Когда все вышли, майор хлопнул Антона Южанова по плечу:
— Полезай внутрь. И не советую отсюда линять. Найдем ведь все равно — по номеру твоего джипа вычислим!
Главный бухгалтер повиновался и молча залез в фургон.
Чижевский оглядел своих бойцов.
— Ну что, ребята. Будем надеяться, что нам предстоит последний и решающий бой. Значит, так. Этот главный бухгалтер… — Николай Валерьянович мотнул головой в сторону фургона, — уверяет, что где-то здесь, на территории этой стройки, и надо искать… — Он обвел взглядом гигантский котлован с торчащими из грунта бетонными сваями, по краю которого стояли бытовки строителей. На дальнем окоеме котлована виднелось недостроенное кирпичное строение непонятного назначения. — Может быть, там. Он говорит, там был фундамент положен, в фундаменте какие-то подвальные помещения, из которых есть прямой выход к подземным коммуникациям. Словом, пошли туда, не разбредаться, оружием без надобности не светить — мало ли что… В любом случае, мы доставляем бытовую технику.
Группа двинулась к кирпичному сооружению. Подойдя поближе, они увидели, что площадка перед кирпичным монстром хорошо укатана шинами и от площадки в парк идет грунтовая дорога. Видно, сюда регулярно и часто подъезжали машины.
Причем учитывая, что грунт не был изрыт могучими покрышками большегрузных самосвалов, можно было сделать вывод, что ездили тут в основном легковые автомобили.
Как только пятеро «орбитовцев» подошли к зданию, из него вылез рослый толстяк с бритой под ноль башкой. На толстяке были заляпанные грязью джинсы и вымазанная грязью куртка нараспашку. В руке пацан держал пистолет.
— Наверное, водяной, — тихо пошутил Ваня Лебедев. — Мальчик решил побаловаться.
— Угу, — отозвался Гепард, — и у того тоже водяной.
Из недостроенного здания вышел такой же амбал — в таких же джинсах, в такой же куртке. И с таким же пистолетом.
— Здорово, пацаны! — весело крикнул Гепард. — Опустите пушки! Мы свои!
Нас Антон Южанов прислал. Вы не зна…
Бритый поднял пистолет и молча выстрелил в Гепарда два раза. Пули просвистели у него над головой. Но бывший спецназовец не стал дожидаться дальнейшего развития событий. Он почти незаметным движением выхватил из нагрудного кармана короткий нож и метнул его в бритого — в следующую секунду тот закашлялся, захрипел и, вцепившись себе в шею обеими руками, повалился на землю.
Второй тут же ретировался в кирпичное укрытие, и оттуда донесся его истошный вопль:
— Братва! Шухер! Слепня замочили!
— Ну теперь уже делать нечего! — жестко процедил Лебедев, точно только и ждал, когда начнется веселая заварушка. Он стремительно распахнул свой чемоданчик, который все это время не выпускал из рук, и стал быстро доставать из него металлические детали. В мгновение ока железки превратились в небольшую тонкоствольную винтовку с оптическим прицелом. Бывший военный разведчик, привычно пригнувшись, рысцой бросился к углу здания, чтобы занять там удобную позицию.
Остальные члены группы захвата рассыпались вокруг здания и достали оружие. Чижевский бросился к дверному проему, в котором исчез второй толстяк, и, присев на корточки, жестом приказал Абрамову прикрыть его. Майор вытащил свой заслуженный ПМ и произвел пять или шесть выстрелов по пустым окнам дома.
Чижевский тут же кувырком вперед влетел внутрь. За ним — Абрамов.
— Никого! — крикнул он, осмотревшись. В помещении, заваленном щебенкой и строительным мусором, было пусто.
Абрамов поднес палец к губам и прислушался. Где-то в глубине строения слышались голоса.
— Сколько? — театральным шепотом спросил Гепард.
Майор пожал плечами:
— Двое — точно, а может, и трое.
— Дилетанты! — скроив презрительную мину, бросил Гепард.
— Дилетанты — да, но такие щенки могут на дурачка нас всех тут положить, — возразил опытный военный разведчик. — Так что на рожон не лезь. Пошли!
Абрамов медленно пошел в соседнее помещение. За ним потянулись Гепард, Усманов и Чижевский. Лебедев со снайперской винтовкой остался снаружи — подстраховать их.
Едва Абрамов вошел в дверной проем, как его встретил шквал огня из подвала. Он бросился на пол, отчаянно матерясь.
— Ну я же говорил, что на дурачка всех тут нас угрохают! Ну-ка, Фаридик, доставай свою бронебойную!
Усманов кряхтя вытащил из-под комбинезона автомат «узи» и передернул затвор. Потом подполз к порогу и, подняв ствол автомата, щедро полил огненным душем соседнюю комнату. Раздался негромкий вскрик: видно, попал в кого-то.
Теперь можно было, воспользовавшись секундным замешательством неприятеля, осуществить еще одну попытку прорыва. Все четверо, открыв беспорядочный огонь, с криками побежали вперед.
В этой комнате пола не было. Посреди помещения зиял огромный квадратный провал с голой кирпичной кладкой фундамента. Посреди провала, в земле, был люк с наглухо задраенной решетчатой крышкой. В стене фундамента зиял прямоугольный проем, через который, видимо, и ушли уцелевшие защитники этой безымянной крепости.
— Ну что, Егор, берем штурмом? — усмехнулся Фа-рид Усманов.
Егор по кличке Гепард покачал головой:
— Дуриком могут нас замочить. А этого не хотелось бы.
В это мгновение с улицы раздался одиночный выстрел.
— Лебедев стрелял! — определил по звуку Гепард. — значит еще минус один.
Сколько же их было?… Неужели больше трех?
Наступила гнетущая тишина. Из люка не доносилось ни звука.
— Раз Ваня там кого-то подстрелил, выходит, отсюда есть какой-то выход на улицу? — рассуждал вслух Гепард— А что это нам дает? — И сам себе ответил:
— А ничего!
И, резко встав на ноги, решительно шагнул клюку.
— Егор! Куда? — прошипел Абрамов.
— Поглядеть хочу, что там. Может, там еще взвод дуриков сидит и думает: ну какого хрена они телятся!
Он подергал стальную крышку, потом с трудом отодвинул тяжелую стальную щеколду, откинул крышку и стал всматриваться во тьму.
— Ни хрена не видно. Тут колодец глубиной метров пять. Какое-то ведро там валяется. И вроде виднеется в полу пробоина. Надо бы слазить поглядеть.
Кто— нибудь прикройте меня!
Гепард огляделся, заметил длинную веревку, конец которой был накрепко привязан к крышке люка.
— Странная история, — пробормотал он, разглядывая веревку. — Ну-ка, Фарид, подержи эту веревочку — как бы я не грохнулся вниз.
Усманов вцепился в веревку, а Егор медленно стал сползать по ней в колодец. Через минуту снизу донесся покрик:
— Порядок!
Группа захвата столпилась над разверстым люком" ло очереди заглядывая в глубокий колодец.
И еще через минуту Гепард заорал благим матом:
— Тут Варяг был! Точно говорю — тут!
— Откуда ты знаешь? — тревожно спросил Чижевский.
— Да тут на стене надпись есть. Игнатов Владислав. И рядом царапины.
Штук сто, а может, и двести.
— Еще что? — нетерпеливо крикнул Николай Валерьянович, с горечью понимая, что эта операция ни к чему не привела.
— Еще тут в полу решетка выдрана. А под решеткой какая-то труба огроменная и вода журчит. — Гепард, хохотнув, добавил:
— Похоже, опять Варяг в бега подался!
Он увидел вдалеке высокий дощатый забор, выкрашенный зеленой краской. За забором виднелась крыша неприметного дома, почти целиком спрятанного за высокими деревьями, еще покрытыми пушистыми шапками мартовского снега. «Здесь мало что изменилось», — подумал Варяг и поглядел на ворота — туда, где, он знал, должна быть установлена зоркая телекамера наружного наблюдения. Странно: телекамеры не было. На ее месте торчал заржавленный кронштейн… Видно, некого теперь разглядывать из-за толстых каменных стен, да и незачем — ведь хозяина давно уж нет в живых, а значит, и интерес непрошеных гостей к этому дому поубавился.
Это была дача Медведя — старейшего законного вора, умершего несколько лет назад. Медведь дал ему, Варягу, путевку в жизнь, благословил на крупные дела. И вот сейчас Варяг пришел сюда, чтобы затаиться на время, зная, что в отсутствие интереса воров и спецслужб к этому тихому потаенному месту ему тут будет спокойно и бестревожно.
За высоким дощатым забором стоял другой забор — хоть и пониже, но ненадежнее, каменный, с бегущей по верху колючей проволокой. Только снаружи этого дорого забора не было видно.
Он осторожно подошел к калитке, нашел кнопку звонка, нажал коротко и стал ждать.
Ему вспомнился тот далекий уже день первого в р жизни большого сходняка, который состоялся как раз в этом доме. Его привезли сюда Ангел и Алек в «Волге» которая не таясь промчалась по всей Москве, а потом, вырвавшись на простор шоссе, в пять минут домчала иу сюда, в этот мирный зеленый уголок московской восточной окраины. Тогда над входом хищно шарила лупоглазая телекамера, а за двойным забором по двору расхаживали здоровенные быки с «Калашниковыми».
