Капитан встал и нажал на курок. Он стрелял от бедра одной длинной бесконечной очередью. Справа, — налево. От заметавшихся, как зайцы, бойцов охраны к отобедавшим и вернувшимся к джипу полковникам. Вьетнамцы, даже не успевшие перехватить оружие, падали один за другим. Но один исхитрился. Один оказался очень ловким и самым спорым. Он успел передвинуть автомат на живот и стал стрелять, еще даже до конца не повернувшись. Его пули взрыли землю у самых ног капитана. Следующей очередью, задрав дуло всего лишь на миллиметры, он мог достать его. Поперек груди.
Но не достал. За дальними кустами и так же в рост встал еще один боец, еще один мститель. И тоже нажал на курок. Две очереди, с двух сторон, перекрещиваясь траекториями, били живых людей в спины и грудь. Спастись от них было невозможно.
— Нате, сволочи! Получайте, сволочи! — орал и трясся от выстрелов капитан Кузнецов.
И что-то такое же, но по-английски кричал лейтенант Джонстон.
Лейтенант и капитан стреляли в смертельно ненавистных врагов. В русских, американцев и вьетнамцев.
До полного опустошения магазинов. До сухого щелчка пустого затвора.
Все!
В стороне, безумными глазами глядя на кровавое побоище, высоко задрали вверх руки два американских пилота. Два единственных человека, оставшихся в живых.
Лейтенант Джонстон подошел к джипу.
— Стой! — крикнул ему капитан. — Я сам! Только я.
— Нет, ты — своего. Я своего! — жестко сказал американец и, вогнав в автомат новый магазин и передернув затвор, поднес дуло к голове полковника. Своего полковника.
— Pig! — сказал он и выстрелил.
И плюнул в лицо своему бывшему командиру.
Но его командир ничего не почувствовал. Ни выстрела, ни плевка. Его командир был мертв.
Жив, еще жив был советский полковник. Он зажимал рукой грудь и пытался отползти под джип. Правой рукой он царапал кобуру.
Капитан Кузнецов подошел к нему и пнул по пытающейся нащупать оружие руке.
— Ты узнал меня, полковник? Полковник смотрел на вставшего над ним человека с автоматом.
— Ты узнал меня? — еще громче сказал Кузнецов. И даже пригнулся, чтобы было лучше видно его лицо.
— Капитан… — еле слышно сказал полковник.
— Ты узнал меня!
Полковник осел на землю и обессиленно закрыл глаза.
— Стоять! — заорал капитан. — Я сказал стоять! — И дал полковнику пощечину. И еще одну. И еще.
Полковник открыл глаза.
— Ты знал? Ты знал, что нас должны убить? Всех? — спросил капитан. — Ты знал? Говори! Полковник кивнул глазами.
— Ты посылал нас, чтобы продать узкоглазым прибор? Так? Да?
Капитан тряхнул полковника так, что у него клацнули зубы.
— Отвечай! Урод!
Полковник застонал. И изо рта у него потекла струйка крови.
— Отвечай!!
— Да, — тихо сказал полковник.
— Кому ты должен был передать деньги? Кому?! Говори! — в самое ухо закричал капитан. И ткнул полковника кулаком в рану. — Говори, гнида!
— Полковнику Михееву! Спроси…
— Су-ка! — сказал капитан и, вскинув автомат, выстрелил полковнику в лицо. — Все вы суки!
И сел где стоял. И, обхватив голову руками, замер. И на земле под его головой стало растекаться мокрое пятно. Но, наверное, это были не слезы. Наверное, это была кровь.
— Пошли, — тронул его за плечо лейтенант Джонстон. — Здесь уже нет живых. Пошли.
— Куда?
— В вертолет. Я доставлю тебя, куда ты скажешь.
— Куда?
— Куда ты скажешь… Быстро в машину! — крикнул по-английски лейтенант испуганно замершим пилотам. И повел в их сторону автоматом.
Капитан Кузнецов встал и безвольно пошел к вертолету.
Лейтенант быстро собрал полковничьи портфели и догнал его. Возле самого люка.
— Ничего, Алексей, все будет хорошо. Все будет очень хорошо! Поверь мне! Все будет all right!…
Вертолет раскрутил винты и поднялся над плацем.
— Куда? — спросил высунувшийся из кабины пилот.
— Что? — переспросил лейтенант.
— Куда летим?
— Туда, — махнул рукой лейтенант в сторону русского капитана, — туда, куда он скажет…
— Кто отправлял вертолет? — спросил лейтенант Джонстон пилотов. — Кто провожал полковника?
— Мы точно не знаем…
— Кто отправлял вертолет?! — повторил лейтенант и вытащил гранату. И вытащил из гранаты чеку.
— Полковник Смит! Сэр!
— Полковник Смит. О'кей. Тогда летим на базу… Над посадочной полосой американского военного аэродрома завис вертолет.
— Что это за машина? — спросил диспетчера дежурный по полетам.
— Не знаю. Сэр!
— Ну так узнайте! Черт вас возьми! Что это за бардак? Прилетают никому не известные машины…
— Это борт полковника Смита! Сэр!
— А, разведка. Вечно они со своими фокусами. Вечно у них все не как у людей. Запросите борт. И разрешите им посадку.
— Сэр! Они отказываются садиться.
— Это что еще за новости? Как так отказываются садиться?
— Они отказываются садиться без присутствия на полосе полковника Смита. Сэр!
— Ну так позовите этого полковника. Побыстрее. Не будут же они висеть здесь весь день… Ну шевелитесь же, шевелитесь…
Диспетчер набрал номер.
— Полковника Смита.
— Я полковник Смит.
— Ваш вертолет над полосой. Сэр! Ваш вертолет отказывается совершить посадку, пока вы не прибудете на аэродром.
— Какой номер борта?
— Двести семнадцатый. Сэр.
— Я выезжаю. Ничего без меня не предпринимайте.
— Есть! Сэр.
Джип полковника Смита вылетел на взлетную полосу. Прямо под брюхо зависшего вертолета.
Полковник сошел с джипа и, придерживая рукой фуражку, задрал голову кверху. И махнул рукой.
— Вот и славно, — сказал почему-то по-русски лейтенант Джонстон и завалил вниз дуло бортового пулемета.
— Нам спускаться ниже? — спросил из кабины пилот.
— Нет, вполне достаточно, — ответил лейтенант и еще раз на всякий случай показал пилоту зажатую в руке гранату. С выдернутой чекой.
Потом он на мгновение отпустил пулемет, чтобы открыть «дипломат». Он открыл «дипломат», увидел сложенные в нем доллары и толкнул «дипломат» вниз. Деньги выпали и, сбитые воздушным потоком, стекающим с несущих винтов, ударились в бетон взлетной полосы. И в задравшего голову вверх полковника Смита.
— Вот и славно! — еще раз сказал лейтенант Джонстон и нажал на курок.
Пулемет задрожал, и десятки пуль устремились вниз, в тело упавшего полковника. Они терзали и шевелили его плоть, облепленную окровавленными долларовыми купюрами, поверх которых снова и снова впивались крупнокалиберные пули.
— Су-ка! — сказал лейтенант Джонстон — Это собака женского рода…
* * *
Капитан Кузнецов ждал катер. Который должен был эвакуировать полковника Местечкина. Он ждал его уже несколько часов. Потому что вертолеты летают быстрее, чем ездят машины. Место эвакуации он увидел на карте, которую нашел в портфеле полковника.
Капитан ждал катер и ни о чем не беспокоился. Он устал беспокоиться. Он просто ждал.
Катер вынырнул из тумана и мягко воткнулся в песчаный пляж. Капитан вышел навстречу спрыгнувшему на берег морскому офицеру.
— Вы полковник Местечкин? — спросил он.
— Нет. Я капитан Кузнецов.
— А где Местечкин?
— Местечкина не будет. За Местечкина я.
— Бардак! — сказал морской офицер. — Я должен забрать полковника Местечкина. И только его.
— Вы что, не понимаете? Полковник сильно захворал. За него я. Если вы не доставите меня по назначению, вас будут ждать неприятности. Я везу очень важные документы.
— Откуда я знаю, что вы замещаете Местечкина.
— Но я же знаю место и время встречи.
— Черт с вами, забирайтесь, — согласился офицер. — Навязали вас на нашу голову — полковники, капитаны, Местечкины, не Местечкины… Идите в рубку. Здесь будет мокро.
— Нет. Я останусь. Останусь здесь.
— Ну как хотите.
Катер отвалил от берега и, развернувшись, пошел в море. Чуть в стороне в тумане замерли два вьетнамских военных катера.
«Страхуют, сволочи, — подумал про себя капитан — А нам на лодках пришлось! Все у них схвачено. Когда за деньги…»
Катер набрал ход и вышел в открытое море. Закачало. Волны рассыпались под форштевнем брызгами, которые окатили капитана с ног до головы.
— Да зайдите же! — крикнул офицер из рубки. Но капитан его не услышал. Капитан думал о своем.
Через час из тумана выступил силуэт большого корабля. Катер дал короткую сирену и подвалил к борту, с которого сбросили трап.
— Мне нужно к полковнику Михееву, — сказал Кузнецов вышедшему ему навстречу офицеру. — Где он?
— Полковник у себя.
— Где у себя?
— В каюте. Идемте, я вас провожу. Капитан в сопровождении офицера прошел внутрь корабля.
— Здесь! — сказал офицер и стукнул в овальную металлическую дверь.
— Что? Прибыл? — крикнул из-за двери голос. — Входите.
Офицер открыл дверь.
