— Все понял, хозяин!
— Как переберешься в Жанаву, сообщишь мне!
— Понял!
— Выполняй! Но, повторяю, тихо, без суеты!
Закончив сеанс связи, дуканщик вновь прошел к дверям лавки и вновь выглянул на улицу. Его взгляд был устремлен на площадь, где ранее стоял БРДМ. Сейчас боевой машины не было.
Афганец усмехнулся, сказал себе под нос:
— Правильно русская поговорка гласит: язык мой — враг мой! За болтливость капитану можно было бесплатно еще ящик водки дать.
Он вернулся на прежнее место, сел в кресло, взяв в руки неизменные четки. Задумался.
Затем резко поднялся, прошел в подсобку. Стукнул в стену. Из потайной, внешне незаметной комнаты вышел вооруженный автоматом молодой афганец, узбек по национальности:
— Слушаю, хозяин!
— Вот что, Бахор! Спрячь оружие в сумку, выйди через черный ход на другую улицу, во дворе муллы возьми джип и следуй на нем в Жанаву!
Телохранитель Омана внимательно слушал, опустив чалму. Дуканщик продолжал:
— Там навестишь Дуктума, передашь приказ немедленно выслать в Аядское ущелье весь отряд. Задача следующая.
Оман что-то недолго говорил узбеку.
— Понял меня?
— Понял, господин!
— Езжай! Как только люди Дуктума займут позиции у высоты, доклад мне. Еще! Пусть Дуктум поддерживает связь с Амином. Непрерывно поддерживает.
— Я все понял!
— Иди с Аллахом!
Телохранитель удалился.
А Калинин с Ерохиным, выехав из Уграма, остановили БРДМ у арыка, окружавшего селение с южной стороны. Александр переключил рацию в режим «приема-передачи».
— Стена! Я — Олень!
— Рад слышать тебя, Олень! — ответил майор Гуреев. — Сработал ваш спектакль!
— Да? Ублюдок выходил на связь?
— Как только вы покинули дукан.
— Запеленговали корреспондента?
— Запеленговали. И знаешь, с кем вел переговоры Оман?
— С кем?
— С Амином, одноруким уродом, что руководил засадой у Караха.
Александр не выдержал:
— Где эта тварь находится?
— Ни за что не угадаешь!
— Ну, не тяните, майор!
— Амин по приказу Амирхана держит заложников в Аяде! Каково, а?
Калинин удивился:
— В Аяде? Под самым носом у блокпоста и близлежащей высоты, контролируемой одним из наших взводов?
— Угу! Неплохо придумано, да?
— Неплохо! Откуда точно говорил однорукий?
— Из дома, что находится на главной улице. Он отстоит от мечети на три здания. Значит, если считать от высоты, пятая хибара.
— Я начинаю работу!
— Подожди, дослушай до конца.
И особист передал командиру взвода спецназа смысл приказа, отданного из Уграма в Аяд.
— Так что, Саня, эвакуацию заложников духи планируют на темное время суток! Может, есть смысл перехватить их на марше?
— А если Амин решит по-другому? И 0 часов для него означает совсем иное время, чем считаем мы, а следовательно, может начать выдвижение в любой момент?
Майору пришлось согласиться:
— Что ж, может, и так! Работай как считаешь нужным, но учти, что в кишлаке, по всей вероятности, немалая группировка подчиненных Амирхана. Да и для обороны отдельного объекта, к тому же с заложниками, много бойцов не требуется. Будь аккуратен!
— Вы, Игорь Львович, в Уграме дело как надо завершите, ну а я в Аяде как-нибудь разберусь. По пути подберите Ерохина. Он у арыка на въезде. Доверьтесь ему, капитан знает, что делать!
— Хорошо!
— До встречи, майор!
БРДМ отдельного разведывательного батальона, высадив Ерохина, сорвалась с места и на максимальной скорости направилась в расположение части, где на бетонной площадке Александра уже ждал вертолет, а вокруг него и весь взвод спецназа. Комбат находился там же, ожидая прибытия Калинина.
А в Уграм, объехав его вдоль арыка и подобрав капитана Ерохина, въехал на этот раз бронетранспортер. В его десантном отсеке, кроме брата Амирхана Ахмада, находились семь стрелков службы контрразведки. БТР также встал на площади, но ближе к улочке, где находился дукан Омана.
Из него вышли Гуреев с Ерохиным, успевшим несколько раз промочить пересохшее от жары горло.
Майор, видя состояние капитана, укоризненно покачал головой:
— Не слишком ли хватил, капитан?
На это Ерохин спокойно ответил:
— В самый раз! И ты не волнуйся, майор, все будет как надо! Жаль, нет Сани Калинина, он подтвердил бы, что такое состояние — самое боевое для меня.
— Посмотрим!
— А тут и смотреть нечего! Только ты гляди, раньше времени не объявись. Исключительно по моему сигналу, иначе все испортить можешь.
— Но и ты не тяни. Сам понимаешь, ситуация очень серьезная!
— Все я понимаю! Так, пришли. Стой здесь да смотри по сторонам и слушай сигнал из лавки.
— Удачи тебе, капитан!
— Спасибо!
Ерохин буквально ввалился в дукан, что вызвало еще большее удивление Омана, нежели при предыдущем появлении капитана. Дуканщик воскликнул:
— Слава?
Слегка качаясь, начальник клуба прошел к стойке:
— Он самый! Не ожидал?
Оман напрягся. Рука его непроизвольно полезла за отворот халата, что не укрылось от взгляда Ерохина.
— Да, не ожидал! Случилось что?
— Случилось, Оман! Мозги мои заклинило.
Дуканщик не понимал советского офицера.
Тот объяснил:
— Я же не только за водкой приезжал. Водка пустяк, мог и спиртом обойтись. А ты меня заговорил с этими заложниками, я и забыл о главном.
— Ты хотел еще что-то приобрести?
— Ну конечно!
— Что именно?
— А то, что и раньше брал! Еще один стеклянный хер. И ведь как зашел, заметил товар, а потом забыл напрочь с этими делами, мать иху.
Начальник клуба показал рукой на верхнюю полку, где в ряду с кувшинами стоял стеклянный фаллос, выставленный взамен купленного тем же Ерохиным первого образца.
Дуканщик спросил:
— Зачем тебе второй-то? Одного не хватит? Или торгануть в Союзе решил? Так ты еще через таможню подобную вещь провези, у вас с этим строго.
— Провезу, не волнуйся, не первый год замужем. А почему второй беру, отвечу.
Голос капитана явно заплетался, и это успокоило и расслабило дуканщика.
— Хрен-то стеклянный? Вдруг по пьянке разобью? И лишусь такой прелести. А так второй в запасе будет.
Оман натужно рассмеялся:
— Так бери десяток, у меня этого товара много, и разного калибра.
— Может, и возьму позже, а пока кликни кого из своих помощников, пусть достанут фаллос.
— Некого кликать. Сам сейчас поднимусь.
Дуканщик взял из угла небольшую складывающуюся лестницу, приставил к стеллажу, руками схватился за поручни, намереваясь начать подъем.
Тут-то и почувствовал он, как из-за ремня рука капитана выдернула его «кольт», а в спину уперся ствол другого пистолета. Следом спокойный, почти трезвый приказ, заставивший афганца вздрогнуть:
— Стоять, Амирхан! Не дергаться!
После секундного замешательства дуканщик произнес:
— Ты… ты что, Слава, какой Амирхан? У тебя с головой непорядок?
— У меня порядок, полный порядок, — успокоил дуканщика начальник клуба и свистнул два раза.
На сигнал в лавку вошел майор Гуреев.
Увидев лишенного возможности сопротивления хозяина дукана, быстро подошел к нему. Схватил за руки, опустил за спину и тут же защелкнул на запястьях наручники. Обернулся к Ерохину:
— Молодец, капитан! Ловко сработал!
— Как учили! Вот, — начальник клуба передал особисту пистолет дуканщика, — за поясом был.
— «Кольт»?
— Угу! Хорошее оружие, импортное, автоматическое! — оценил ствол Ерохин.
Гуреев приказал задержанному:
— Шагом марш на свое привычное место, господин Амирхан!
Дуканщик попытался возмутиться:
— Да вы что, с ума все посходили? Я — Оман, о каком еще Амирхане речь идет? Если что нужно взять даром, так берите, вы власть, а спектакль разыгрывать нечего.
— Вот именно, Амир, давай обойдемся без спектакля.
Толчками майор вернул дуканщика в его кресло. Сам достал такую же, как у Амирхана, портативную радиостанцию из числа трофеев.
— Витя! Слышишь меня?
— Слышу!
— Давай-ка аккуратненько в дукан нашего клиента. Смотри, осторожно!
— Сделаем, товарищ майор!
Дуканщик, сощурив глаза, с тревогой посмотрел на офицера, которого ранее никогда не видел, но который явно не был общевойсковым офицером. Скорее сотрудник КГБ. Представитель высшей военной контрразведки. Но о каком клиенте он говорил в эфир?
И Оман, он же главарь крупной группировки душманов Амирхан, вскоре получил ответ на свой вопрос.
В лавку двое военных ввели Ахмада. Амир сначала не узнал брата, потому как одет Ахмад был в советскую военную форму и на его лице отсутствовала традиционная борода. Сейчас он выглядел совсем юным и очень испуганным.
Особист указал дуканщику на Ахмада:
