законная. В другом случае она бы вызвала раздражение, а здесь сгодится как еще одно подтверждение его слов.
Шаг, конечно, отчаянный, но ему ничего другого не останется в этой ситуации, как пойти ва-банк. Его внешность, русский язык и уверенное поведение должны внушить полиции мысль, что он говорит правду. Тогда у него есть хоть небольшой шанс вырваться и, возможно, продолжить задание. Но лучше, конечно, обойтись без этого представления.
Роман не поехал сразу к дому Павлова. Сперва он хотел убедиться, что ему не приготовлена засада.
Сейчас улица, где еще днем они сидели в «БМВ» с Антоном, находилась справа от него. Но Роман не свернул на нее, а проехал через перекресток прямо. На ходу он осмотрел улицу. Так, несколько машин кое-где у обочин… А здесь машин много и не должно быть, многие дома имеют собственные гаражи.
Полицейских с той стороны улицы нет, что облегчало въезд. Хорошо бы предварительно пройтись вдоль домов, чтобы посмотреть, не сидят ли в машинах у обочин крепкие мужчины.
Но подобным образом хорошо действовать в составе группы. В одиночку же такие проверки лучше не проводить. Ему вообще не стоит пока покидать машину. Сидя за рулем, он мог в любую секунду ударить по газам и попытаться на большой скорости оторваться от преследования. В темных переулках Багдада это было нетрудно сделать. Но без машины он далеко не убежит. Тем более если его зажмут в клещи.
Поэтому, бросив взгляд в глубь улицы, Роман проехал дальше. Направо свернул он только через перекресток. И лишь описав почти полный круг, наконец оказался на улице, где стоял интересующий его дом.
Часы показывали двадцать два тридцать семь. Роман поставил свой «Фольксваген» немного дальше того места, на котором они стояли днем, и передним бампером в другую сторону. Теперь он видел ворота и крышу дома немного в другом ракурсе. Это нисколько не портило общий обзор, зато позволяло надеяться, что на его машину меньше обратят внимание.
Заглушив мотор и погасив фары, Роман какое-то время сидел, не шевелясь и почти не дыша.
Если его засекли, то это вызовет неизбежную реакцию. Они, конечно, не будут кричать друг другу: вот он, дескать, приехал, лови его, ату! – скорее всего, ими не будет произведено вообще никакого шума. Но люди – существа живые, и если очень внимательно слушать, можно услышать многое.
Роман, весь обратившись в слух, ловил каждый звук, который доносился до него через приоткрытые окна машины. Вот громко скрипнула дверь в доме, недалеко от которого он поставил машину… Послышался женский голос… Залаяла в отдалении собака, за ней другая… Где-то довольно громко работал телевизор… Прошелестела какая-то птица в ветвях дерева…
Громкие, находившие быстрое объяснение звуки не пугали Романа. Это как раз нормально. Страшно лишь то, чего почти не слышно, что таится во мраке и следит за тобой настороженными глазами. Оно очень напряжено, потому что готово к атаке. Но благодаря этому напряжению оно себя и выдает, ибо человек не робот и делает ошибки, порой незаметные для самого себя. Он может задеть что-то рукой, может обронить короткий возглас, а порой и шепот слышен на изрядном расстоянии, может закурить, может шаркнуть ногой по сухому листу, может щелкнуть курком пистолета… Надо только уметь слушать и из сотен обычных звуков уловить тот самый, который предупредит о смертельной опасности.
Роман сидел без движения пять минут, десять… Он словно оцепенел, хотя его уши сейчас работали, как самый чуткий радар, нос просеивал запахи не хуже, чем нос охотничьей собаки, глаза отмечали малейшие движения предметов и теней, а руки и ноги готовы были сорвать машину с места в любую секунду.
Когда прошло четверть часа, он решил, что если бы его заметили, то нападение уже состоялось бы. Самый удобный момент для расправы был именно сейчас. Сидя за рулем, он являлся отличной мишенью для снайпера. Они понимают, что живым его взять непросто. К тому же у него машина, и он сразу ударится в бега, как только они выскочат из засады. Долгая погоня им не нужна, это лишний шум, и потом они снова могут потерять его. Так что лучше всего пара снайперов на выверенных заранее позициях. И незатратно, и надежно.
Но его не ждали здесь. Совершенно не ждали. Где угодно – только не здесь. Его расчет оказался верен.
Роман чуть расслабился, снял руку с ключа зажигания. Хорошо бы закурить, но он убрал сигареты в «бардачок», подальше от искушения. До конца расслабляться отнюдь не стоило. Он на чужой территории и не должен никак обозначать свое присутствие. Покурим после, когда все закончится. А пока можно и потерпеть, слишком многое поставлено на карту…
В начале улицы показалась машина, ее фары ярко освещали дорогу и высокие заборы. Роман мгновенно, как только вдали блеснул первый, скользящий еще луч, лег на сиденье. Не надо, чтобы его видел кто бы то ни было из живущих поблизости. Человек, который в ночное время почему-то сидит в машине, всегда привлекает внимание и даже вызывает подозрение.
А может, подумал Роман, это Павлов возвращается? Ведь неизвестно, дома ли «клиент». Он еще не выяснил этот вопрос и хотел сделать это чуть позже…
Но нет, машина проехала мимо него и остановилась через несколько домов. Роман, приподнявшись, увидел через заднее стекло, что из нее вышли двое мужчин. Громко пискнула включенная сигнализация, и они неторопливо скрылись в доме.
На улице снова стало тихо и безлюдно.
Пора провести небольшую разведку, решил Роман. Скорее всего, Павлов уже дома. Крохин говорил, что вчера он вел себя очень смирно. Из дома – на работу, с работы – домой. Тактика непривлечения внимания. Пусть все считают его безобидным работником. Если кто-то в чем-то его подозревает – вот он я, всегда на виду, на работе и дома, и больше ничего знать не знаю. А чем там кто занимается – не мое вовсе дело…
