В окнах гостиной, за балконной дверью, горел свет. Дверь на балкон была приоткрыта, и за ней колыхалась зеленая штора. Сержант поднял глаза, взглядом пересчитывая этажи. На двенадцатом этаже он разглядел ту же картину, что и на втором, — свет во всех окнах, приоткрытая дверь на балкон и колышущаяся на ветру штора.
Квартиру на двенадцатом этаже снимал Тима Подольский, за которым по указанию Варяга Сержант и Гепард вели наблюдение.
Теперь Сержант стоял и смотрел задрав голову на окна квартиры на двенадцатом этаже. Согласно наблюдениям Гепарда, эту квартиру Тима держал для попоек с друзьями и любовных утех (впрочем, чаще и то и другое успешно совмещалось). В подъезде стоял домофон, и, кроме того, гладиаторы Тимы, видимо, также оставались дежурить в подъезде. Этим отчасти и объяснялась дерзость Тимы: он чувствовал себя в безопасности не только в своем элитном коттедже в Троицке, который надежно охранялся, но и здесь, на Крылатских холмах, куда приезжал весело провести время. А время Тима и впрямь проводил весело: наблюдавший за домом Гепард три вечера кряду слышал доносившиеся с двенадцатого этажа пьяные вопли, женский визг, хохот, звон посуды, громкую музыку, нестройное хоровое пение. Порой веселье затягивалось далеко за полночь, и тогда с других этажей слышались возмущенные крики соседей, на которые сам Тима отвечал издевательским смехом и ехидным матом. Однажды Гепарда чуть не убило почти полной бутылкой шампанского, со свистом прилетевшей сверху и взорвавшейся на асфальте у самых его ног. Егор, чертыхаясь, отскочил в сторону, а наверху истерически заржали какие-то бабы. Не раз во время кутежей к дому подъезжал милицейский «уазик», вызванный, видимо, измученными соседями, однако Тима умел находить с местными ментами общий язык: через некоторое время довольные милиционеры, посмеиваясь, выводили из подъезда, делили полученные деньги, садились в «уазик» и уезжали.
В настоящий момент гулянка на двенадцатом этаже была в самом разгаре:
Сержант усмехнулся и двинулся к подъезду, сделав Гепарду знак следовать за собой. Куртка на Гепарде сидела мешковато: под ней на поясе были укреплены нехитрые альпинистские принадлежности пользоваться которыми его когда-то научили в спецназе. Подойдя под балкон второго этажа. Сержант шепотом скомандовал:
— Пошел! Давай подсажу!
Сержант слегка присел и подставил сцепленные в замок руки. Гепард ступил на них тяжелым ботинком, второй ногой оттолкнулся от земли, и Сержант, кряхтя подбросил его к балкону. Гепард ухватился обеими руками за нижнюю кромку, легко подтянулся, схватился за прутья решетки, подтянулся еще раз и, ухватившись за перила, встал на внешнюю кромку балкона. Он посмотрел вниз на Сержанта и показал ему на темные заросли кленов, что означало: «Жди меня там». Сержант кивнул и не оглядываясь пошел через двор, а Гепард бесшумно перелез через перила и оказался на балконе. Он осторожно заглянул за вздувавшуюся ветром зеленую штору и увидел в комнате мужчину и женщину, чинно сидевших за столом, на котором возвышалась бутылка вина, окруженная тарелками с фруктами и пирожными. Женщина понравилась Гепарду: загорелая брюнетка в открытом платье.
Мягко ступая, он прошел в конец балкона, к металлическим стойкам, соединявшим все балконы дома сверху донизу между собой. У домов данной серии балконные стойки были соединены таким образом, что любой мало-мальски тренированный человек мог без труда долезть по ним до последнего этажа. Гепард вынул из-за пазухи смотанную веревку с крю-ком-"кошкой" на конце, аккуратно закинул крюк наверх и полез по веревке на третий этаж. Гепард, словно оправдывая свою кличку, ловко, по-кошачьи лез и лез, ни о чем не думая, не останавливаясь и не глядя вниз. Раскачиваясь на веревке, он внезапно услышал пугающе близко, над самой своей головой, голоса и женский смех, а вслед за этим щеку ему обжег горячий сигаретный пепел. Колян похвалил себя за то, что зацепил «кошку» за дальний торец балконной решетки, а не то го бы точно заметили… «Дура Нинка все-таки», — услышал он женский голос. «Да плевать на Нинку, — ответил игривый баритон. — Какая ты хорошенькая…» Пос-ышалась возня, зазвенели сбитые ногами пустые бутылки, и затем воцарилась тишина, в которой Колян азличил какие-то невнятные чмокающие звуки. Перебирая руками, он подтянулся по веревке к верхней кромке гофрированного пластикового щита, прикрепленного к балконной решетке, и посмотрел между прутьев. Спиной к нему стоял широкоплечий мужчина в спущенных черных джинсах и такой же джинсовой рубахе. Женщина в коротеньком летнем платьице, присев перед мужчиной на корточки, ритмично двигалась, то отталкиваясь от партнера, то вновь приближаясь к нему. Холеные руки с длинными наманикюренными ногтями жадно сжимали голые ягодицы мужчины. При этом, судя по доносившимся из квартиры звукам, там продолжалось застолье. Фигура мужчины закрывала Гепарда от глаз партнерши, да и женщина была слишком увлечена воим занятием, чтобы глазеть по сторонам. Поэтому н, набрав в легкие побольше воздуха, полез выше. В несколько мощных рывков он достиг следующего балкона и, не удержавшись, посмотрел вниз. Женщина все так же ритмично двигалась, то приближаясь, то отдалясь от своего партнера. В падавшем из окна свете мягко поблескивали ее красивые полные бедра, ветерок шевелил пышные черные волосы. Ее лица Гепард не видел, но, судя по всему остальному, уродливым быть оно никак не могло. Между тем Гепард достиг цели. Бесшумно одкравшиськдвери с колыхавшейся шторой, из-за которой доносились громкие хмельные голоса, он вытащил из кобуры под мышкой пистолет ПСМ с навинченным глушителем и осторожно заглянул в комнату.
За столом, на котором теснились бутылки с дороги-и напитками и тарелки с закусками, сидели трое мужчин в белых сорочках и цветастых галстуках. Их пиджаки висели на спинках стульев. Перед каждым из собутыльников лежал на скатерти мобильный телефон. В дальнем конце комнаты напротив балконной двери на длинном диване сидели, закинув ногу на ногу, две большеглазые крашеные блондинки в чрезвычайно откровенных платьицах, больше похожих на ночные сорочки. И той и другой было никак не больше двадцати лет этого обстоятельства не могла скрыть даже яркая косметика. Сбоку на одну из девиц навалился бритоголовый здоровяк с приплюснутым носом и вывороченными губами — Тима. Этими губами он прилипал то к обнаженному плечику сидевшей рядом блондинки, то к ее тонкой бледной руке. Он настойчиво пытался дотянуться до ложбинки между грудей, но девица со смехом уворачивалась. Вторая девушка, к которой никто не приставал, со скучающим видом смотрела в потолок. Мужчины за столом шумно, перебивая друг друга, обсуждали какой-то коммерческий проект — то и дело слышались слова «товар», «лавэ», «развести на бабки»… «Братаны отдыхают», — подумал Гепард. Надо сказать, что. начиная свое восхождение, Егор не знал, что он будет делать, достигнув двенадцатого этажа. «Посмотрим, сказал он себе, — как фишка ляжет». Он тихо отодвинул штору и мягко шагнул через порог в комнату, держа ПСМ в опущенной правой руке. В этот момент сквозь шум застолья он услышал донесшееся с кухни негромкое звяканье. На кухне еще кто-то был — скорее всего охрана, решил Гепард. Однако этот вывод ничуть не поколебал его решимости.
Первым его заметил сидевший к нему боком спортивного вида пацан с упрямым подбородком, волевс складкой рта и буйной копной зачесанных назад рьна волос. Поначалу он, продолжая говорить, скользнул г Гепарду безразличным взглядом, но затем осекся и резко повернулся к непрошеному гостю, пришедшему балкона. Это появление было настолько неожиданным п необъяснимым, что рыжеволосый не вскочил, не крикнул, а просто смотрел в упор на Гепарда, словно не желая верить собственным глазам. Остальные, заметив странное поведение рыжего, тоже умолкли на полуслове, и в комнате на миг воцарилась тишина. В этой тишине отчетливо прозвучал хлопок выстрела, очень напоминавший тот звук, с которым откупоривают бутылку шампанского. Гепард выстрелил навскидку. Благодаря долгой тренировке его палец надавил на курок как раз в тот момент, когда траектория вылетающей из ствола пули уперлась точно в центр лба жертвы.
Воцарившаяся в комнате тишина позволила услышать и другой звук — отвратительный липкий хруст пули, пробивающей черепную кость. Рыжий дернулся, словно пытаясь вскочить, и вместе со стулом грохнулся на пол. Гепард шагнул вперед, присел, прячась за столом, и дважды нажал на курок. Вновь раздались хлопки. Один из сидящих за столом дернулся и схватился за живот. Второй, которому пуля попала в голову, привстал, но тут же начал заваливаться вбок. В тщетной попытке удержать равновесие он судорожно схватился за скатерть, потащил ее на себя, и все бутылки, тарелки и бокалы с грохотом и звоном посыпались на распростершееся на паркете тело. На противоположной стене осталась крупная клякса крови с прилипшими к обоям ошметками мозгового вещества, вырванного из черепа прошедшей навылет пулей. После этого Гепард спокойно повернулся к дивану, на котором сидел в обнимку с девицами хозяин квартиры и ошалело взирал на все происходящее. Одна из девиц очнулась от оцепенения и завизжала.
