– Чаю? – спросил он, чувствуя себя неловко в домашнем халате.
– Нет, – произнес Нгок, садясь в кресло.
Точным движением он скинул фуражку, положил на журнальный столик. На старого друга он не смотрел.
Фыонг понял – что-то случилось…
– Есть новости?
– Да, – кивнул Нгок. – Мы нашли предателя.
– Кто он? – подался вперед Фыонг. – Ву?!
Нгок пристально посмотрел на него. Вздохнул, отводя глаза.
У Фыонга похолодело в животе.
– Где Ми-Ле? – спросил Нгок.
– Спит…
– Будь добр, позови ее.
Но Ми-Ле уже сама вошла в гостиную. Она остановилась возле порога и замерла, догадавшись, с какой целью явились сюда эти офицеры.
– Здравствуйте, – сумела она выжать улыбку побелевшими губами.
Ей не ответили. Фыонг растерянно смотрел то на нее, то на Нгока.
– Что происходит?
– Дин, – приказал Нгок.
Один из офицеров вынул из кармана и поставил на стол диктофон. Фыонг с испугом уставился на него. Когда Дин нажал кнопку и послышался голос Ми-Ле, Фыонг все понял.
Он с болью посмотрел на нее.
– Я не знал, что ты говоришь на английском.
– Вы многого обо мне не знали, – ровно ответила она.
– Но… зачем, Ми-Ле? Я ведь тебя всем обеспечил!
Она пожала плечами. Ее бледное лицо было невозмутимо.
– У меня много родственников в Америке. Всех вы не могли обеспечить.
Фыонг опустился в кресло. Полы халата разошлись, обнажив худые старческие ноги. Но он не стал поправлять халат.
– Увести, – приказал Нгок.
Офицеры обступили Ми-Ле и вывели из дома.
Какое-то время в гостиной было тихо.
– Я не верил, – сказал Нгок. – Но ты сам все слышал. Прости.
Фыонг жалобно посмотрел на него, но ничего не сказал. Да и что он мог ответить?
– Надеюсь, ты знаешь, как поступить?
– Да, – шепнул Фыонг.
– Хорошо. Мы похороним тебя со всеми почестями. Прощай.
Нгок поднялся, надел фуражку и вышел. Закрыв за собой входную дверь, он остался стоять под ней. Когда раздался приглушенный выстрел, он едва заметно вздохнул и направился к ожидающей его машине.
Козел отпущения был найден.
Поминутно спрашивая дорогу, Роман наконец добрался до радиорубки. Ребра от необходимости все время гнуться немного разнылись. Но настроения это не испортило. До свадьбы заживет. Роман проспал целых двенадцать часов – немыслимая роскошь, – и чувствовал себя превосходно.
Но, для того чтобы почувствовать себя еще лучше, ему необходимо было связаться с Леней, ибо возвращение в Москву влекло за собой большие расходы, а кто, кроме Лени, мог эти расходы покрыть?
В радиорубке сидел плечистый сержант, решал от нечего делать кроссворд. Когда Роман объяснил, что ему надо срочно позвонить в Москву, тот, предупрежденный командиром, без лишних слов снял рогатую трубку.
– Связь защищена? – спросил Роман, принимая трубку.
– А то, – пробасил сержант.
Роман указал глазами на дверь. Сержант помялся, но, делать нечего, вышел.
Набрав номер, Роман загадал. Если Леня накинется с упреками, дело в шляпе: счет пополнен. Если будет ласковым да добрым – шиш с маслом.
– Здравствуй, Леньчик, – сказал он, когда Леня поднял трубку.
– Привет, – буркнул тот.
Ага. Кажется, все в порядке.
– Как здоровье?
– Ты где болтаешься? – спросил вместо ответа Леня.
– Пока далеко. Но уже лечу домой.
– Ну, лети.
Леня замолчал. У Романа мелькнуло подозрение, что разговор на том и кончится.
А деньги?
– Есть новости? – робко спросил он, забыв о своих приметах.
– Смотря какие, – небрежно отозвался Леня.
– Леня, – голос у Романа задрожал. – Ты же знаешь, о чем я…
– А, ты о той безделице, что звонил мне на днях?
– Ну да. Но только там не совсем безделица…
– Да брось ты, – перебил его Леня. – Если честно, не стоило и звонить, трудиться. Правда, я приложил кое-какие усилия. Но это так, ерунда. На леденцы.
– Леня, сколько? – страшным голосом спросил Роман.
Леденцы леденцами, но жить на что-то же надо.
– Сто, – уронил Леня.
– Что – сто? – тупо спросил Роман.
– Сто тысяч евро. Как один цент. Ну разве не ерунда?
Роман проглотил комок в горле. В самом деле.
– Леня, это невероятно. Но как ты?..
– Секреты не выдаю, и не проси, – перебил его Леня. – А вот оперативней работать тебе стоило бы. Вот, например, мне шепнул сегодня один человечек… Из «оттуда», между прочим. Так вот, появился некий акванон. Мол, скоро он заменит бензин, а делают его из обычной воды. Ты ничего такого не слыхал?
Роман обмер. Трубка прилипла к ладони.
Он машинально обернулся, хотя в помещении никого, кроме него, не было.
– Леня, слушай меня внимательно, – раздельно сказал он.
Догадавшись, что предстоит услышать что-то очень важное, Леня затих.
– Забудь навсегда об акваноне, – отчеканил Роман. – Нигде об этом не говори. И тогда, возможно, ты доживешь до старости.
– Все так серьезно? – тихо спросил Леня.
– Даже больше, чем ты думаешь.
– Понял тебя, Рома, – осторожно сказал Леонид. – Спасибо. Ты когда приедешь, мне позвонишь?
– Позвоню, Леня, конечно, позвоню…
– Только не забудь, ладно?
– Да когда я забывал?
– Тогда всего хорошего. Рад был тебя слышать, Ромочка. Спасибо…
Роман положил трубку с ощущением того, что его приятель сразу после разговора прямиком направился в туалет.
Он вернулся к себе, в крошечную каюту, и лег на кровать. Лодку слегка покачивало. Навевалась дрема. Роман закрыл глаза и принялся намечать план действий по прибытии в Москву.
Так, ребра треснуты, но для легкого похода по злачным местам это не помеха. Клуб, казино – это в обязательном порядке. Ну, и остального помаленьку. Главное – вернуться к нормальной жизни. А то от этих джунглей он совсем одичал.
Перед его глазами встали смуглые лица, хижины на высоких сваях, бегающие по веткам макаки, Брэксмар, обнимающий Ти. Они уходили все дальше, в изумрудные заросли, и махали ему руками, постепенно уменьшаясь в размерах.
Наверное, они будут счастливы вместе.
«Странно устроены люди, – подумал Роман. – Иногда им надо поставить на уши полмира, чтобы найти друг друга».
И уже засыпая, решил: «Пошлю им в качестве свадебного подарка французско-английский словарь. Благо адрес известен: на деревню дедушке, мистеру Питеру Брэксмару…»
Разрешите мне любить вас? – непр., фр.
И речи быть не может… – фр.
Где Чой? – фр.
Там. – фр.
Не будем об этом. – фр.
Здесь чудесно! – фр.
Справа – фр.
Открой рот – фр.
Хорошо – фр.
Как ты себя чувствуешь? – фр.
Я. Где вы? – фр.
Извините, что опоздала. – фр.
Лучше поздно, чем никогда. – фр.
