Святой одевался быстро, сосредоточенно. Надев рубашку, с досадой подумал о том, что не вытер спину и теперь рубаха неприятно прилипала к плечам.
Наконец Шаман оделся, заглянув в сауну, он проорал в глубину:
– Глухой! Ты бы не работал на износ, поберег бы себя. Ну ты даешь! Я бы так не сумел, – в его голосе послышалось неподдельное восхищение. – Вот что, нам тут со Святым отлучиться надо. О девочках позаботься и не обижай, чтобы все по понятиям было.
– Все будет путем, Шаман, – чуть запыхавшись, отвечал Глухой. – И девочек приголубим.
Где-то у двери рассмеялась златовласка. Наверняка в этот момент девушка получает очередную порцию удовольствия. Раздражения Святой не почувствовал, просто обыкновенная констатация факта. Вряд ли Елена вспомнит своего сегодняшнего партнера уже через неделю, нескончаемый поток поклонников вытеснит его из ее памяти.
До Калининского проспекта доехали быстро. Святой бросал машину из одной полосы в другую. Свирепо сигналил, если кто-то пытался загородить ему дорогу. И не забывал огрызаться на ворчание Шамана. Тот беспрестанно зудел, что вечер испорчен окончательно и самое разумное в данный момент – это не шарахаться по городу в поисках дешевых приключений, а заявиться куда-нибудь в ночной бар и продолжить развлечения. Благо в Москве еще не перевелась качественная водка и понимающие девочки.
Казино сверкало огнями. У входа вежливая охрана, но это как раз тот самый случай, когда доброжелательность подкреплена пистолетами, что небрежно просматриваются под расстегнутыми пиджаками.
Подобные меры безопасности не были напрасными. Неделю назад два обкурившихся клиента устроили в соседнем казино стрельбу, и хулиганы успокоились только после того, когда трое предупредительных охранников прострелили одному череп.
Казино было престижным. С большими деньгами. И видеокамеры, установленные в самых неожиданных местах, позволяли выявлять неблагонадежную клиентуру. Выпроваживали таких немилосердно, заломив руки за спину. И посетители могли видеть, с каким усердием охраняется их покой. Нарушители заносились в черный список и объявлялись нежеланной персоной, вход в казино был им закрыт. Тропинку в заведение можно было проложить заново, взяв, к примеру, фамилию жены.
В казино можно было войти только по предъявлении удостоверения личности. Правило было незыблемым и таким же обязательным, как галстук для некоторых ресторанов или смокинг для презентаций.
Шаман со Святым показали водительские удостоверения, и крутолобый парень, сидящий за компьютером, мгновенно проверил их личности на благонадежность. Выяснив, что в черном списке они не значатся, великодушно разрешил пройти в зал. Немного странным было видеть такого паренька за техникой, подразумевающей наличие интеллекта. Крутолобому куда больше подошла бы пятнистая форма с засученными рукавами и небрежно перекинутый за спину «калашников». И улыбался он плотоядно, как будто видел перед собой не клиентов, а разглядывал в оптический прицел снайперской винтовки очередного «духа».
Масюк сидел за ближним столом и с безучастным видом разглядывал свои карты. Азартные игры были его страстью, и он не поднимался из-за стола до тех пор, пока не продувался в пух и прах или, наоборот, не богател, как арабский шейх.
Результат чувствовался по выражению глаз и по зрачкам, которые хищно расширялись при раскладе карт. Масюку шла масть. Перла дуром. Как это может случаться только в те минуты, когда добрый ангел-хранитель на плече задремал, а плутоватый черт, хулиганя и разжигая аппетит, подбрасывает нужную карту. Трогать Масюка в такие минуты было бессмысленно и даже опасно, можно было нарваться на неприятность в виде колючего взгляда. Правда, зная, что в кармане у него всегда лежит нож с выкидным лезвием, можно было с уверенностью сказать, что это не самое худшее предостережение.
И все-таки Святой решился. Подождав, пока Масюк с показной небрежностью смахнет в свою сторону фишки, он подошел к столу и произнес негромко, так, чтобы не расслышали сидящие рядом:
– Тебя приговорили, Масюк. Если не хочешь получить в череп контрольный выстрел, давай отойдем в сторонку.
Вор ничем не выдал своих чувств. Взгляд у него по-прежнему был прям, глаза истощали неисчерпаемый азарт, подвели лишь руки, слегка дрогнув.
– Доиграешь за меня, – бросил он стоящему рядом парню. Совсем не плечистому, но очень юркому, наверняка тот выполнял при законном роль телохранителя.
Отошли подальше от игрового зала. Кроме видеокамер, в помещениях могли находиться еще и подслушивающие устройства. Святой знал, что «жучки» в казино могут запрятать даже за унитаз. Подумав, Герасим все-таки отважился на откровенный разговор.
– Ну так о чем речь, бродяги? – недовольно поинтересовался Масюк. И раньше не отличавшийся любезностью, сейчас он выглядел просто суровым. – Надеюсь, причина действительно очень важная, если оторвали меня от козырных тузов. – Он стоял, скрестив на груди руки, всем своим видом демонстрируя, что долго перекуривать не намерен.
– Потеху на коронации Костыля помнишь? – спокойно поинтересовался Святой, чуть облокотившись о стену.
Уголок рта Масюка криво дернулся:
– Еще бы! Я ведь на сход маляву не в радость ему отправил. Я слышал, тогда он целый кузов косяков поднабрал.
– Так вот, таких, как ты, было четверо. Трое из них уже замочили ноги и лежат на кладбище с простреленными черепами. На очереди ты. Тебя не впечатляет подобная статистика?
– Что ты лепишь? Ты хочешь сказать, что это Костыль их в землю вогнал?
– Да. Он из бандитов и своих обид не прощает.
– Постой, но ведь он же рога мочит где-то на Севере. А до воли ему не дотянуться, не тех кровей!
– На чалке, говоришь? А вот здесь ты не прав, – Святой в который раз уже вытаскивал сигарету, но, призвав на помощь всю свою волю, убирал ее обратно в пачку. Сигареты он машинально сунул в карман брюк еще в бане. Масюк внимательно наблюдал за всеми его движениями, как если бы видел перед собой жреца, колдующего со священным огнем. – Он уже месяц как ушел от хозяина. И похоже, что кукование кукушки ему очень понравилось. Так вот, все трое стали холодными вскоре после того, как он пошел в полет. И, знаешь, я отметил очень странную закономерность: все трое откидывались по понедельникам. Для них это был действительно очень тяжелый день. Костыль же бывший катала, его всегда притягивала магия чисел. Кстати, а какой сегодня день?
– Суббота, – тихо обронил Масюк. – Я ему фары помою, как дотянусь.
– У меня такое ощущение, что хоть сегодня и не понедельник, но это не самый лучший твой день. Ты случаем ничего такого не заприметил?
– Постойте, дайте подумать. – Лицо Масюка стало озабоченным, кажется, он проникся. – Сегодня утром около своего подъезда я заметил темно-зеленую «Ниву». Прежде она там никогда не стояла. Мне это показалось странным. Я всегда ловлю, что происходит вокруг. В машине торчали двое, когда я выходил из дома, они смотрели в мою сторону. Меня это еще тогда удивило, но их морды мне рассмотреть не удалось.
– Так, так. Ты не встречал эту тачку позже?
По лицу Масюка пробежала едва заметная тревога.
– Стоит здесь во дворе какая-то зеленая «Нива». Да мало ли таких машин по всей Москве.
– Ладно, пойдем взглянем, – потянул Шамана Святой. – Не верю я во все эти совпадения. А ты побарахтайся здесь немного. Но будь готов, может быть, ломануться придется.
– Понял.
– Только давай не через центральный вход, а через запасной. Усек?
Темно-зеленая «Нива» стояла метрах в тридцати от казино, как раз напротив входа. Идеальное место для наблюдения. С такого расстояния трудно рассмотреть сидящих в машине, зато наблюдатели могут вооружиться оптикой и без напряжения отследить нужный объект. А полуоткрытое окошко еще можно использовать и в качестве амбразуры для ствола. И в доли секунды объект будет напоминать ситечко для чая.
Присмотревшись, Святой обнаружил, что в салоне, откинувшись на мягкую спинку, спокойно сидит человек. Он напоминал обыкновенного водилу, который терпеливо дожидается хозяина, отрывающегося в казино после напряженного трудового дня. Все было бы действительно так, если бы не цепкий взгляд, которым он мерил каждого выходящего.
Спрятавшись за стоящие рядом машины, Святой хорошо рассмотрел сидящего в салоне. Выглядел он молодо, взгляд прямой, даже нахальный. Абсолютная уверенность в себе, какая бывает у человека, осознающего собственную силу. Если представить, что на коленях у него покоится взведенный автомат, то можно понять причину его уверенности.
Человек, сидевший в машине, был Святому совершенно незнаком. В этом он мог поклясться на Библии. Но осторожность, к которой Герасим приучил себя в последние недели, подсказывала ему, что появляться перед ним не стоит.
– Ты случайно его не знаешь? – спросил Святой у Шамана, стоящего рядом.
