Сняв крышечку, поросенок в униформе открутил распылитель, заглянул внутрь баллона, ухмыльнулся, что-то коротко сказал по-фински своему коллеге, перевернул контейнер и вытряхнул из него на ладонь туго обмотанный черной изолентой увесистый сверток цилиндрической формы, чем-то напоминающий резиновый имитатор негритянского полового члена.
Вокруг, заинтригованные редким любопытным зрелищем, стали собираться зеваки...
Полицейский, проворно раскрыв одно из десятка лезвий офицерского швейцарского ножа, сделал на изоленте аккуратный надрез и, под недремлющим оком работающей видеокамеры, высыпал на кусочек стекла несколько крохотных таблеток розового цвета с выдавленным изображением пятиконечной звезды — древним сатанинским символом.
Перед глазами Блоха поплыло, он широко открыл рот и схватился за сердце. Кто-то из расторопных зрителей подхватил его под руки...
В упаковке был сильнодействующий синтетический наркотик, надолго отмораживающий психику и делающий человека невосприимчивым к боли и огромным физическим нагрузкам.
— Это ваше?! — сухо уточнил очкастый таможенник, холодно глядя в суетливо бегающие по сторонам расширенные зрачки гостя из России.
— А-а-а! Во-р-р-рон... Гад! — сдавленно прохрипел пластический хирург.
— Мы проведем экспресс-анализ таблеток, но я не сомневаюсь, что это — «торнадо»! Согласно нашим законам, за ввоз в страну наркотиков вам грозит от пятнадцати лет лишения свободы до пожизненного заключения! — с каким-то глумливым торжеством сообщил таможенник. — А пока мы вынуждены вас задержать!
Сверток с «колесами» перекочевал из руки мента в прозрачный полиэтиленовый пакет, одновременно с этим на запястьях русского наркокурьера с тихим щелчком замкнулись легкие, но необычайно прочные серебристые наручники.
Кармический маятник убийцы, о котором вскользь упоминал Северов, с быстро нарастающей скоростью камнем полетел вниз.
Часть восьмая
ДВЕ ЛИКВИДАЦИИ
Смяв в широкой, как ковш экскаватора, вечно влажной кряжистой ладони визитную карточку с изображением черной птицы, Чахлый задумчиво взглянул из-под бровей на притихших подельников, срочно вызванных им на сходняк ранним утром.
С личной подачи Чахлого, для подобных мероприятий Пионеры выбрали то самое ретро-кафе, расположенное в одном из переулков исторического центра Питера, с которого и начался боевой путь их криминальной группировки.
Без проблем разобравшись с местной «крышей» и объяснив получающим с кафешки долю браткам всеми доступными способами новый расклад сил в городе на Неве, стремительно накачавшие мускулы Пионеры вскоре стали полноправными владельцами укромного и уютного уголка, под пытками заставив хозяина-армянина переписать подвальчик на сестру Доцента, до кучи с квартирой и обстановкой, а самому вместе с семьей спешно отбыть из злодейского холодного мегаполиса на историческую родину, в горы.
Кроме ближайшего сподручного главаря — Доцента, за столиком находились двое недавно назначенных бригадирами пацанов, участники первой чеченской войны, угрюмые и сметливые близнецы Колян и Толян Жуковы, переметнувшийся из разгромленной ментами группировки Алтайца толковый организатор, дельный аналитик со связями на Литейном и непревзойденный стрелок «по-македонски» Борман, а также непростительно лоханувшийся на днях в истории с пластическим хирургом Треф.
Что касается Крокодила, рискнувшего оказать сопротивление Ворону, то после ранения в руку и сокрушительного удара по яйцам он до сих пор пребывал в лежачем положении и мочился в «утку».
— И что, никаких следов, куда он мог подеваться? — недовольно произнес Чахлый, окидывая Трефа презрительным взглядом.
— Никаких, в том-то и дело! — скрипнув зубами, сокрушенно молвил браток. — Лепила Блох, сучий потрох, как сквозь землю провалился!.. Офис свернул, оборудование вывез, джип новенький продал соседу, серьезному пацану из «малышевских», а хату заложил в фирме по торговле недвижимостью! — проявил свою осведомленность желающий во что бы то ни стало реабилитироваться в глазах братвы Треф.
— Откуда информация? — сухо уточнил Чахлый, закуривая и не сводя с оправдывающейся «шестерки» колючих бесцветных глаз.
— Охранник в холле раскололся, мусорок, — небрежно махнул распальцовочкой Треф. — Мы с Хоботом его вчера после смены отловили, забрали ствол, ну и пообщались... — Он недвусмысленно поскреб ногтем разбитые костяшки на кулаках.
— Ладно, все, засохни, я сказал, — окоротил разговорившегося «пехотинца» Чахлый. — Значит, так, пацаны, — после недолгого молчания угрюмо бросил он, разжав сжатую ладонь, демонстративно подпалив зажигалкой смятую визитную карточку и бросив ее в пепельницу. — С Вороном этим, бакланом долбаным, мы еще разберемся. Я ему покажу черную метку! Кровавыми соплями, пидор, умоется! Я — не Пегас, не Бизон и тем более не Алтаец! — покосившись на не подавшего, однако, виду Бормана, грозно фыркнул Чахлый. — Хирургом же займется лично Крокодил, когда оклемается. Его заставлять не нужно. Он за свои разбитые всмятку причиндалы отработает как надо...
Голос главаря стал глуше, зрачки забегали из стороны в сторону, дыхание участилось. Подняв взгляд от догорающего синим пламенем кусочка картона, он по очереди оглядел каждого из присутствующих, за исключением пыжащегося Трефа, составляющих костяк его малочисленной, но хорошо вооруженной и мобильной группировки, с которой начали считаться даже признанные авторитеты.
— Час назад мне позвонил Вишня, новый смотрящий по Питеру, — наконец сообщил он сенсационную новость, увидев, как при упоминании стремительно взлетевшего из «апельсинов» на Олимп, коронованного в столице исключительно за бабки, вора в законе немедленно оживились подельники. Лица их приняли куда более заинтересованное выражение, чем при обсуждении облома с хирургом. — Толстяк вежливо пригласил меня на стрелку, в свой пентхауз, в Озерках. Через сорок пять минут я должен быть там... Один, без охраны и оружия. Таковы правила встречи со смотрящим.
— Не к добру это ласковое предложение, — покачал головой Доцент, отодвинув ополовиненную кружку с разливным пивом и скосив глаза на висящие над входом в кафе часы. — Вишня — не бикса, разговор пойдет не о любви. Можно и без головы остаться...
— У меня нет другого выхода. Когда приглашает в гости формальный хозяин города, поставленный здесь ворами из Москвы, хочешь не хочешь, приходится идти, — глубокомысленно заметил Чахлый. — Иначе все подумают, что я струсил. А о чем Вишня станет мне втирать, я и так знаю! И вы все — тоже... Слишком многие держат на нас зуб, это ни для кого не секрет. Думаю, с помощью смотрящего кое-кто из соседей по коммуналке, не желая открытой войны, сначала попробует прижать нас к ногтю, пообещав мир, бросив в качестве подачки мелкий кусок доли и заставив вернуть назад большую часть отбитых с таким трудом точек. — Лидер Пионеров ухмыльнулся. — Ну а если не обломится... Возможно, живым из пентхауза я уже не выйду.
— Ты прав, — вмешался в диалог Борман. — Не идти нельзя. Пока у нас тёрки с отдельными группировками, но, если Вишню продинамить, — он может объединить против нас всех, а это — абзац! Такого кругового мочилова нам не выиграть...
— Только вряд ли Вишня пойдет на риск и станет валить тебя прямо в апартаментах, — заметил один из братьев-близнецов. — Скорее всего, при любом раскладе там тебе ничего не грозит. Другое дело, что после твоего выхода из пентхауза может произойти все, что угодно. Сам знаешь, бугор, если действительно захотят мочкануть и наймут профи — рано или поздно обязательно достанут. Через день, неделю, месяц...
— Всю жизнь бегать никто не сможет, — поддержал второй близнец. — Может, вступить с братвой в переговоры, а, Чахлый?! Только не отдавать им ни хрена, а остаться при своих!
— Я контролирую меньше пяти процентов города, и что, по-твоему, этого достаточно?! — злобно зыркнув в сторону бригадира, вспылил Чахлый. — Не для того я решил идти до конца, чтобы довольствоваться парой рынков, автосервисом, десятком оптовиков, тридцатью ларьками и этим вот гребаным кафе!.. Или ты уже готов спрыгнуть, а, Пуля? — осведомился главарь.
— Не, это я так, к слову, — поспешно ретировался браток. — Ты — пахан, тебе и решать. Я мокрухи в Чечне столько видел, что устал уже бояться. Верно, Колян?
— Мы за тебя. Как скажешь, так и будет, — подтвердил второй близнец. — Здесь крыс нет.
— Для начала нужно узнать, что соседи хотят конкретно, — резонно вставил Доцент. — Вдруг Вишня совсем не собирается с нами ссориться, а даже — наоборот?! Всякое бывает...
— Короче, у нас мало времени, — подвел черту под обсуждением очевидных фактов Чахлый. — Что бы ни произошло в пентхаузе у Вишни, здесь мы бессильны. Если братва мне доверяет, я как старший буду ориентироваться по обстановке. Но главное не в этом, — посуровел главарь. — Если вдруг... В общем, если со мной что-нибудь случится, либо прямо сегодня, либо чуть позже, вы должны обещать, что прикончите этого «апельсина» и всю его челядь! Иначе действительно мне нет даже смысла ехать в Озерки...
