– Нет, что-то у него действительно было. Он остался без работы, настроения, естественно – ноль, денег – столько же, все очень плохо, я вижу, что еще немного, и он либо запьет, либо еще каких-то глупостей наделает, и я ему говорю: ты же говорил, что есть у тебя на примете работа. А он ответил, что работа была, да сплыла, и вообще он с этими колхозниками дел иметь не хочет.
– С колхозниками? – приподнял бровь Маркелов.
– Ну, это он так сказал.
– А что имел в виду?
– Этого я не знаю.
С «колхозниками». Кто такие это «колхозники»?
– Еще когда-нибудь вы говорили с ним на эту тему?
– Нет, – сказала женщина. – Не успели. Очень скоро его не стало.
– А вообще о делах вы с ним говорили?
– Естественно.
– Вы можете вспомнить какие-нибудь фамилии? Название фирм?
– Все, что я смогла вспомнить, я сказала на допросе. Там, в протоколе, все есть.
Ее допрашивали после гибели Червякова. Маркелов ознакомился с протоколом. Ничего интересного. По крайней мере, о фирме «Агротрейдинг» вдова Червякова не обмолвилась ни единым словом. «Агротрейдинг»?! «Колхозники»! Он тогда сказал ей – «колхозники»!
– Э-э, – заволновался Маркелов. – А не вспомните ли вы, – доводилось ли вам когда-нибудь слышать от вашего супруга такое название фирмы – «Агротрейдинг»?
Женщина задумалась, вспоминая. Маркелов ждал – внешне терпеливо, а внутренне умолял ее вспомнить. Думала долго, потом покачала головой:
– Нет, вряд ли.
– «Вряд ли»? Или все-таки что-то такое было? – не хотел сдаваться Маркелов. – Может быть, он в вашем присутствии кому-то об этой фирме говорил.
Опять покачала головой.
– Может быть, он звонил в эту фирму…
– Посмотрите в его записной книжке, – сказала женщина. – Там мог остаться номер телефона. Книжка ведь у вас.
Да, книжка подшита к материалам дела. Но нет там никакого «Агротрейдинга».
– Или ему оттуда звонили, – упрямился приунывший Маркелов.
– Домой звонили?
– Да.
– Тогда можно посмотреть. Я все записывала.
– Записывали? – встрепенулся Маркелов.
– У меня память никудышняя. Борис сердился, если я не могла сказать, кто ему звонил в его отсутствие. Поэтому я карандашом на обоях писала.
– И как они, эти обои? Уцелели?
– А куда они денутся? Желаете взглянуть? Это здесь, в прихожей.
Вдова прошла первой, щелкнула выключателем. Как раз над телефоном теснились многочисленные фамилии, названия фирм и номера телефонов. Маркелов вел пальцем по записям – сверху вниз. И вдруг – «Агротрейдинг». Есть! И вдова тоже увидела.
– А вот еще, – сказала она.
Точно. И чуть ниже – еще раз. Так что как минимум трижды Червякову звонили из «Агротрейдинга» прямо домой, и это только в его отсутствие, когда жена записывала, от кого был звонок. А еще наверняка было так, что трубку снимал сам Червяков. И ему отметки на обоях оставлять было ни к чему.
– А чего хотели? – поинтересовался Маркелов. – Эти вот, из фирмы.
– Я не помню уже. Бори не было, они просили, чтобы он им перезвонил. Наверное, так было.
– Перезвонил? Тут есть название фирмы, но нет номера телефона. Получается, что он знал, куда звонить?
– Получается – знал.
В том-то и дело. Так затвердил телефонный номер, что его даже не пришлось записывать в блокнот.
Люди в масках окружили офис. Охранник, стоявший у дверей, с запозданием их заметил, хотел поднять тревогу, но не успел. Его уложили на землю, сообщив, что операцию проводит налоговая полиция, и он счел за лучшее вести себя тихо.
В офис ворвались неудержимым смерчем, пробежали по коридору, блокируя комнату за комнатой, и обитателей каждого помещения профессионально споро ставили лицом к стене, действуя не грубо, но решительно.
Никто даже не пытался сопротивляться. Зато в приемной у генерального директора охранник, не сообразивший вовремя, что именно происходит, вознамерился грудью встать на защиту хозяйского кабинета, и вот ему за непонятливость досталось. Натренированные на подавление любого сопротивления и только ждущие повода применить свое умение бойцы с готовностью дали ему по ребрам и уложили на пол, и теперь путь в хозяйский кабинет был открыт.
Кроме самого хозяина, в кабинете не было никого. А хозяин вид имел бледный. Испугался. Рожи в черных масках, будто черти набежали, тут кого хочешь кондрашка хватит. И когда он увидел единственное нормальное, без маски, лицо – почти обрадовался, ну вроде как родного человека увидел.
– Что происходит? – спросил он голосом человека, которому выдержка вот-вот изменит.
– Налоговая полиция! – объявил тот, что был без маски. – В вашем офисе будут произведены обыск и выемка документов.
А в кабинет входили новые люди, эти были без масок, и именно они, похоже, и должны были производить обыск.
– В чем все-таки дело? – запаниковал хозяин кабинета.
– Возбуждено уголовное дело по факту уклонения от уплаты налогов. Ваша фамилия Галиев?
– Да.
– Вы генеральный директор фирмы «Агротрейдинг»?
– Да.
– Хорошо, – удовлетворенно кивнул собеседник Галиева. – Мы с вами еще побеседуем.
Но беседовать он не стал, вышел через приемную в коридор, где его дожидался Маркелов, сказал негромко:
– Ну вот он, сидит ни жив ни мертв, можешь брать его тепленьким, если хочешь.
– Не-е, – озабоченно протянул Маркелов. – Мне спешка сейчас ни к чему. Давай, Коля, так действовать, как мы с тобой договаривались. Ты его по своей линии потереби, чтобы он прочувствовал, почем фунт лиха, а я уже позже подключусь. Я с ним сегодня, может быть, и вовсе общаться не буду. Мне нужно, чтобы он до кондиции дошел. Чтобы мне с ним беседовать было легко, приятно и необременительно.
– Любишь ты чужими руками жар загребать, – попенял Маркелову собеседник.
– Имею право. Не забывай, Колюня, что я при расследовании этого дела дважды получал производственные травмы. Так что облегченные условия работы мне по состоянию здоровья положены.
Через зарешеченное окно было видно затянутое тучами небо. Громыхнул гром. Его было слышно даже здесь, за толстыми стенами следственного изолятора. В комнату для допросов заглянул конвоир.
– Привели? – спросил Маркелов. – Давайте его сюда.
Ввели Галиева. За дни, прошедшие с момента ареста, генеральный директор «Агротрейдинга» сильно изменился. Лицо осунулось и посерело. Выбрит небрежно, так что имеет вид неухоженный и неопрятный. Одежда мятая и как будто не его. Увидел Маркелова и остановился в нерешительности. Этого человека он видел в первый раз.
Маркелов молча указал на привинченный к полу стул. Галиев послушно сел.
– Сегодня я замещаю вашего следователя, – сказал Маркелов.
– Надеюсь, у вас отношение будет менее предвзятое, – зло прищурился Галиев.
– Неужели следствие ведется предвзято? – будто бы даже удивился Маркелов.
– То, что произошло, – рядовой наезд! Вы понимаете? Против меня ничего нет! Ни-че-го! Это заказное дело, я же вижу!
– Как это – ничего? – еще больше удивился Маркелов. – Полмиллиона долларов неуплаченных налогов – это, по-вашему, пустяки? Я ознакомился с материалами дела. Там не такая уж благостная картина, как вы пытаетесь представить.
– Послушайте, но это еще надо доказать!
– Докажем, – просто сказал Маркелов и посмотрел на собеседника таким бестрепетным ясным взором, что тот понял – докажут в два счета, с них станется. – Я понимаю вашу логику, – продолжал Маркелов, и теперь в его голосе уже улавливалось едва ли не участие. – Со всех сторон на вас давят, у вас море проблем, неплатежи опять же, какие-то непредвиденные расходы и денежные потери. Ведь так?
– Ну, что про это говорить, – пожал плечами осторожный Галиев. – С этим все предприниматели сталкиваются.
Все выглядело так, будто он не хочет говорить о своих должниках. Маркелов это уловил и отступил на время.
– Но, несмотря на все проблемы, налоги надо платить, – сказал он поучительно.
– Я с готовностью! – сообщил Галиев. – Только зачем вы меня здесь держите?
Повел рукой вокруг, показывая на выкрашенные грязноватой масляной краской стены.
Опять громыхнуло за окном.
– Вы меня отпустите, и с завтрашнего же дня пойдут платежи! Я эти налоги чертовы заплачу с большим перебором! Авансом! За год вперед.
– Если бы все было так просто, – пожал в ответ плечами Маркелов. – Уж раз мы за вас взялись, то быстро теперь не получится. Механизм запущен, есть определенные правила, и все будет идти как по писаному. Положено так. Понимаете? Поднимем всю вашу бухгалтерию, изучим документы, вычислим все ваши долги, отыщем и ваших должников…
И снова Галиев занервничал. Маркелов, проявляя осторожность, отвел взгляд. По оконному стеклу поплыли первые струйки дождевой воды. За окном еще больше потемнело.
– Налоги платить выгодно, – тоном знатока изрек Маркелов. – Потому что потом спокойно спишь.
