Что с конторой?
— В «Госснабвооружении» теперь новые хозяева.
— Воры? — жестко бросил Варяг.
— Нет, государевы люди. Платонов, гендиректор, взял себе в заместители… на твое, стало быть, место… какого-то хмыря в синей фуражке.
Отставной генерал ФСБ. Он теперь там все колеса крутит. Сейчас вообще синепогонные многие дела крутят… Ну да ладно, увидимся, расскажу…
— Ладно, — перебил Варяг. — Чижевский где? — Так он поехал тебя вызволять из каменного меш-ка, — впервые за все время разговора усмехнулся Сержант. — Он и его великолепная тройка: Абрамов — Усманов — Лебедев.
— Ага, это те самые, которые меня на Дмитровском тогда проворонили! — злобно отреагировал Варяг.
— Напрасно ты, Владислав! Ребят в тот вечер тоже едва не взяли за жабры.
Они еле ноги унесли. Их выследите до того, как ты туда подъехал…
Варяг молчал, размышляя, что предпринять. Деиствовать надо было стремительно и решительно. Процгп четыре месяца со дня его «задержания», и за эти мес цы, конечно, многое могло произойти.
— Вот что, Степа, свяжись срочно с Валерьянычеш пускай он тебя заберет — и приезжайте немедленно сюда вдвоем… — Варяг подумал, стоит ли по телефону называть свое местонахождение, — эта линия могла стоять на «прослушке» у ментуры или гэ-бэ. — Скажи ему так надо подъехать к Перовскому парку. Там есть стадион. Пусть там ждут — к ним подойдет человек от меня.
— Когда? — задал Сержант совершенно естественный вопрос.
Варяг посмотрел на стенные часы. Было без четверти четыре. Встречу надо было назначать часов на семь, лучше на восемь — он тогда успеет немного поспать.
— Скажи Валерьянычу, пусть он свой выигрыш в казино на Кипре в прошлом году разделит на десять и прибавит два.
Летом Варяг возил Чижевского на Кипр отдохнуть, после напряженной охоты за Колей Радченко. Тогда Николай Валерьянович выиграл в казино шестьдесяг кипрских фунтов и ужасно этим гордился. Шестьдесят поделить на десять плюс два — как раз восемь. Он поймет.
— Ну все, Степа. До встречи!
Положив трубку на рычаг. Варяг позвал дядю Сему. Тот уже принес ему серые брюки, чистую голубую рубашку и носки и теперь подал на подносике хлеб, несколько кусков корейки, сыр и огурец.
— Извините, Владислав Геннадьевич, у меня нет разносолов. Сам я к этому делу равнодушен, вот разве что Шамильку балую…
— Спасибо, дядя Сема. Мне и это будет съесть в охотку. Я прошу тебя об одолжении. — Варяг встал и переоделся. Рубашка едва сошлась на его широкой груди, брюки тоже застегнулись с трудом. Верно, это была какая-то старая одежда покойного Медведя. — Ко мне должны приехать мои люди. Они будут к восьми в Перовском парке. Там есть стадиончик. Отправляйся туда со своим Шамилем — ну, как будто собаку выгуливаешь. А как их увидишь, подойдешь, скажешь заветное слово и попросишь идти за тобой следом. Да скажи им, пусть хвост не приведут!
— И что за заветное слово? — глаза старика засвети-wcb: видно, ему была в кайф эта игра в казаки-разбойники.
— Скажи: "Варяг передает привет из казино «Кипрская рулетка».
— Лады. — Дядя Сема постоял, помялся и вдруг, понизив голос, сообщил:
— Да, знаете, Владислав Геннадьевич, какое дело… Ведь эта дача — ваша!
— Как то есть моя? — не понял Варяг.
— Да ведь Георгий Иванович, когда умирал, царствие ему небесное, составил завещание и вам, Владислав Геннадьевич, отписал этот дом и участок.
Завещание у меня есть.
Варяг был поражен. Вот это дал Медведь!
— А что ж я раньше об этом не знал? Дядя Сема хитро подмигнул:
— Так в том завещании есть приписочка: если, мол, Игнатов Владислав Геннадьевич захочет остаться на жительство в этом доме, то тогда он может его на себя оформить. А если жить не будет, то пускай дом стоит под охраной.
«Под охраной» значило под неусыпной защитой воров, которые обязаны были не допустить проживания тут посторонних. Тут дозволялось только проводить большие сходняки — наподобие тех, что собирал сам Медведь и в которых участвовал молодой Варяг.
— Это хорошая новость, старик, — искренне порадовался Владислав. — Теперь у меня есть хоть одна легальная крыша.
И усмехнулся: хороший каламбур получился.
Он проснулся в четверть девятого. Прислушался. В доме было тихо. До этого особняка за высоким зеленым забором в самом глухом уголке Кусковского парка от Перово было ходу минут двадцать-двадцать пять, если быстрым шагом. Но, конечно, дядя Сема быстро идти не мог, и, если встреча прошла успешно, он приведет гостей не раньше девяти.
Но Варяг ошибся. Без двадцати девять он услышал за окном собачий лай.
Лаял Шамиль. Наверное, дядя Сема специально дал псу команду подать голос, чтобы предупредить Варяга. Он быстро встал с дивана и на всякий случай подошел к потайной дверце за большой французской картиной, которая, как он знал, вела в подвал. В большую гостиную влетел Шамиль и, приветливо виляя хвостом, бросился к новому хозяину дома. «Ну, раз собака не волнуется, — подумал Варяг, — значит, все в порядке».
В комнату вошел дядя Сема, за ним Сержант и Чижевский. Сначала оба как вкопанные остановились в дверях, словно не веря своим глазам: этот исхудавший, небритый и обросший человек мало походил на прежнего Варяга.
— Что, не признали, Николай Валерьянович? — без особого радушия поинтересовался Владислав. — Тем не менее это я. — Он повернулся к дяде Семе. — Без приключений?
Старик кивнул и спросил:
— Ну что, может, сообразить что-нибудь на стол?
— Давай, старик! — Варяг обнял по очереди Сержанта и Николая Валерьяновича, похлопал обоих по спине и сказал хмуро:
— Ну, рассказывайте…
Чижевский выглядел несколько смущенным.
— Знаете, Владислав Геннадьевич, — начал он виновато, — вы нас опередили на несколько часов — мы же были сегодня утром в том колодце на шоссе Энтузиастов. Видели яму, в которой вас держали, даже видели вырванную решетку…
— Долго же вы меня искали, Николай Валерьяныч! — с укоризной заметил Варяг. — Я там за эти месяцы совсем стух… Ну ладно, к делу!
Чижевский обстоятельно рассказал Варягу все, что произошло за последние полгода. И о разгроме оружейного бизнеса, и об исчезновении Лены Сорокиной и Лизы, и о налете на дачу академика Нестеренко… Тут в разговор всгрял Сержант и поведал о своем посещении Дачи на Никитиной Горе.
— Там явно что-то искали, Владислав. Я там нашел сарайчик…
— Сарайчик! — встрепенулся Варяг.
Сержант заметил, как на его глаза набежала тень тревоги.
— Ну да, сарайчик на участке стоит, за домом, — продолжал Сержант. — Так там вообще все было перевернуто вверх дном. И еще там был огромный кованый сундук — без дна. Такое впечатление, что из-под него, из-под земли, вырыли что-то тяжелое…
Взгляд Варяга потемнел.
— Все-таки нашли, суки! — проскрипел он. — Ну что ж, судьба, значит…
Ладно. Дальше что?
— Дальше ничего. Дальше я тебе уже рассказывал. Николай Валерьяныч отсиживался в стране Суоми. Его джигиты тоже рассыпались кто куда. Мы вообще-то ждали крупного шмона. Но удивительное дело, после того, как ты исчез, все как-то сразу успокоилось. В «Госснабвооружении» даже рядовых сотрудников не уволили. Более того, многих ребят из службы безопасности оставили…
Варяг вопросительно посмотрел на Чижевского. Тот слабо улыбнулся и покачал головой:
— Нет-нет, это не то, что вы думаете, Владислав Геннадьевич. Это мои проверенные ребята. Я им всем такие легенды заготовил, что их и после тройной проверки не в чем заподозрить. Конечно, их проверяли, и не раз, но ничего не нашли. У всех анкеты чистые. А то, что они остались там на службе, помогло мне вести поиски. В частности, нам удалось выяснить, кто руководил операцией захвата «Госснабвооружения» в тот вечер, когда вы отправились на Дмитровское шоссе…
— И кто же? — насторожился Варяг.
— Генерал-полковник МВД Евгений Урусов. Нам удалось раздобыть его фотографию. И мой человек — есть у меня такой паренек Андрюша Пронин — его узнал. Этот Урусов время от времени любит наведываться в ресторан Северного Речного вокзала. Причем в со-повождении одного из тех мордоворотов, которые на митровском в тот злополучный вечер едва не повязали брамова, Усманова и Пронина. Словом интересная случается картина…
— Да уж сам вижу, — мрачно прокомментировал Варяг.
Итак, значит, воры пригласили его на большой сходняк, а сами выставили ментовский заслон. То есть законные вступили в заговор с ментурой против смотрящего России. Неслыханное дело! И похоже, что шмон нa Никитиной Горе устроили тоже менты и его тайный бщаковский сейф они же и утащили. И всем этим руководил генерал Урусов. Ну что ж, теперь хотя бы поятно, как надо действовать. Найти этого Урусова и хорошенько его тряхануть. Чтобы рассказал, куда дел общаковский сейф и куда спрятал Лену и Лизу.
Вошел дядя Сема. Он катил перед собой деревянный сервировочный столик.
