- Алло.
- Добрый день, - поздоровался Рачек. – Это жилищно-эксплуатационное управление?
- Нет, - с придыханием ответил голос, - это салон красоты «Стиль».
- Извините, я ошибся.
Рачек чертыхнулся и снова принялся набирать номер, внимательно следя за цифрами.
Он снова услышал томное «Алло», швырнул трубку и опрометью бросился к двери, из которой они только что вышли. Соломин замешкался сзади, не зная, как реагировать на столь странное поведение, и, наконец, тоже поспешил следом за ним.
Рачек бежал по коридору, чувствуя, как нарастает упругий стук сердца, отдаваясь в висках. Он с размаху толкнул филёнчатую дверь и застыл на пороге, ощущая на своей шее судорожное дыхание подоспевшего Соломина.
Марк Антонович сидел за столом, разбросав по нему руки и уронив седую голову на покрытую сеточкой растрескавшегося столярного лака поверхность. Из-под головы расплывалась быстро темнеющая лужица крови. Парня в комнате не было.
- «Войнушки», блядь, - выдохнул Рачек.
«Жигули» мчались на предельно допустимой скорости по городу к физико-математическому лицею, где училась Алина Гриценко. Рачек гнал машину наиболее коротким путём, ныряя в маленькие переулки, автоматически включая повороты и распугивая сигналом зазевавшихся водителей, а в голове билась одна мысль: «Только бы они не ударили сейчас, только бы не сейчас…».
Он вылетел на перекрёсток улиц Гайдара и Космонавтики, и едва успел затормозить перед светофором, на котором зажёгся красный свет. Напряжённо следя за его выпученным глазом, Рачек размышлял, как давно «Мидас» начал захват империи Гриценко. События, п р о я в и в ш и е с я полгода назад, были уже второй, если не третьей, стадией операции. Всему этому предшествовали этапы изучения подходов и внедрения. В том, что к настоящему моменту часть людей, занимающих ключевые посты у Гриценко, работают на «Мидас», Рачек не сомневался, иначе столь масштабное наступление не было бы возможным. Их, может быть, всего один или два человека, но такие люди есть. И, хотя обнаружить их будет очень сложно, но в свете надвигающихся событий - это становилось одной из первостепенных задач. И, несмотря на то, что решать её предстояло Соломину, Рачек чувствовал, что ему тоже придётся принять в этом самое деятельное участие.
Мигнул жёлтый, Рачек включил скорость и понёсся дальше. Бросив взгляд на часы, он выматерился в адрес Гриценко, который выстроил свой особняк в загородной зоне, а не где-нибудь поближе к центру города.
Слева промелькнуло здание лицея, выстроенного из красного кирпича. «Жигули» сделали резкий вираж и влетели через распахнутые ворота на стояночную площадку. Рачек выдернул ключи из замка зажигания, одновременно распахивая дверцу. Снаружи он первым делом пробежал глазами по стоящим здесь автомобилям, и у него немного отлегло от сердца. Четвёртым слева был тёмно-серый «Вольво» с номером, который ему назвал Соломин. В машине никого не было.
Рачек направился к тяжёлой входной двери, которая открылась, выпуская стайку щебечущих девочек в аккуратных костюмчиках. Они вежливо посторонились, пропуская Рачека, и выскочили на залитую солнцем площадку, размахивая ранцами и пластиковыми пакетами.
- Где сейчас «11-А»? – спросил в вестибюле Рачек у женщины, стоявшей за стойкой пустующего гардероба.
- Так ушли уже, - ответила она равнодушно.
- Как ушли? Все?
- Не знаю, - пожала плечами женщина. – Может, кто и остался. У многих дополнительные занятия есть.
- Алина Гриценко уходила?
- Не помню. Кажется, нет.
- Где её группа занимается?
- На втором этаже посмотрите. В лабораториях.
Рачек устремился наверх. Уже третий из опрошенных им подростков, высокий очень серьёзный юноша в очках, сообщил, что Алина сейчас в спортзале на тренировке. Рачеку пришлось опять спуститься вниз и идти по бесконечно длинному коридору в ту сторону, где, как ему сказали, находится спортзал.
И, наконец, здесь, у крашеных белой эмалью дверей раздевалок, он увидел человека, чья внешность соответствовала полученному им описанию. Мужчина окинул Рачека внимательным взглядом и напрягся при его приближении.
- Порхун? – спросил Рачек.
- Д… да, - с некоторой запинкой ответил мужчина, продолжая всё так же напряжённо рассматривать Рачека.
- Почему не отвечаете на вызов?
Напряжённость во взгляде мужчины исчезла, уступив место лёгкой растерянности.
- Телефон там… в машине.
- А почему не с собой?
- Так я только что оттуда.
- Какое «только что»? Вам уже полчаса звонят, а по номеру никто не отвечает. Вы понимаете, что можно было подумать?
Растерянность уже сквозила во всём облике мужчины.
- А что? Что-то случилось?
- Случилось, - буркнул Рачек. – Немедленно перезвоните Артёму Константиновичу. Где Алина?
- Здесь, - Порхун показал рукой на двери, ведущие в спортзал. – А вы наш новый человек, из «Ягуара»?
- Совершенно верно, Валентин Яковлевич.
- Документы у вас есть?
Рачек вынул из кармана удостоверение. Порхун взял его в руки и принялся изучать.
«А карточку держать следует одной рукой, дорогой мой Валентин Яковлевич, - подумал Рачек. – Вырубить вас сейчас проще простого, вы и среагировать не успеете».
- Что делать? – спросил Порхун, возвращая удостоверение. – Вызывать Алину Владимировну?
- Да, - односложно ответил Рачек.
Охранник открыл дверь и заглянул в зал.
- Сейчас выйдет, - сообщил он, оглянувшись.
Когда Алина Гриценко появилась в коридоре, Рачек вынужден был признать, что она во многом отличается от той, которую он ожидал увидеть. Прежде всего, Алина выглядела уже не подростком, но ещё и не сформировавшейся девушкой. Её лицо было по-детски округлым, карие глаза внимательно и серьёзно рассматривали человека, стоявшего перед ней. Ни макияжа, ни украшений. А, кроме того, открытость, сквозившая в её облике, выдавала в ней совсем ещё ребёнка, который привык доверять окружающим.
- Здравствуйте, - поздоровалась она. – Вы тот человек, о котором говорил Артём Константинович?
- Да, - сказал Рачек. – Меня зовут Вадим Петрович.
- Очень приятно, - Алина протянула руку, и улыбка осветила её лицо, зажигая крохотные огоньки в бездонных глазах.
Рачек осторожно пожал маленькую ладонь.
- Вы подождите немного, ладно? Мы сейчас закончим, и тогда вместе поедем домой.
- Хорошо, - сказал Рачек. – Я буду здесь.
Алина кивнула, ещё раз улыбнулась Рачеку и исчезла за дверью. Он посмотрел на захлопнувшуюся дверь и покачал головой в такт каким-то своим мыслям.
- Вы теперь всё время с ней будете? – осторожно спросил Порхун.
- По крайней мере, в ближайшие дни.
- А я?
- А вы, - сказал Рачек, - поступаете в распоряжение Артёма Константиновича. Вы сейчас, Валентин Яковлевич, ступайте к машине и ждите нас там. Заодно и позвоните. И не переживайте насчёт работы – скучать вам сейчас не придётся.
- Что же всё-таки случилось? – спросил Порхун.
- Лапикуро убили, - ответил Рачек.
- Марка?! – ахнул тот. – Как это…? Что происходит?
- Передел, - мрачно сказал Рачек. – Самое худшее из всего возможного. Насильственный передел. Поэтому, сейчас там, внизу, будьте осторожны. И ещё, Валентин Яковлевич, на всякий случай приготовьте оружие.
Их встретили в четырёх кварталах от лицея, несмотря на то, что Рачек распорядился двигаться по другому маршруту, отличному от того, которым Алину возили каждый день.
Шедший впереди «Вольво», за рулём которого сидел Порхун, принял на себя первый удар. Всё произошло быстро и организованно. Три машины обогнали мирно плетущиеся «Жигули» Рачека и взяли «Вольво» в «коробочку». Рачек, разглядев их маневр ещё на подходе, просигналил фарами Порхуну. Тот стал наращивать скорость, но не успел.
Вылетевший слева «КрАЗ» смял передок «Вольво» как яичную скорлупу. Машину от удара развернуло на девяносто градусов. Внутри кабины сразу же вспух белый шар аварийной подушки. Почти одновременно с этим «Вольво» окружили три легковушки, висевшие у него на хвосте, оттуда выскочили люди с оружием в руках и бросились к дверкам машины.
- Лежать! – взревел Рачек. «Жигули» как раз объезжали место происшествия.
Один из мужчин, подбежавших к «Вольво», распахнул водительскую дверку и несколько раз, в упор, выстрелил в Порхуна. Остальные, открыв задние двери, заглядывали внутрь салона.
- Там что-то случилось? – дрожащим испуганным голосом опять спросила Алина.
Рачек не ответил, яростно выкручивая руль. Желваки вздулись на его скулах. Он ничем не мог помочь человеку, умиравшему сейчас на переднем сидении покорёженного «Вольво». Прежде всего, ему нужно было уберечь девушку, испуганно сжавшуюся в комочек позади него. Но, осознание этого ничуть не успокаивало и не приносило облегчения.
