Бандит взвыл от дикой боли и, как сопля, стек на землю. Только долго ему там залеживаться не пришлось. Степан поставил его на ноги.
И снова досмотр.
На этот раз у него в кармане был обнаружен пакетик с веществом, похожим на кокаин…
— А это, Семеныч, приобщи к акту…
Дознаватель Воронцов из его отделения трудился уже вовсю. И протоколы, и понятые — все как положено.
Бандитов расфасовали по машинам, повезли в отделение. Все пятеро плюс два водителя джипов оказались в «обезьяннике». Лимона вытащили на допрос первым.
— А что я сделал, начальник? Удар по почкам не выбил из него спесь. Он по-прежнему держался нагло, вызывающе.
— Не ломай комедию, Лимон, — ухмыльнулся Степан. — Ты мне лучше скажи, кто давал тебе право натравливать своих горилл на сотрудника милиции…
— А кто ж знал, что на мента нарвались?
— Это не ответ…
— Да ладно, не гони волну, начальник. Все это туфта. Мой пацан не стерпел, на мента полез. Я-то здесь при чем? Пусть сам и отвечает…
— Он-то ответит. А ты за вымогательство ответишь. Кто три тысячи долларов требовал?
— Ничего не знаю…
— А наркотик?
— Подстава, начальник. Сам знаешь…
— Ничего не знаю… Акт изъятия, понятые… Тебе, Лимон, не отвертеться…
— Посмотрим…
Лимон не проявлял беспокойства.
— Но у тебя есть шанс выйти из воды сухим…
— Что, начальник, сдать кого-то надо? — язвительно улыбнулся Лимон.
— Да надо бы. Только не мне, а подполковнику Маркову. Знаешь такого?
Упоминание о Маркове не доставило Лимону удовольствия. Но и не выбило его из колеи
— Ну знаю, а что?
— Меня интересует киллер, который убил бизнесмена Суркова. Ты знаешь, о ком я…
— Ничего не знаю!
Лимон вскинул голову, заложил ногу за ногу, скрестил на груди руки. Всем своим видом он показывал, что не произнесет ни слова.
— А ты не спеши, Лимон, подумай. Может, завтра утром станешь сговорчивей…
Степан вызвал конвой, и бандита увели в камеру.
А утром они встретились снова. Только на этот раз с Лимоном был адвокат. Шустрый малый, в глазах боевой азарт. Так и рвется в бой.
— Начальник, говорить ничего не буду, — с апломбом предупредил Степана Лимон.
И снова всем своим видом показал это.
— Товарищ майор, я не буду вникать во все тонкости уголовно-процессуального кодекса, не буду требовать соблюдения всех формальностей. — Адвокат говорил тихо, но быстро. В его хитром взгляде светилось ехидство. — Я предлагаю вам пойти на мировую. Вы просто отпустите моего клиента…
— Что?
Такой наглости Степан не ожидал. Оказывается, он должен отпустить Лимона Всего-то…
— Положение очень серьезно. У вас могут быть большие неприятности…
— А вот пугать меня не надо…
— Я не пугаю. Я предупреждаю. Дело в том, что вчера при задержании вы допустили одну оплошность…
— Какую же?
— Вы ударили гражданина Славина в область правой почки. — Гражданин Славин — это Лимон. И Степан действительно его ударил. И очень больно. — И сделали это совершенно неоправданно…
А ведь этот лис прав. Ударил он Лимона в ответ на его наглость. Но никто не слышал, как он оскорбил Степана. Зато найдется немало свидетелей, которые видели, как он бил задержанного. Уж братки Лимона постараются, соберут свидетельства.
— Я обещаю вам, что, если вы пойдете нам навстречу, этот факт не будет предан огласке.
Вот так, какой-то чмырь так легко и просто загоняет его в угол. По рукам, гад, связывает.
Степан задумался. В это время к нему в кабинет зашел Федот, положил на стол бумагу.
— Результаты экспертизы, — сказал он и красноречиво посмотрел на Лимона.
— Этот акт касается моего подзащитного? — немедленно среагировал адвокат.
— Да, — не стал скрывать Степан.
— А можно ознакомиться?
— Пожалуйста…
Адвокат взял бумагу. Внимательно вчитался.
— А могу я взглянуть на акт изъятия запрещенных предметов?
Он получил доступ и к этому документу. На его лисьем лице заиграла довольная ухмылка.
— Вот в этом акте указан вес три с половиной грамма. И в этом точно такой же вес… Очень грубо сработано…
— А что вас не устраивает?
— Вы же начальник уголовного розыска, собаку на наркотиках небось съели. И не знаете, что кокаин — это такое вещество, которое имеет свойство усыхать, когда его подвергают анализу. И если хотите, я легко докажу на суде, что один из этих актов — чистой воды липа…
Степану стало не по себе. Этот хмырь подловил его на элементарщине, как опера-первогодка. Наглый тип и очень умный. С таким лучше не связываться.
— Хорошо, мы пойдем на мировую, — сказал он адвокату.
И Лимону:
— А ты не радуйся, мы с тобой еще встретимся…
— Жду не дождусь, — хищно зыркнул тот взглядом.
Степан не знал, насколько мрачные мысли бродили в голове бандита.
* * *
Сафрон и Лимон встретились на следующий день после его освобождения.
Сначала они обсудили свои дела. Потом разговор коснулся майора Кручи.
— На Суркова меня крутить пытался. Дятел!
— Слышал о таком, — кивнул Сафрон. — Его в кровати своей подорвали…
— Ну и что? — с интересом посмотрел на него Лимон.
— А у Кручи сестру таким вот макаром убрать хотели. Сечешь?
— Ты откуда знаешь?
— Есть источники…
— Ну а я-то здесь при чем?
— У Волчары и спроси…
— У какого Волчары? — не понял Лимон.
— Кликуха у Кручи такая. Крутой мент. С ним лучше не связываться…
— Да насрать на этого урода… Он еще пожалеет, что меня тронул…
— Ты серьезно?
— Ну…
— Смотри, я тебя предупредил…
На этом разговор про Кручу был закончен.
* * *
Степан возвращался домой.
Поставил машину в гараж. Закрыл ворота. Но далеко уйти не успел. Как будто из-под земли выросли три мордоворота с габаритами штангистов-тяжеловесов.
Не говоря ни слова, самый здоровый из них подступил к нему и коротко замахнулся.
Степан успел среагировать. Он ушел от удара, нанес ответный. Хрустнула челюстная кость, и крепыш мешком повалился на землю.
Бросились в атаку и двое других. Степан быстро отступил на несколько шагов и сунул руку под куртку. Он успел выхватить пистолет. И в этот момент ему в спину уперся ствол.
— Брось «пушку», мусор…
Степан подчинился. И в ту же секунду на него обрушился шквал ударов.
Его били со всех сторон. Почти все удары находили цель. Но он твердо держался на ногах. И все же наступил момент, когда его сбили на землю и принялись молотить ногами. Он уже терял сознание, когда где-то вдалеке громыхнул выстрел.
Бандиты оставили его в покое, взяли ноги в руки и наутек.
Степан полежал какое-то время, затем медленно поднялся на ноги. И увидел перед собой двух мальцов.
— Кто стрелял? — пошевелил он распухшими губами.
— Мы. Взрывпакет…
— Молодцы! Объявляю вам благодарность!
Пошатываясь, Степан зашагал к дому.
Ему было плохо, тело нещадно болело. Но он находил в себе силы идти. Он не какой-то там неженка, чтобы обращаться к врачам. У него железное здоровье, крепкий организм сам излечит себя. За ночь он отлежится. А завтра снова на работу.
Никто, кроме его ребят, не узнает, что с ним произошло.
Только пусть Лимон не думает, что это сойдет ему с рук.
* * *
Степан шел на преступление. И ясно осознавал это. Настроен он был решительно. Ни капли сомнения. Что бы ни случилось, он доведет дело до конца.
— Внимание! — скомандовал Степан.
На нем была форма собровца. Камуфляж с соответствующими знаками, бронежилет, короткоствольный автомат, натянутая до подбородка шапочка «ночь» с прорезями для глаз.
Та же самая экипировка и на его ребятах. Федот, Эдик, Рома и Саня. Его команда. Его единомышленники. Они не роптали и шли на дело твердой мужской поступью.
Преступление во имя справедливости. Преступление, смывающее грехи.
Лимон и Лубок не спеша вышли из ночного клуба. Рядом две молодые дамы длинноногие в узких юбках. Оттянулись мальчики. Повеселились. И дальше веселиться собираются. С элитными проститутками. Будет им веселье…
Старый помятый «рафик» с грязными номерами подъехал к бандитам раньше, чем их лимузин. Степан вышел первым, за ним его ребята.
Лимон увидел собровцев и сплюнул себе под ноги. Ну вот, мол, такой кайф испортили.
— Мусора голимые, достали, суки!
Наученный горьким опытом, он не стал сопротивляться. Сам протянул руки, на которых тут же захлопнулись наручники.
Только зря он так грязно ругался.
Лимона сбили с ног, с силой состыковали морду с асфальтом, расквасили нос. И по почкам, по почкам. Удар по почкам — кружка пива. Если переводить на эту меру, то Лимон выпил литров пять, не меньше.
