— Сейчас подойдут, — так же шепотом ответил из мглы голос Петрушина.
Я сел на кровати, на ощупь нашел спортивный костюм и стал натягивать штаны. Чего это они тут устроили?
Теперь понятно было, откуда идет зеленоватое свечение. На полу, между нашими кроватями, лежал Лизин тепловизор и неброско отсвечивал компактным экраном. На экране были видны десятка три красных точек разной степени яркости. Присмотревшись, я заметил между ними разницу: у нижней грани экрана находились статичные точки, их было большинство, а у верхней грани виднелась всего одна. Вдоль левой грани медленно двигались пять точек, судя по вектору, они направлялись к той, что была отдельно.
Я натянул костюм и приоткрыл нижний обрез одеяла на окне — взглянуть, не светает ли.
— Поставь на место! — зашипел Вася. — Мы же, типа, спим!
— Не видно, — успокоил его Петрушин. — Отсвет слабый, второй этаж, панель лоджии прикрывает. Но вообще, лучше, конечно, не открывать. Ближе подойдут, могут заметить.
За окном — ни зги! А вечером, помнится, фонари горели... И кто подойдет-то?!
Вася что-то недовольно пробурчал и задвинул прибор под мою кровать. Я сплю возле окна, теперь уж точно с улицы никто не заметит, можно балконную дверь настежь открывать.
Скрипнула входная дверь, ожидаемая полоска света из коридора не появилась, в призрачном отсвете экрана тепловизора соткалось какое-то подобие двух новых теней.
— Чего так темно? — раздался хрипловатый со сна шепот Иванова.
— Судя по всему, трансформатор рубанули, — ответил Петрушин. — Вот, смотрите...
Некоторое время тени молча пялились на экран прибора — мне пришлось пересесть на Васину койку, не видно ни фига. Пять точек продолжали неспешное движение, остальные пребывали в покое. Я обратил внимание, что в левом нижнем углу экрана тоже есть отдельное от остальных пятнышко — именно пятнышко, а не точка, оно было больше и значительно ярче.
— Сектор охвата? — уточнил Иванов.
— Триста метров, — доложил из темноты Серега. — Думаю, это то самое. Наблюдатель, пять бойцов и транспорт. Только подъехали — горячий...
Пять точек пересекли верхнюю грань экрана и пропали.
— Хорошо — в обход идут, — продолжил Серега. — Если бы топали по прямой, уже здесь были бы. Ну и что будем делать?
— Да не факт, что нам вообще что-то надо делать, — Иванов сочно зевнул. — Может, это какие-нибудь казановы с прогулки топают — типа наших ловеласов...
— Впятером? — усомнился Петрушин. — Вдоль периметра? И наблюдателя выставили? Ну, полковник...
— Этот все время там сидел, — добавил Вася. — Я включил в два часа — там уже была точка.
В этот момент знакомо пискнул тон автоподстройки радиочастотного сканера, крохотный динамик хрипло булькнул и отчетливо выдал по-чеченски:
— ... дик ю.
— А ху бох?
— Обстановк дик ю. Мича ду шу?
— Вай хинц хабохур бу...
В номере на несколько секунд воцарилась гробовая тишина — все как будто даже дышать перестали.
Я лязгнул зубами от неожиданности и проснулся окончательно. Вот так ни фига себе — дождались! Откуда вы, родные?! Мы же вроде как в самом сердце России, тут кругом гарнизонов и милиции понапич-кано — немерено...
— Чего говорят? — деловито уточнил Вася.
— Все нормально, скоро будем, — ответил Серега. — Думаю, у нас есть не более пяти минут до начала активной фазы.
— Журналю... — Иванов сипло откашлялся. — Кхе-кхе... Журналисты. «Привязка»...
— А я что говорил? — злорадно прошептал Вася. — Ну и кто умный?
— Да, Вася, да, — торопливо пробормотал Иванов. — Предположим худший для нас вариант. Следили, вычислили, знают — где... Что делают?
— Оба входа заперты изнутри, — высказался Петрушин. — Стропа, кошка, лоджия. Огонь через окна, стекла осыпаются. Лезут в окна, добивают. Эвакуация. Проще пареной репы.
— Да, просто... Но шумно, — не одобрил Серега. — Стекла осыпаются. Даже если бесшумное оружие — могут быть крики. Время эвакуации значительно сокращается. Через полчаса будут искать по всей области.
— Хорошо, твой вариант?
— Лоджия первого этажа. Щупать все двери и окна, пока не обнаружат открытое.
Резонно. Лоджия сплошная, вдоль всего корпуса, между номерами перегородки по пояс — Петрушин перешагнет и не заметит...
— А если нет открытой двери или окна?
— Если у них есть хотя бы один ночной прибор, не проблема найти пустой номер. Их гораздо больше, чем занятых. На первом этаже вообще, по-моему, три-четыре заняты. Аккуратно взрезать стекло, войти внутрь. Коридор, лестница, второй этаж. Искомый номер. Все! Как минимум до утра никто не хватится. Можно неспешно уходить в полный рост и даже успеть покинуть область до общей тревоги.
— Искомый номер? — засомневался Иванов. — Если ориентировались только по балкону и другой информации не имеют... Попробуй-ка найди в темноте этот самый искомый! Дверь номера заперта. Опять шум получится. Вдруг «клиенты» чутко спят?
— Они грохнут дежурную, — прорезался Вася. — Сто пудов.
— Не факт, — возразил Серега. — Из нижнего коридора можно спокойно пройти на лестницу, не заходя в фойе. Лестница в пяти метрах от входа в фойе, дежурная сидит в глубине, за конторкой...
— Они ее грохнут, — убежденно заявил Вася. — Потому что у нее вторые комплекты ключей. И дощечка с фамилиями отдыхающих — кто в каком номере живет. Я вечером разговаривал, видел...
— Ты просто клад, Вася! — искренне похвалил Иванов.
— Да я в курсе. Если бы не я, вы бы вообще сейчас спали бы все. А Костя, между прочим...
— Погоди-ка...
В этот момент рядом с «точкой-наблюдателем» вновь появились пять ее пропавших было близнецов. Несколько секунд они топтались в куче, затем выровнялись в колонну по одному и медленно двинулись к общему массиву статичных точек.
«Духи» шли к нам. Теперь соображать надо было очень быстро...
* * *
— Что мы делаем? — вроде бы невозмутимо уточнил Иванов.
— А где Глебыч? — спросил Петрушин.
— Нет его, в карты играет. Что делаем?!
— Мы с Васей... Вася?
А Вася куда-то исчез! Смылся, гаденыш, в самый ответственный момент!
— На разведку пошел, — успокоил нас Петрушин. — Сейчас придет.
— Какая, на фиг, разведка! — в отчаянии прошептал Иванов. — Они сейчас вломятся...
— Не вломятся, — невозмутимо возразил Серега. — Они как минимум минут пять будут по лоджии лазить.
Пять активных точек приблизились к общему массиву, на несколько секунд остановились и сбились в кучу.
— Прибор не катит, — раздался от двери срывающийся Васин шепот — парень куда-то быстро бегал, запыхался. — В фойе керосинка, в коридоре световое пятно.
— Годится, — одобрил Петрушин. — Держи.
— А вы? — спросил Серега.
— Мы с ножами. Вася, отдай ствол Косте.
Вася, ни слова не возразив, передал мне кобуру с пистолетом и два запасных магазина.
— А мне? — раздался обиженный голос Иванова.
— Вам рация, — сказал Петрушин. — Извините, третьего ствола нет...
Точки выровнялись в одну линию и медленно поползли по воображаемой прямой вдоль корпуса.
— Мой сценарий, — одними губами сказал Серега. — Жека?
— Обувь все сняли, — скомандовал Петрушин.
Послышалась легкая возня — хлопцы снимали кроссовки. Я и так был босой, нечего снимать.
— Носки тоже. Там ковролин, скользить будет.
— Да сняли-сняли, — нетерпеливо буркнул Серега. — Не первый год замужем...
Через едва приоткрытую дверь балкона с нижней лоджии донесся какой-то глухой стук. Пять точек на экране замерли.
— Маршрут: коридор — лестница, нижний коридор, бытовая комната, — распорядился Петрушин. — Не топать! Пошли...
Мы выскользнули в коридор.
Темно, как у негра где! Я ориентировался по дыханию следовавшего впереди Сереги. От нашего номера до лестницы — всего метров десять, так что через пятнадцать секунд мы уже были в бытовой комнате первого этажа, где нормальные люди днем гладят одежду.
Пятно в коридоре, напротив входа в фойе, и в самом деле присутствовало, но было оно очень скромное. Когда мы проскочили через него, я с трудом различил силуэты товарищей. Я слабенько разбираюсь в разрешающих способностях ночной оптики, но Васе можно верить. Если сказал, что прибор тут «не катит», значит, так и есть.
Итак, мы сидели в бытовой комнате и выглядывали в коридор. Вход в фойе — в семи метрах, дальше — дверь на лестницу.
— Мы сядем под лестницей, — сообщил Петрушин. — Они из темноты, несколько секунд, по-любому — концентрация на световом пятне из фойе. Нам хватит. Вася, ты меня видишь?
— Вижу.
— Годится. Идешь сзади, слева, в двух метрах. Шум был где-то в середине корпуса, значит, пойдут мимо нас. Пропускаем мимо, к фойе, пятого толкаю к тебе, четвертого режу. Ты валишь пятого и сразу отходишь на клетку. Я режу третьего и — на клетку.
Ныряем обратно под лестницу. Больше просто не успеваем...
