Мужчина вновь сдержанно кивнул и поднес трубку к уху. Клим ненадолго вернулся в дом.
– Когда вернусь, не знаю. Ехать с собой не предлагаю.
– Я это поняла.
– Присяду на дорогу, – Бондарев легко подхватил Ладу на руки и усадил себе на колени, ее глаза немного потеплели.
– Будет опасно?
– Как всегда. – Губы Бондарева коснулись ее плеча, Лада ощутила сквозь махровую ткань горячее дыхание мужчины и тут же оказалась уже не на коленях у Клима, а на диване.
Хозяин дома открыл металлический оружейный ящик, в котором стоял одинокий карабин, что-то нажал внутри, и задняя дверца открылась. За ней виднелось несколько пистолетов, короткий автомат без приклада, еще что-то, о чем Лада имела смутное представление.
– Однако, – произнесла женщина.
– В жизни всякое может случиться, – Клим закрыл обе дверцы, защелкнул замок.
Что именно он положил себе в карманы, она так и не заметила.
– Я не видела… – начала она.
– Я умею отвлекать внимание.
На улице послышался шум моторов, Лада выглянула в окно, прямо у калитки стояли два огромных белых «Хамера». Сельникова даже присвистнула.
– За тобой?
– Друг, наверное, прислал.
– Один – это еще не вселенская крутизна, но два… Такое вижу впервые.
Лада не отошла от окна, пока не дождалась, когда оба «Хамера» синхронно, словно на параде, не развернутся и не укатят по тихой улочке.
* * *
На берегу озера, на небольшой лужайке, стоял жилой трейлер. В окошках виднелись веселенькие занавески в сиреневых розах. Над плоской крышей трейлера возвышалась компактная тарелка антенны. Скромный, потертый жизнью джип, словно распряженный конь, стоял на пологом спуске, уходящем к воде. В ближайших камышах просвечивался сероватый катер с надстройкой. На лужайке у пластикового стола на пластиковых стульях расположились двое мужчин. Вблизи источал ароматный дым шашлыков новенький мангал. В одном из мужчин без особого труда можно было признать Михаила Изидоровича Хайновского. Разве что оделся он не так, как обычно. Вместо добротного костюма, светлой рубашки и дорогого галстука на нем были легкомысленные ковбойка в клетку и джинсы, да на лице проступила густая короткая щетина с проседью. Но от этого олигарх только приобрел шарм, стал более мужественным, похожим на пионера Дикого Запада, какими их любили изображать в кинофильмах. Его собеседником был Яша Цирюльник.
Перед бизнесменами лежали карты: колода и два веера, рубашками вверх. Михаил Изидорович, хитро, почти по-ленински, прищурившись, заглядывал в глаза Цирюльнику.
– Ничего хорошего у тебя на руках нет!
– Может быть, но получше, чем у некоторых.
– Со мной в карты только самоубийцы играть садятся, – предупредил Хайновский.
– Удваиваю ставку, – меланхолично ответил Яков.
– Я оставляю на прежнем уровне.
– Я тоже. Значит, открываем карты, – Цирюльник неторопливо выложил одну карту за другой, – стрит от десятки до туза. Если бы мне еще валета и даму пиковой масти, был бы флешь-рояль.
– Чуть-чуть в Советском Союзе не считается, – хищно осклабился и перевернул весь веер целиком Хайновский, – фуль, – и подвинул к себе банк – аккуратную стопочку купюр, прижатую к столу камнем, – еще одну раздачу?
– Не люблю покер, не моя игра, – признался Цирюльник, – мне нравятся те игры, где думать надо.
– А для меня покер – любимая игра. Здесь можно с самой поганой картой банк сорвать, главное – суметь убедить остальных, что у тебя на руках высокая комбинация, – Михаил Изидорович сдвинул карты, подравнял края колоды.
– Улетаю я послезавтра, – вздохнул Яша, – помог тебе, чем мог, и – домой. Может, больше и не увидимся. Тебе в бега подаваться надо. Ловко ты все устроил, мертвецов не ищут. Зря только решил Ладе отомстить, да и Семен с Кириллом могли еще немного пожить.
– Кто меня обидит, тот и три дня не проживет, – засмеялся Михаил Изидорович. – Ладу еще достану. А ты не спеши уезжать.
– Я на тебе свой бизнес сделал, на кредитах по акциям поднялся. Больше рисковать не хочу. Одно то, что я с тобой здесь сижу, может мне потом ой как аукнуться.
– Кто меня здесь искать станет? Не мандражируй, Яша. Большое дело есть.
– И не предлагай, не соглашусь.
– Очень большое. На самый верх вынесет. Тебе сколько денег для счастья недостает?
– У меня их больше, чем я прожить сумею.
– Яша, не теряй азарт, потом про тебя в учебниках писать будут.
– Почему не про тебя?
– Я же мертвец, – захихикал Михаил.
Хайновский продолжал соблазнять партнера.
– Ты же сумеешь организовать валютчиков по Москве и Питеру?
– Миша, я не знаю тебя за дурака и не дай мне бог тебя за такого знать. Валютчик – профессия вымирающая. Лет через десять у ГУМа бронзовый памятник неизвестному валютчику поставят с бронзовым калькулятором в руке, а ты – организовать. Да зачем все это?
– Я тебе обещаю, что подъем будет под пятьдесят процентов со скоростью оборота капитала – день-два. Такого ни в одной экономике мира нет. Армию валютчиков надо организовать, которые свое дело не забыли.
– Под солидные деньги я тебе хоть армию чертей организую, – усмехнулся Цирюльник, – но мне кажется, что у тебя крыша поехала.
– Я сумею обвалить рубль, – в голосе Михаила Изидоровича чувствовалась такая уверенность, что сомневаться Якову становилось все труднее и труднее, – обвалю рубль, как Сорос в свое время обвалил немецкую марку. Ты скупишь за свои и мои деньги, а потом он резко поднимется.
Цирюльник скреб подбородок.
– Я тебя обманывал? – напрямую спросил Хайновский.
– Если и было, то я этого не заметил, – поосторожничал Яков.
– Мы выиграем, потому что думать приучены, – Михаил Изидорович постучал согнутым пальцем по лбу, – за ними сила, а за нами хитрость.
– Я подумаю. Мне надо знать конкретику.
– Всего я даже тебе сказать не могу. Что знают двое, знает и свинья.
– Подумаю…
* * *
– Я готов согласиться с вами, что Хайновский жив, – сказал помощник президента, но по его глазам Клим Бондарев понял, что тот продолжает верить Прохорову.
Бондарев чувствовал, что если бы не давняя дружба с президентом, то его бы давно послали куда подальше, всем было выгодно считать, что Хайновский погиб.
– И он так считает? – напрямую спросил он.
Помощник кивнул, давая понять, что «сам не спрашивал, но, судя по настроению…».
– Понятно, – подытожил Клим, – спорить не стану. Но от помощи не откажусь.
– Что значит «помощь»? – насторожился помощник.
– Мне нужны расшифровки космических снимков подмосковных водоемов, соединенных с Москвой-рекой.
– Что вы задумали, Клим Владимирович? Мне уже доложили, что вы интересовались всеми маломерными моторными судами, доставленными в Россию за последний год.
– Чтобы понять, нужно поверить, что Хайновский жив.
– Даже если ему удалось уцелеть и обвести всех вокруг пальца, он уже на другом конце планеты, – помощник плохо скрывал раздражение.
– Я буду рад ошибиться.
– Хорошо, я распоряжусь, чтобы вам предоставили расшифровки, – помощник поднял трубку.
Он принялся объяснять специалисту космической разведки, что именно требуется, но быстро запутался в профессиональных терминах. Клим перехватил трубку.
– На месте я все вам и объясню, – коротко сообщил он.
– Но почему водоемы? Почему Хайновский должен быть в Подмосковье? – помощник приподнял брови. – Если хотите, я могу предоставить вам аналитиков, они просчитают варианты.
– У меня нет времени на это. Если вы хотите, чтобы президент был выбран на второй срок, то доверьтесь мне, – Клим вышел.
– Второй срок… – пробурчал помощник, – что он в этом понимает? Работает армия политтехнологов, аналитиков, все предопределено. Сюрпризов в таких делах не бывает.
* * *
Профессионал профессионала чует нюхом. Клим сидел за компьютером в центре космической разведки, рядом с ним примостился на стуле молодой капитан с очень проницательным, умным взглядом серых глаз. Вместо фотографии катера Бондарев положил на стол эскизный чертеж, все, что удалось раздобыть для него в Марселе. Как выяснилось, вся документация по катеру оказалась уничтоженной, эскизный чертеж представлял базовую модель, на основе которой сооружалось маломерное судно. Судя по документам, Хайновский не заказывал катер, а русские граждане среди покупателей и заказчиков фирмы вообще не значились, но это говорило лишь о том, что Бондарев оказался на верном пути.
На мониторе компьютера мелькал один снимок за другим.
– Это все, что удалось отыскать по абрисам судна, – комментировал капитан космической разведки.
– Немало. Когда сделан этот снимок?
– Две недели назад.
Бондарев щелкнул пальцами. Катер, похожий абрисами на марсельский, стоял на Москве-реке неподалеку от теплохода «Аэлита».
– Мы можем выяснить, куда он отправился в следующие дни? – спросил Бондарев.
