- А с мачехой как они уживаются?
- Зачем это вам, ведь Вероники Игоревны здесь нет?
- Понимаете, Артём Константинович, характер человека определяет его поведение. А я должен хорошо представлять, как может повести себя девочка в той или иной ситуации. Чтобы не было ненужных проблем.
- Не волнуйтесь, с Алиной Владимировной у вас проблем не возникнет.
- Но, всё же… Вы не ответили на мой вопрос. Как девочка ладит с новой женой господина Гриценко?
- Нормально.
- Вы знаете, Артём Константинович, я не эксперт, чтобы разбираться в оттенках вашего «нормально». Что это значит? Они чувствуют симпатию друг к другу? Или поддерживают видимость хороших отношений, втайне ненавидя друг друга? Или, вообще, избегают частых контактов и делают вид, что другой не существует?
- Трудно сказать, - неуверенно произнёс Соломин, - но симпатии они не испытывают, это точно.
Они спустились по ступеням к площадке в тот момент, когда перед ними затормозил, припадая к земле округлыми боками, тёмно-синий «Мерседес». С переднего сидения выскочил крепкий, короткостриженный парень в деловом костюме, распахнул заднюю дверку и застыл, склонив голову, пока оттуда выбирался моложавый мужчина лет тридцати с небольшим. Он выпрямился, поправляя на себе костюм, увидел Соломина и Рачека, блеснул белозубой улыбкой и направился к ним, помахивая толстой кожаной папкой.
- Стало быть, это наш новый «секьюрити»? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Рачек молча кивнул, без особого смущения разглядывая новоприбывшего.
- Это Рачек, Вадим Петрович, из «Ягуара», - представил его Соломин.
- Дмитрий Александрович, - снова блеснул улыбкой мужчина, но руки не подал. – Будем надеяться, теперь наша Алина Владимировна в полной безопасности.
Рачек с тоской смотрел на парня, стоявшего у «Мерседеса».
- Я так понимаю, это ваш охранник, Дмитрий Александрович? – вместо ответа спросил он.
- Вот, сразу чувствуется профессионал. Что значит цепкий взгляд сыщика. Навскидку определяет, кто есть кто, - с иронией в голосе заметил мужчина. Улыбчивая маска не сходила с его лица, но взгляд, устремлённый на Рачека, был холодным и настороженным.
- В следующий раз, Дмитрий Александрович, пусть он так же первым выходит из машины, но вы уж открывайте свою дверку сами.
- Почему?
- Иначе, пока он будет разыгрывать из себя швейцара, убьют и вас, и его.
Тень пробежала по лицу мужчины, искривив улыбку.
- Ну, это вы сгущаете краски, уважаемый Вадим… э-э…
- Петрович.
- Да. Так что вы, Вадим Петрович, занимайтесь Алиной, а мы с Ромой уже как-нибудь отобьёмся. Правда, Рома? – бросил Дмитрий Александрович через плечо.
И, ни на кого больше не глядя, он проследовал в дом.
- Кто это был? – спросил Рачек.
Соломин кивнул парню и, глядя на закрывающиеся двери, медленно ответил:
- Ворохов, Дмитрий Александрович. Личный секретарь Владимира Фёдоровича, а в настоящее время его заместитель.
- Он живёт в доме?
- Иногда.
- Что значит иногда?
- У него есть своя квартира в городе, но, время от времени, он остаётся у Владимира Фёдоровича. Во время его отсутствия он живёт здесь постоянно.
- Так, - Рачек мысленно поставил ещё одну птичку.
Между тем они обогнули дом и остановились у белого фургона, который уже заканчивали разгружать молодой мужчина в белом халате, подручный дяди Миши, и двое мужчин в ковбойках с налитыми по-бычьи шеями.
Рачек вежливо поинтересовался их документами, внимательно изучил, затем попросил разрешения осмотреть фургон и минут пять придирчиво осматривал его изнутри и снаружи.
- Всё чисто, - наконец сообщил он Соломину.
Тот ничего другого и не ожидал, поэтому скептически посмотрел на Рачека и спросил:
- Слесаря будем искать, если он ещё не ушёл?
На что Рачек ответил, что да, непременно и, желательно, побыстрее, пока тот действительно не ушёл.
- В котором часу девочка возвращается домой? – спросил он Соломина, когда они шли к бассейну.
- В начале третьего.
Рачек не любил слишком свободного обращения со временем. «Начала третьего» для него не существовало, это было неконкретным, а потому безполезным и даже вредным. Но, он не стал ничего говорить Соломину, тот уже достаточно наслушался от него для первого раза.
К бассейну они успели как раз вовремя. Слесарь, черноволосый, похожий на кавказца парень, лет двадцати восьми, в мятых засаленных джинсах и клетчатой рубашке, только закончил прогон системы и собирал инструмент в старый потёртый чемоданчик с коричневыми нашлёпками по углам.
- Здравствуйте, - поздоровался с ним Рачек.
- День добрый, - ответил парень. – Где этот, который у вас по хозяйству?
- Марк Антонович? – уточнил Соломин. – Где-то здесь. Сейчас он подойдёт.
- У вас проверяли документы на входе? – упрямо спросил Рачек, придавая лицу деревянное выражение.
- А зачем? – удивился парень. – Я же по вызову. Мы документов с собой не носим.
- И что, всюду пускают? И двери открывают свободно?
Парень пренебрежительно усмехнулся.
- Так когда течь откроется, про бумажки особо не думают. Тем более, мы всегда по заказам, и хозяева в курсе, кто, когда…
- Вы здесь часто работали?
- Ещё ни разу. Вас сменщик мой, Саня Мартыненко, обслуживал, а сегодня я на подмене. Вот, кстати…
Парень вынул из нагрудного кармана бланк наряда.
- …Мне отметить нужно.
Рачек взял бланк и внимательно осмотрел его.
- Пойдём в дом, - предложил он, - там отметим.
- Пойдём, - охотно согласился парень и подхватил чемоданчик.
- Так, значит, документов у вас сейчас нет? – спросил Рачек на ходу. – Паспорт или пропуск нигде не завалялся?
- Нам пропусков не дают, - сказал парень. – А у вас чего тут, милиция что ли?
- Вроде того, - туманно ответил Рачек. – А к вам в управление как позвонить?
- Девяносто шесть – тридцать один – ноль семь, - продиктовал слесарь, перекладывая чемоданчик в другую руку. – Это регистратура. Только туда дозвониться трудно, сейчас все звонят.
- Вас, кстати, как зовут?
- Гребенюк Сергей Витальевич.
- У вас, Серёжа, какое ЖКУ?
- Двенадцатое, - без запинки ответил парень.
- Ах да, двенадцатое, - пробормотал Рачек.
Эта же контора была указана и на бланке, и, вообще, слесарь был самым, что ни на есть, настоящим, и сейчас Рачек проявлял излишнюю придирчивость. Но он всегда дотошно и скрупулёзно доводил начатое до конца.
Марк Антонович был тот самый мужчина с усиками стареющего ловеласа. Они встретили его у чёрного входа. Если быть более точным, Марк Антонович сам двигался навстречу к ним в поисках слесаря.
- Ну что, - в его голосе слышалась отдышка, - закончил?
- Порядок, - ответил парень, - нигде ни капли. Только вот, документы требуют. Это у вас всегда так?
- Это… - Антонович исподлобья зыркнул на Рачека. – Нет. Это… гм, сейчас порядок такой.
- Вот, - Рачек протянул ему бланк. – Давайте зайдём в дом, и вы там всё заполните.
Они вошли в длинный узкий коридор.
- Сюда, - сказал Марк Антонович, распахивая одну из дверей.
Он протопал к небольшому письменному столу, на ходу доставая из кармана ручку. Парень сел на деревянный стул, поставив рядом с собой чемоданчик.
- Вы здесь пока оформляйтесь, а мы сейчас вернёмся, - сказал Рачек и значимо посмотрел в глаза Марку Антоновичу. – И до нашего возвращения, пожалуйста, отсюда не выходите.
Он закрыл дверь и посмотрел на Соломина.
- Откуда можно позвонить?
- Там, - Соломин указал вглубь коридора и направился туда первым.
Они прошли до последней из дверей, открыли её и снова оказались в холле первого этажа. Соломин пересёк его и указал на телефонный аппарат, стоявший на высокой подставке недалеко от входной двери.
Рачек поднял трубку и набрал номер. Короткие гудки. Он нажал сброс.
Вверху, по площадке второго этажа, важно проплыла фигура Ворохова, сопровождаемая неотлучным Ромой, и скрылась где-то там, в необъятных дебрях дома.
- Дмитрий Александрович всё время ходит с охраной? – спросил Рачек, провожая его взглядом.
- Постоянно. Роман у него не только охрана, но и нечто вроде адъютанта.
- Понятно. Повышаем собственную значимость в глазах других.
- Дмитрий Александрович не имеет такой необходимости, - сухо произнёс Соломин.
«Следовательно, Ворохов тот человек, который больше всех остальных здесь знает о надвигающейся опасности. Нужно будет с ним побеседовать», - подумал Рачек, повторно набирая номер. Занято.
- Не надоело вам ещё? – с тоской спросил Соломин. – Ведь ясно же всё, а вы в «войнушки» играете, как ребёнок.
Рачек посмотрел на него, виновато улыбнулся и вновь стал нажимать указательным пальцем на клавиши. На этот раз пошли длинные гудки, затем трубку подняли, и женский голос жеманно произнёс:
