— Садись за руль, ты повезёшь меня к Карлосу сам.
— Какой мне смысл выбирать меж двух смертей? — Побелел кареглазый. — Я могу просто подсказать дорогу.
— Не надо было пакеты смерти таскать. Не было бы проблем. И что ты вообще знаешь о проблемах?
— А что ты знаешь обо мне, чтобы так рассуждать?
Нет, ну что за день? Даже наркокурьер и тот пытается чем-то научить. Жизни научить! Кого? Меня?! Этот мир вообще с ума сошёл?
— Я знаю только то, что у тебя был выбор! — Заорал я на курьера. — Как и у всех. Будешь мне про трудности жизни рассказывать, размажу по лобовому стеклу. Понял?
— Думаешь мне нравиться моя работа? Я ненавижу себя и Карлоса за это! Но выхода нет! — Почти закричал в ответ курьер.
Я уткнулся лбом в баранку, возвращая на место мысли. Нервы, о которых не вспоминал лет пять, давали о себе знать в полной мере.
Более тихим и спокойным голосом продолжил:
— Твоё самолюбие я вряд ли изменю, но вот если ненавидишь Карлоса, помоги мне.
— И как же?
— Просто сделай так, чтобы меня привели к этому вашему Карлосу. Не важно как, лишь бы я оказался рядом с ним. Думаю, десяток «кусков» тебе не помешает, чтобы распрощаться с прошлой жизнью. А там глядишь и выживешь. Идёт?
— Десять тысяч евро?
— Да.
— Идёт.
— Вези, мучачос.
* * *
Некоторое время спустя, когда солнце загнало в тень всё живое своей фиестой, машина припарковалась у стальных ворот и высоких, плетёных заборов. Двое бугаёв выскочили из ворот, не скрывая оружия.
Секьюрити.
Мы оба подняли руки. Курьер затараторил по-испански. Для меня в его словах было столько же смысла, сколько в монгольских сказках. Один из охраны приложил рацию ко рту, забубнил.
— Что ты им сказал, мачо?
— Что у нас дело к сеньору Карлосу.
— И это всё? — Не поверил я. — Они нас так просто пустят?
— Если не придумаешь делу весомость, искупим потраченное время кормом рыбам. Надеюсь на твоё воображение, боец.
Охранники отворили двери, стволы упёрлись в виски. Нас обыскали, но ничего не найдя — я бросил пистолет под заднее сидение — расстроились.
Рация заверещала и ворота открылись. Мы с курьером оказались на территории владений мистера Карлоса. Или сеньора, как, пугаясь смерти, называл его курьер.
Карлос наслаждался обедом на веранде на заднем дворе своей виллы. Заваленный стол ломился от изысков. Повар и двое слуг носились вокруг тучного босса, как в услужении богу.
Сам Карлос был заплывшим жиром боровом, что по недоразумению природы из свиньи превратился в человека и сел за стол. Мощный дубовый стул едва выдерживал тучу килограммов. Девушка мафиозной главы на другом конце стола выглядела на фоне Карлоса лёгкой веточкой. Она была скорее украшением, престижем, но вряд ли долгой любовницей. Он бы задавил её ещё в первую ночь, не нарочно перевернувшись на бочок.
Карлос густым басом закричал на курьера. С губ полетела слюна.
Мой попутчик побледнел, что-то залепетал, повернулся ко мне, обронил сбивчиво:
— Они дали мне сорок секунд, чтобы объясниться, почему я всё ещё жив, приведя тебя сюда.
— Скажи ему, что твоя компания необходима для перевода. Чтобы мы с сеньором Карлосом лучше понимали друг друга. Понимали, как возможные партнёры.
Маленькие, поросячьи глазки впились в меня двумя локаторами.
— Скажи ему, что я наёмник. Вернулся с горячих точек Ближнего Востока и весьма расстроился, когда увидел в родовом поместье моего отца непрошенных гостей. Так же передай, что я жду своих боевых друзей, и они очень расстроятся, когда вместо барбекю на заднем дворе, нам снова придётся браться за старое.
Толстяк на стуле выслушал перевод, сжал персик, на тарелку потекла жижа. Он продолжал пилить меня глазами, но молча.
Я приблизился, без разрешения сел за стул и спокойно продолжил:
— Мы всей рабочей бригадой хотим сменить обстановку, а не привозить работу домой.
Рожа диаметром с хороший баскетбольный мяч, расплылась в улыбке. Бас покатился такой, что казалось, затрясся стол.
Курьер переводил, стоя ни живой, ни мёртвый:
— Он говорит, раз это был твой дом, то почему ты не обратился к нему с просьбой об отчистке до того, как убил его людей?
Я не смог сдержать смешка. Тут же улыбка превратилась в оскал. Охрана похваталась за пистолеты, автоматы. А я откинулся на спинку стула, спокойно продолжил:
— Кого ты называешь людьми? Я не встретил в том доме людей. Только кучу хлама. Мусор, который нужно было вынести, пока не пошла гулять зараза по округе.
Толстяк загоготал, переговариваясь с курьером.
Мой переводчик, нервно улыбнувшись, продолжил:
— Сеньор Карлос возможно простит тебе вынос мусора, если ты скажешь, что сделал с товаром и оружием.
— Знаешь, первобытные предки посыпали покойных охрой, чтобы злых духов отгонять. Я тоже опасаюсь злых духов, но охры поблизости не нашёл. Пришлось использовать ваш товар. А оружие? Из него я сделал своды пещеры. Скажи, я любитель старины.
Толстый громыхнул по столу, повышая голос. Курьер отступил ко мне за спину, бормоча:
— Он убьёт нас, если ты сейчас что-нибудь не придумаешь.
Придумаешь? Да, могу придумать, но мне надо вернуться. Я обещал Оксане. Я не могу лгать после обеда. Сам установил для себя это правило вчера у таксиста.
— Пусть сеньора Карлоса не беспокоят эти пустяки. Всё в нашем мире имеет цену. Пусть просто назовёт цифру, сколько стоит моё спокойное существование и пара услуг.
— Услуг?
— Мне потребуется новый дом рядом с пляжем и документы на гражданство и прочее. Я не жадный, дам, сколько попросит…
Деньги творят чудеса. Я увидел, как за столом разгорелись споры. Подключились охранники, курьер что-то бросился яростно доказывать боссу. Карлос кивал, махал руками, советовался с охраной. Суетной народ, горячая кровь.
И почему я на зоне не учил испанский? Надо было стать полиглотом, пока время было, а я всё как-то пытался выжить.
— Слушай, сеньор Карлос говорит, что с тобой можно иметь дело, хоть ты и шотландец…
— Польщён, но я не шотландец.
— А кто ты?
— Я русский.
Нервно хохотнув, курьер почти приник к моему уху:
— Молчи, дурак, прикинься шотландцем. Ты же рыжий, как они. У босса с русскими нестыковки. Они выкупили большую часть земель по побережью и порядком мешают его бизнесу. Просто будь шотландцем. И улыбайся, иначе нас всех прикончат.
— Я не шотландец. Я русский. — Повторил я.
— Лучше живой шотландец, чем мёртвый русский. — Умоляюще напомнил курьер.
— Тогда мы продолжим разговор с сеньором Карлосом. Я ещё не всё сказал.
Губы курьера нервно задрожали.
Мало кто заметил, как вместо улыбки, вернулся мой оскал.
* * *
Как можно убить десяток человек, выхватив автомат у одного из них? Не скажу, что легко, но те, кто годами живут под грохотом снарядов, видят кровь и знают, как выжить, кое-что могут.
Требуется только два умения: меткость и скорость. Не столько первое, сколько второе. И, конечно же, немного удачи. Первые двадцать семь лет жизни мне как-то не везло, так что собираю удачу мешками, перешагнув этот рубеж.
В конце концов, меня учили убивать. Прошёл неплохую школу…
Чернявый курьер дрожал, руки тряслись. Он весь в крови и безотрывно смотрит на тушу Карлоса, от которой начинает попахивать. Это в фильмах на трупах можно сидеть и жрать гамбургер, а в жизни смерть порядочно попахивает. Особенно попахивает от тех, кто усиленно питается по десять раз на дню.
— Вставай, вихрастый. — Обронил я беззаботно. — Пойдём клад искать.
— К-клад? К-какой… к-клад? — Заблеял бывший наркокурьер.
— Как какой? Волшебный. Должен же быть у злодея клад со златом. Или ты сказок никогда не читал?
— С-сказок?
Из усадьбы в нашу сторону пошёл престарелый человек в белом костюме с седыми локонами, зачёсанными назад. Глаза бегают по трупам, руки смотрят в небо.
Идёт сдаваться? Думает, что у меня для пленных отдельные апартаменты?
— А это, чернявый, наша карта к кладу, — кивнул я курьеру на приближающегося человека.
— Это синьор Диего. — Перестал блеять мой переводчик, вперившись взглядом в стильного старикана. — Нотариус синьора Карлоса.
Старичок подошёл поближе и я едва не спустил курок на автомате, принявшись хохотать.
Вот так судьба подбросила знакомого.
— Игорь? Игорь Данилович? Наследник Денис Львовича? — Спросил по-русски старичок. Что ты здесь делаешь?
— Да и ты вроде не Диего. Да, товарищ Гумилев? Карлос же не имеет дел с русскими… То есть, не имел. Как ты ещё не убит?
— Я сказал, что я украинец. — Усмехнулся нотариус.
— Помогло?
— Для него это другой конец света, — хохотнул «Диего». — Что-то вроде Индонезии. Уровень образования всё-таки падает.
